Отражения свободы
Шрифт:
А я — свой.
Саша кивает и отпивает из бутылки. Она не решает проблемы алкоголем. Но сейчас ей хочется, чтобы чувства просто были, не давя на разум. Да и то, что пьет она не в одиночестве, почему-то помогает.
Впервые с того момента, как Виталик погиб, у нее, казалось, появился друг. Казалось.
— Однажды я рассорился со своим товарищем, — усмехается воспоминаниям Серафим. — А он через лет двадцать стал Папой и отлучил меня от церкви. Пришлось тогда и Италию покинуть, когда соседи ополчились на меня и моих людей. А все из-за курицы.
— Курицы?
Серафим кивает.
— Дело было так…
Саша довольно быстро теряется в именах, кажущихся смутно
Через пару дней на ее телефон с неизвестного номера пришло короткое сообщение.
«Если захочешь свободы, то мы будем тебе рады».
И адрес одной из квартир на окраине города.
Саша не стала отвечать. Но и удалять сообщение, а тем паче — говорить кому-то о нем тоже не стала. На память о короткой и иллюзорной, как оказалось, дружбе.
Глава 11
— Что ж, вы первые за последние лет двадцать, кто приходит ко мне на начальную оперативную практику в третий раз, — Олег Васильевич окидывает взглядом подошедших Азамата и Сашу.
Адепты стоят перед оперативником по стойке смирно. Смотрится это довольно комично, если учесть, что встречу им назначили на детской площадке перед самой обычной пятиэтажкой. Сейчас, поздним вечером, детей здесь уже нет, так что на украшенной зверюшками лавочке сидит оперативник, а перед ним стоят по струнке двое адептов. Выглядит это так, словно полицейский поймал пару подростков за мелкое хулиганство и теперь делает строгое внушение или и вовсе оформляет протокол.
Почти так и было, если учесть, что всего два дня назад они завалили свою последнюю, казалось, попытку сдать ненавистную практику.
— Ввиду особых обстоятельств вам разрешили пересдать еще раз, — усмехается Олег Васильевич. — Я удивлен, если честно. Думаю, шеф видит в вас что-то выдающееся. Приступим.
Амулеты, уже знакомые подвески на разноцветных шнурках, были извлечены из сумки.
— Как я прошлый раз говорил — вы сдали минимум мне, но это вовсе не значит, что при случае лучше пользоваться своими силами, чем артефактами. У вас должно быть и то, и то в арсенале. Но если еще раз кто-то разрядит глушилку в напарника — оба вылетите из Ордена. Я вам это гарантирую.
— Да, Олег Василевич, — адепты согласно кивают.
— Хорошо, что это понятно. Я привлекаю вас к самому простому заданию. Самому простому, господа. Если вы и тут найдете приключения себе на задницу… Я даже не знаю, что может быть проще. Итак, мы с вами работали на выезде, делали оперативный обход. Сейчас займемся сканированием местности. Здесь проездом был один маг, ныне мирно живущий человеческой жизнью. Он сообщил, что где-то не то в этом, не в каком-то из соседних дворов ощущал подозрительную темномагическую активность. Здесь с одной стороны проезжая часть, за которой нет ничего интересно, — оперативник открыл карту на телефоне. — С другой за жилым массивом школа. Работаем вот в этом квадрате. Вы начинаете с этих домом, я с этих, — он указывает на несколько строений. — И идете вверх. Удерживать друг друга в поле зрения. В конфликты не ступать, в дома не заходить. На Изнанку не Шагать. Работаем на улице, просто обходим местность и ищем остатки активности Обращенных. Ощутите вы ее сразу — в зубах заноет, как минимум, даже если в Отражении ничего не разглядите. Вперед, господа адепты. Встречаемся здесь через три часа. Ну или если что найдете, то позовете. Ясно?
— Да, Олег Васильевич.
— Ну и прекрасно. Вперед.
Азамат с Сашей сверились еще раз с картой и отправились ко двору указанного для начала обхода дома.
