Отражения
Шрифт:
– Хорошо, – кивнул Андрей. – Что от нас требуется?
– Экспертное мнение, – Юсупова открыла папку, которую держала в руках, и передала ему два бумажных листа. – Вчера коллег вызвали на Понизовскую улицу. В управление позвонила Алевтина Дмитриевна Рыбкина – волшебница, в базе данных числится, как чародейка-стихийница. Она пожаловалась на своего соседа – некого Михаила Викторовича Неглинского. Якобы в его квартире ежедневно происходят вспышки магической активности, после которых ее комнатные растения сохнут и осыпаются, а у кота-фамильяра начинаются головные боли.
– То есть, активность темная, – уточнил Андрей. –
– Да, – кивнула Маргарита. – И берется неизвестно откуда. В списках магического населения Михаил Неглинский не значится. Ребята, которые ездили с ним знакомиться, утверждают, что это обычный человек, не имеющей ни малейшей магической искры. Он живет один, удаленно занимается копирайтингом и переводами с французского языка. Среди его родни также нет ни одного колдуна. Его квартиру тщательно обыскали и не нашли ничего, что могло бы спровоцировать выброс темного волшебства. Тем не менее, сегодня утром выброс повторился, причем, в этот раз он был явно направлен на соседку-колдунью. Вернее, на ее кота. Алевтина Дмитриевна сообщила, что ровно в восемь часов утра ощутила на своей территории присутствие чужеродной магической силы, похожей на темное проклятие. Если бы ее питомец не был фамильяром, он наверняка бы погиб. Рыбкина уверена, что нападение организовал Неглинский, но ничего не может ему предъявить. Ее сосед не входит в число людей, посвященных в тайну магического мира, поэтому разговаривать с ним о волшебстве она не имеет права. Рыбкина уверена, что мужчина знает о существовании чародеев и пользуется неким артефактом, но делает это скрытно.
– Обычный человек не сможет активировать магический артефакт, – подала голос я. – Для этого надо быть колдуном.
– Возможно, ему кто-то помогает, – заметил Кутузов. – Кто-то приходит к нему в гости и провоцирует всплески магии.
– Быть может, так и есть, – согласилась Юсупова. – А может, и нет. Ваша задача – разобраться, нет ли в квартире Неглинского чего-нибудь, связанного с нечистью или проклятьями. Оперативники могли что-то упустить или не заметить. Удачи, ребята.
На Понизовскую улицу мы с Кутузовым приехали в компании двоих усатых мужчин, невозмутимых, как скалы, и таких серьезных, что в их присутствии хотелось молчать и сидеть, идеально выпрямив в спину. Я думала, первым делом мы навестим Алевтину Рыбкину, однако оперативники сразу повели нас ее соседу.
Михаил Неглинский оказался тощим невысоким мужчиной с широкими белесыми бровями, бледной желтоватой кожей и темными кругами под большими карими глазами, выдававшими в нем человека, редко выходящего на свежий воздух.
– Снова будете искать наркоту? – хмуро поинтересовался у нас Неглинский. – Тетке из сорок третьей квартиры опять почудилось, что из моих окон пахнет синтетикой?
– Да, – коротко ответил один из оперативников, сунув ему под нос бумагу с большой круглой печатью. – Позвольте войти.
В квартире копирайтера было душно и пыльно. Проветривать и мыть полы здесь явно не любили. При этом все вещи находились на своих местах, кухонный и письменный столы сверкали чистотой, а узкая односпальная кровать оказалась аккуратно заправлена. В гостиной было полно книг, а в спальне находился стеллаж, на полках которого ровными рядами стояли глиняные статуэтки, маленькие картины в разномастных рамочках, сувенирные пистолеты и декоративные бутылки. Очевидно,
В целом, и квартира, и ее неприветливый владелец создавали хорошее впечатление. Юсупова была права: Михаил являлся обычным человеком, и магией в его доме даже не пахло.
Пока один из оперативников разговаривал с Неглинским, а второй осматривал содержимое его шкафов, мы с Кутузовым неторопливо ходили по комнатам, внимательно разглядывая мебель и вещи, – Андрей сквозь свои зеленые очки, я – через карманное зеркало.
В какой-то момент мой куратор решил оставить поиски и побеседовать с хозяином жилплощади. Я же отправилась в очередной раз осматривать спальню. Меня не оставляло чувство, будто я что-то упускаю из вида.
– …никто ко мне не ходит, – донесся до меня голос Михаила Неглинского. – Друзья имеются, но я предпочитаю встречаться с ними на улице. Да, я не люблю гостей. Что в этом такого?
Похоже, в этот раз нам придется уйти ни с чем, а оперативникам – проверить своего подозреваемого артефактом правды. Или еще раз поговорить с Алевтиной Рыбкиной. Быть может, она ошиблась, и магическая активность исходила не из этой квартиры, а из какой-нибудь другой? Помнится, мою бабушку жутко раздражала музыка, которую слушала девушка, живущая этажом выше. Когда же бабуля пришла к ней с претензиями, оказалось, что те заунывные песни включает не она, а мужчина, обитающий у девушки над головой.
Я засунула зеркало в карман и уже хотела вернуться к Кутузову, но неожиданно запнулась о край ковра и едва не стукнулась носом о письменный стол. Чтобы удержать равновесие, я ухватилась за полку стоявшего рядом стеллажа. Под моей рукой что-то дрогнуло, и в тот же миг в нос ударил резкий запах гнили.
От неожиданности я отскочила в сторону. Запах висел в воздухе несколько секунд и исчез.
Интересно…
Я вернулась к стеллажу. На его нижней полке стояла портативная пишущая машинка с черным корпусом и круглыми белыми клавишами. Очевидно, схватившись за шкафчик, я случайно нажала на одну из них. Немного поколебавшись, я провела рукой по клавиатуре.
Запах вновь появился, но почти сразу пропал.
Я достала зеркало и, приблизив его к машинке, увидела, как в воздухе исчезают темные магические нити.
– Андрей! – громко позвала я. – Иди скорее сюда!
Кутузов вошел в комнату в компании Неглинского и обоих оперативников.
– Сейчас я покажу фокус, – взволнованно сказала я. – Смотрите.
Я щелкнула по одной из клавиш, и лица чародеев вытянулись – магические нити стали видны всем.
– Но-но! – возмущенно воскликнул Неглинский. – Уберите руки, барышня! Это настоящий «Ундервуд»! Кто позволил вам его трогать?
– Где вы взяли эту машинку? – спросил у него Андрей.
– Купил в магазине, – ответил Михаил, подойдя к стеллажу вплотную. Судя по его лицу, он был готов грудью встать на его защиту. – А что?
– Да, собственно, ничего… В каком же магазине продают такие… м-м… интересные вещи?
– В комиссионном, – взгляд Неглинского стал подозрительным. – Он находится на соседней улице. Почему вы спрашиваете? Что вам до моей машинки? Она что, ворованная?
– Может, и ворованная, – заметил один из оперативников. – Мы ее забираем. В управлении разберемся.