Отражения
Шрифт:
По всей стране происходит натуральный обмен, причем не тоннами, а поштучно. Вечером люди стучаться в дом и предлагают продать или обменять картофелины или луковицы. В то же время ведется борьба со спекулянтами. Полиция имеет право войти в любой дом и потребовать отчет, на какие деньги куплен тот же телевизор или иной товар.
— Мы живем нелегально и едим нелегально, — я не раз слышал эту мысль. Хорошо живет тот, кто работает при иностранцах или имеет родственников за границей. То, что вчера мешало, сегодня помогает жить. Но в туристическом или совместном бизнесе государство также накладывает свою лапу.
Кастро разрешил когда-то получать валюту от родственников из США, и началась быстрая долларизация общества. В валютных магазинах можно купить все. За доллары и выше мировых цен. Но можно.
С кубинским товарищем мы мысленно послали своих вождей подальше и чокнулись. При отсутствии вино — водочных магазинов, мы пили купленное на черном рынке вино из… гороха, похожее на разбавленный сок. Самодельный ром мы так и не смогли достать, настоящий кубинский стоял далеко — в центре города, на полках валютных магазинов. Для иностранцев.
За окном, вдоль тихой улицы с грохотом проезжали редкие машины. Многие из них уже отъездили по дорогам тридцать и более лет и давно остались без глушителя. Иногда собирают одну машину или автобус — из двух или трех. Кубинской автопром — это новое чудо света. Но не кубинский путь к счастью.
По дороге в аэропорт друзья посадили меня в «шевроле» сорокалетней выдержки и вдруг приладили между ног на первом сидении бидончик с бензином. Они вставили туда шланг, идущий откуда-то из мотора, похожий на резиновую трубку старой стиральной машины. Такой самодельный бензобак позволяет якобы использовать бензин полностью и называется на местном сленге «капельницей». Я почувствовал себя как в лимузине, но на бомбе.
На воротах соседнего дома активиста из Комитета защиты революции белел не раз замазанный лозунг «Свобода или смерть».
— Когда ты снова приедешь? — спросили друзья уже в аэропорту.
— Как только — так сразу. — Когда будет свобода. Но без всяких «или»…
Учите китайский (Китай)
Пока одни мучительно ищут Бога, другим достаточно в него просто верить.
Стоящая на коленях женщина отвешивала поклоны в чаду курительных палочек. В этом не было ничего удивительного, особенно здесь, в Китае, как и во всем регионе Восточной Азии, где особо почитают культ предков. В жилых домах и даже в кафе или рабочих мастерских Кореи, Вьетнама, Таиланда, Тайваня довольно часто можно встретить уголки с портретами ушедших близких или просто с атрибутами культа предков в окружении благовоний.
В Китае правда это происходит только в храмах. Но, в целом, вписывалось и здесь — в комплексе зданий стилизованной старой китайской деревни. Эти домики с нехитрой крестьянской дореволюционной утварью и предметами быта полукругом огибали пруд в стиле дзен-буддизма — с уложенными четко, но красиво, камнями и продуманно высаженными деревьями. Уголок или даже комната предков были бы вполне естественны, хотя сегодня в этой стране и не типичны.
Я зашел в здание. При входе продавали связки курительных палочек и китайские женщины-туристки тут же зажигали их и ставили перед собой, чтобы встать на колени и отвешивать поклоны…. одинокому бронзовому бюсту Мао Цзе
— Снимать нельзя, — подскочила служащая. Я и не возражал. Я и так был в этих местах явно «белой вороной», в смысле, не китайцем. Да еще без группы, а так, сам по себе.
Более тридцати лет прошло после смерти Мао Цзе Дуна, но и сегодня ежедневно десятки автобусов со всей страны стекаются в деревню, где родился вождь. Деревня расположена в ста тридцати километрах от губернского города Чанжа, в провинции Хунань, в глубинке страны и вдалеке от стандартных туристических маршрутов иностранцев. Ежегодно сюда приезжает до трех миллионов пилигримов-китайцев. Много, но для миллиарда трехсот миллионов современных жителей Поднебесной — почти капля в море.
В целом, место рождения вождя — довольно большой мемориальный комплекс, в отличие от советского Ульяновска и дома-музей В. Ленина, представляет из себя разбросанные на значительной площади объекты, где всегда есть посетители. В бывшей резиденции Мао слева от основного здания залы с фотографиями скорбящего Китая и всего мира по поводу его смерти. Справа — сотни фотографий Председателя КПК с видными политическими деятелями второй половины двадцатого века.
В основном здании — сидящий в центре зала вождь, обрамленный рядами красных флагов и цветов. В стороне — бюсты соратников по борьбе. Именно в этот дом в свое время приезжал Мао, чтобы отдохнуть от дел на малой Родине.
Кроме резиденции и старинной китайской крестьянской усадьбы десятки автобусов каждый день привозят сотни людей к дому, где родился Мао Цзе Дун и туристы непременно фотографируются на его фоне. В мемориал входит и еще одно место, где стоит небольшой бывший конфуцианский храм, заполненные портретами вождя и громадная гранитная статуя Мао.
Группы приносят и возлагают к ней венки, затем становится в две-три шеренги, в зависимости от количества людей, выравниваются и по команде трижды отвешивают поклон. Здесь же, у каждого объекта, продаются многочисленные сувениры, от зажигалок до фотографий и портсигаров с портретами вождя.
Совершенно очевидно, что поездка в этот мемориал для приезжающих сюда людей — событие и праздник. И они радуются и почитают Председателя Мао и все, что с ним связано, искренне и от всего сердца.
То, что и сегодня связано в Китае с именем Мао Цзе Дуна нельзя назвать культом личности в классическом понимании. Его громадный портрет висит над древними воротами, ведущими в знаменитый «запретный город», где пятьсот лет в затворничестве от мира и собственного народа жили китайские императоры. Портрет обозревает всю великую, самую большую в мире площадь Небесного спокойствия, Тяньаньмынь.
С другой стороны, прямо против портрета, расположен мавзолей вождя, бесплатно доступный для всех. Лик Мао, в обычных рамах, можно увидеть и в некоторых частных магазинчиках, и в парикмахерских, и китайских, не для туристов, ресторанчиках.
Никто не заставляет людей это делать, но и не мешает. Кстати, портретов руководителей нынешнего Китая я нигде не видел — достаточно новостей по основным каналам страны. Но героическую военную историю Китая двадцатых-пятидесятых годов прошлого века, революция и становление страны здесь явно принципиально не переписывают.