— Так, Неродова, меньше всего я хочу три часа с тобой шастать.
— Взаимно.
Азамата по-прежнему Саша на дух не переносила. И сейчас он раздражал
— Так что идем так, что друг друга видеть, но и только. И быстрее будет, — Азамат явно был сам не в восторге от ее компании.
— Не вопрос, — Саша углубляется во первый по счету двор, рассматривая его в Отражении. Скорее не глазами, а ощущениями изучая все, что рисует внутренний взор.
На Изнанке это место воспринималось разом как очень похожее на реальное и совершенно не похожее разом. Словно все предметы обрели какое-то еще дополнительное измерение, иной смысл. Вот явно любимые местными детьми качели, чьи краски в отражении были яркими и теплыми, куда теплее, чем все вокруг. Вот два дерева, служивших для ребятни футбольными воротами и почти превратившихся в них на Изнанке, где соединение дерева и металла выглядело разом сюрреалистичным и донельзя органичным. Детское воображение легко позволяло совместить несовместимое. Или наделить демоническими чертами то, у чего их не было: в углу двора стояли несколько покосившихся, наполовину вкопанных в землю шин, явно не раз подожжённых. В Отражении они почернели и съёжились, чуть подрагивая — а посередине, словно заключенными меж них, виднелось облако тьмы, клубящееся и переливающееся. Саша невольно вздрогнула, когда облако под пристальным взглядом вдруг начало обретать знакомые очертания. Не одно поколение местных детишек рассказывало страшилки про это место — и вот, пожалуйста, страх поселился и здесь, и около странной недостроенной горки, от которой остался только каркас и лестница с уже изрядно облупившейся краской. А вот пара столиков, где в Отражении еще стояли напитки и словно бы витал алкогольный дух. Не надо спрашивать, где обычно собираются местные алкоголики.
Даже дом, на который Саша мельком кинула взгляд, изменился. Некоторые окна его сияли приветливым светом, другие казались пустыми и равнодушными, третьи отпугивали неестественно глубокой темнотой за закрытыми шторами. Если присмотреться, можно было бы даже увидеть силуэты людей, живущих тут сейчас или живших раньше. Она, по крайней мере, смогла бы. И Серафим, и некоторые из преподавателей отмечали ее высокую чувствительность к Изнанке, способность видеть эхо событий и эмоций там, где для многих не будет заметно ничего. Иногда это было полезным. Иногда, Саша вздрогнула, вновь бросив взгляд на тьму между обгорелых покрышек, лишало спокойствия.
Азамат прогуливался по другой стороне двора, что-то рассматривая. Ну и пускай. Саша скользнула по парню в Отражении. Сейчас, без маскировки, ненужной на осмотре, амулеты на нем ярко и неприятно светились каким-то словно бы колким светом. Впрочем, и она сама выглядит не лучше, вот уж точно.
Саша отошла к паре гаражей из тонкого металла. Самострой. И здесь — ничего, только силуэты машин, искаженных фантазией их владельцев. Например, на небольшом паркетнике обнаружились шипы по всему периметру. Саша усмехнулась про себя. Была бы психологом — точно смогла сделать интересные выводы. Строго говоря, если вышвырнут из Ордена, то можно и правда попробовать доучиться в университете. Все косвенные взаимодействия с Гранью для несостоящих в Ордене запрещены, но ощущать Отражение она будет всегда, и делать нужные выводы о клиентах точно будет не слишком сложно.
Пара соседних дворов мало отличались друг от друга. А вот около дальней девятиэтажки что-то привлекло ее внимание. Азамат, увлечённо рассматривающий трансформаторную будку около гаражей, примыкавших к небольшой проезжей части, которая в этом спальном районе вела к местной школе, явно не заметил странного, пульсирующего сгустка тьмы около подъезда. Ныли зубы. Саша усмехнулась, ощутив это. И правду сложно не заметить такой признак. Что-то было тут, на углу дома. Что-то… Словно бы отголосок тьмы.