Отражение первое: Андерсы? Эвансы? Поттеры?

Linnea

– Очень приятно. Можешь звать меня сэром Чарльзом, - кивнул Чарльз.
– Так, что тебя, Невилл, расстроило? Я слышал ваш разговор. И девушка, что ушла, тоже была расстроена.

– Понимаете, сэр Чарльз, после того как исчез Гарри Поттер, у нас в Гриффиндоре разлад. Смешно, но сейчас я бы все отдал, чтобы оказаться в Слизерине. Они держатся вместе, никогда никого не задевают. Как змеи.

– Что ты имеешь в виду, говоря, что они ведут себя как змеи?
– Чарльз приподнял брови.

– Пока не трогаешь змею, она не трогает тебя, - пояснил

свои слова Невилл.

– Хмм. Интересно. И ты считаешь, что если не трогать слизеринцев, то и они не будут ничего делать в ответ?

– Но ведь это так. И они уже доказали это. Мне нравится, как они себя ведут. У них дружба такая, как была у нас, когда Гарри был с нами, и даже лучше. Получается, что Гриффиндор без Гарри - это ничто. Мы не смогли сохранить дружбу, - грустно произнес Невилл.

– Тебе нравился Гарри?

– Мне он и сейчас нравится. Я дорожу им. Он никогда надо мной не смеялся. А сейчас, да и весь прошлый год, от своего факультета я слышал насмешек больше, чем от всего Слизерина за шесть лет учебы. Почему так? Получается, что весь факультет держал один человек, а как только его не стало, все пошло прахом.

– Мда.
– задумчиво произнес Чарльз.

– А еще мне нравятся братья Андерс, особенно, Адриан. Он искренний. Его хочется защищать, хотя мне кажется, что он только на вид такой хрупкий, а на самом деле он сильный. В этом он похож на Гарри. И какой дурак пытался отравить их?

– Отравить?! ОТРАВИТЬ?! Кто-то пытался отравить братьев Андерс?

– Ну, да. Но не только их. Весь седьмой курс Слизерина. Сказали, что это была «спокойная смерть», но, по-моему, это не так.

– Почему ты так считаешь?
– Чарльз уже собравшийся искать своих потомков остановился, прислушавшись к словам гриффиндорца.

– Слишком потрясенными они были. Слизерин вообще объявил бойкот Большому залу.

– О, как интересно. А меня-то не было всего ничего, - пробубнил себе под нос Чарльз. Этот мальчик ему нравился, и в голове Чарльза появилась мысль помочь ему. Но сначала, надо понять, что же происходит в этой школе.

– Извините, что так вывалил на вас все, просто поговорить не с кем.

– Не извиняйся, Невилл. Захочешь поговорить, позови. Меня здесь все знают. Скажи, что ищешь сэра Чарльза и назови место встречи, я там буду, - ободряюще улыбнулся Чарльз.

– Спасибо, сэр Чарльз.

– Не унывай, Невилл. Все еще наладится, вот увидишь, - Чарльз принял окончательное решение помочь юноше.
– Я не прощаюсь с тобой. Увидимся.

– До свидания, - улыбнулся Невилл. На душе стало легче, он смог признаться себе и кому-то еще в своих страхах и желаниях. Успокоенный, он пошел в гриффиндорскую башню.

Гермиона с досадой захлопнула за собой двери своей комнаты.

– Как же они меня все достали, - раздраженно бросила девушка.

– Кто тебя достал, милая?
– раздалось в комнате. Гермиона резко обернулась. На картине, где была изображена дама, которая никогда не разговаривала с ней, была еще одна дама, в

наряде шестнадцатого века, очень красивая, со светлыми волосами.

– Простите, не знала, что к леди Фортенгилл кто-то приходит, - произнесла Гермиона.

– А ко мне до сих пор никто и не приходил, - ответила дама.
– Это мой первый гость за триста с лишним лет, и самый дорогой. Разреши тебе представить леди Атрею.

Гермиона, не поняв сама почему, вдруг сделала книксен. Обе дамы улыбнулись и одобрительно покачали головами.

– Меня зовут Гермиона Грейнджер, я староста Гриффиндора.

– Совсем как ты, Клара, - произнесла леди Атрея.

– Вы были старостой Гриффиндора? Когда?
– удивилась Гермиона.

– С 1556 по 1558 года. В то же время, когда Атрея была старостой Слизерина, улыбнулась леди Фортенгилл.

– Старостой Слизерина? Но вы же общаетесь, как лучшие подруги, - недоуменно произнесла Гермиона.

– А мы и были лучшими подругами, - рассмеялась леди Атрея.

– Вы учились на враждующих факультетах и дружили?

– Да, как же все запущено, - тихо произнесла леди Атрея, внимательно смотря на девушку.

– Почему вы так говорите?
– поинтересовалась Гермиона.

– Что ты думаешь о Слизерине?
– вместо ответа спросила леди Атрея.

– Не знаю. Теперь не знаю. Я запуталась, - тихо ответила Гермиона.

– Почему?

– Все так изменилось.

– С чем это связано?

– Я думаю, что все стало меняться после исчезновения моего друга - Гарри Поттера. Я много думала об этом и сейчас не понимаю, почему его жизнь сложилась так.

Леди Атрея внимательно смотрела на девушку. Гермиона Грейнджер ей нравилась.

– И что же такого изменилось?

– Гарри был негласным лидером факультета. Сейчас его место занял мой второй друг - Рон Уизли, но…

– Что, Гермиона?

– Просто, у меня ощущение, что мы поменялись со Слизерином местами, - выпалила на одном дыхании староста Гриффиндора.

– Да, девочке надо выговориться, - леди Фортенгилл взглянула на свою подругу.

– Устраивайся поудобнее, Гермиона. Думаю, у нас будет длинный разговор. Тебе надо выговориться, - тепло улыбнулась леди Атрея. Гермиона села в кресло, предварительно повернув его в сторону портрета.

– И так, девочка, что тебя мучает?
– спросила леди Фортенгилл.

– Я, Рон и Гарри дружим с первого курса, - после длительного молчания начала Гермиона.
– Нас в школе даже звали Золотым трио…

Гермиона говорила и говорила: об их учебе, дружбе, жизни Гарри, о своих чувствах и сомнениях.

– А потом нам сообщили, что Гарри исчез. Дом, в котором он жил вместе со своими родственниками-магглами, оказался пуст. И до сих пор ничего не известно, - закончила Гермиона свой рассказ.

– Да, вот это история, - вздохнула леди Фортенгилл, но при этом она обратила внимание, что для Атреи история не стала откровением, словно ее подруга давно знала, о чем говорила девушка