Отражения свободы
Шрифт:
— Нелепое?
Не будь бутылки пива, она сумела бы сдержать возмущение. Но эта бутылка была.
— Нелепое. Серьезно, Саш. Ты не хочешь снять браслеты, не хочешь научиться здесь и сейчас делать оглушалку, а хочешь, чтобы я вашей банде разрешил творить непотребства, и при том опасные, без присмотра. Ну серьезно — разве это логично?
Саша поводит плечом.
— Мы сами справимся. Не хочу ни у кого ничего просить. Извините, что потревожила, — она встает с дивана. Точнее, пытается встать — но не выходит, хотя Серафим и бровью не двигает.
— Э, нет. Так не пойдет.
— Я не пойду с этими браслетами никуда.
— Почему? С октября немало времени прошло, я думаю, тебе они должны были порядком надоесть.
Саша морщится.
— Нужна рекомендация. Так Михаил Ефимович сказал. Хотя бы одна — от того, кто готов за меня поручиться.
— И?
— От магов Ордена.
— И?
Саша пожимает плечами.
— Никому не стоит за меня поручаться.
— Что это? — Серафим забирается в кресло с ногами и пристально осматривает Сашу. Та, правда, на это никак не отреагировала на этот взгляд, смотря куда-то в пол. — С чего ты так решила?
Саша только покачала головой.
— Просто не стоит, и все.
— Не дури. И ответь на вопрос. С чего ты так решила?
— Не хочу никого подводить, наверное. Просто не хочу. Я и так…со мной и так сложно, я знаю. Так что достаточно и того что есть, не нужно никого этим беспокоить.
— Почему это сложно? Нормально. Ты человек, как и все, со своими достоинствами и недостатками. Ни в чем не хуже других. Иногда делаешь глупости — как и все мы. Что драку, что твой от медведя побег я не приветствую, но никто не безгрешен. Не дури. Держи, — Серафим достает откуда-то из-за кресла еще пива. Теперь уже две стеклянных бутылки с надписями на чешском, и лист с ручкой. — пей пиво. Все до дна. Открывалка там, — он указывает подбородком на небольшой столик у дивана, где и правда лежит многофункциональный нож прямо на горе каких-то пергаментов и тетрадных листов, залитых чернилами. — Не спорь, просто пей.
Саша и не пытается спорить, не желая злить мага.
Она открывает пиво, пока Серафим что-то быстро пишет размашистым почерком. И даже успевает прикончить половину бутылки до того, как он заканчивает.
— Держи. Отдашь Михаилу, и если будет артачиться, то нажалуешься мне, идет?
Саша осторожно кивает.
— Можешь почитать на досуге. Или не читать, если не хочешь. Но, серьезно — что ты раньше не сказала?
— Не хочу, чтобы от меня были проблемы.
Серафим только качает головой.
— Забирай в общем. И прекрати считать себя источником проблем. Это не так. Решай — или сейчас разбираемся с оглушалкой, или пьем дальше пиво и смотрим финал чемпионата Европы по футболу. Я сам больше за второй вариант, если честно. У тебя в четверг пересдача?
Саша кивает.
— Давай так. Если до среды не разберешься — напиши, я загляну после работы и покажу что и как. А пока расслабься, пей пиво и смотри футбол. Ты правила-то знаешь?
Саша
— Конечно.
— Вот и прекрасно. Франция — Англия, между прочим. Исторический, считай, матч. Если учесть, сколько эти страны крови друг другу попили, то я могу только радоваться, что сейчас все удары будут исключительно по ногам да по самолюбию, — усмехается Серафим. — Особенно после того, как французы устроили настоящую травлю Ордена по наущению англичан. Разгребать тогда столько дерьма пришлось, что мне в страну лягушатников по сей день вход заказан, иначе скандалов не оберешься.
— Травлю Ордена? — ни в одном учебнике ничего такого не было.
— Ну да. Всех собак на де Моле спустили, между прочим. Хороший парень был, только амбициозный через край. И даже после смерти такую кашу оставил, что потомкам поколения на три хватило, и сейчас иногда аукается.
Саша несколько раз моргает — и уставляется на Серафима, пытаясь понять, что он только что сказал. Конечно, им всем объясняли, что все Затронутые могут жить дольше, чем люди. Маги и вовсе настолько долго, насколько захотят. Пока не умрут в бою, не убьют себя или просто не лишаться сил.
— Это было… Лет семисот назад.
Серафим кивает.
— Кажется что-то около того. Я тогда был довольно молод и успел влюбиться в природу Франции, куда никогда после всего так и не вернулся. Хотя Париж, кажется, порядком изменился, если верить нынешним фото. Да расслабься ты, — он усмехается, видя шокированное выражение лица Саши. — Или я так плохо сохранился?
— Нет, нет конечно. Извините.
Серафим фыркает
— «Ты» все еще в силе. В следующий раз если решишь обращаться ко мне как к старому рассохшемуся бревну, то я просто сделаю вид, что не услышал, — он усмехается. — Если бы я хотел, чтобы ко мне относились как к почтенному мудрому старцу, Саша, я вел бы себя соответствующе. Так что можешь смело забыть все, что услышала в последние пару минут, если это тебя так напрягает.
— Не напрягает, — она еще не разобралась, на деле.
Саша предполагала почему-то и раньше, что наставнику лет куда больше, чем он выглядит, да и его аура без всяких искажений различимая на Изнанке в момент Становления… Она уже обучаясь в Ордене поняла, что Серафим был действительно сильным волшебником даже в сравнении с опытными магами из тех, кто вел у них занятия и кого она, как и все остальные адепты, тайком рассматривала в Отражении. Но все-таки к такому нужно привыкнуть.
— Расслабься, — Серафим достал себе бутылку с пивом. — Я был серьезным. Ну как был — попытался. Ни черта не вышло, знаешь ли. Но если долго живешь, то можешь не лезть вон из кожи и просто поступать так, как тебе хочется. Хочется — пить пиво и смотреть футбол. Или ездить на рок-фестивали и там пить пиво и слушать музыку. Или с молодежью в дженгу играть. Перестаешь заморачиваться с тем, каким надо быть — и просто живешь. И все. И не верь тем, кто говорит о солидности и всем этом. Ты или учишься получать удовольствие от жизни или отправляешься на корм рыбам. Вот и весь сказ. Так что не нужно относиться ко мне как к древней реликвии, ладно?