Отражения
Шрифт:
— Нет, конечно, нет, но…
— Тогда нет никакого смысла хоронить себя.
— Моя мама…
— Она так хорошо выглядела, когда я на днях завозила костюмы к вам домой, — безжалостно продолжала Джеки. — Так приятно снова видеть ее на ногах. Она, наконец-то, немного прибавила в весе, как я заметила.
— Да, но…
— Тод будет в городе через две недели во вторник. Я скажу ему, чтобы он позвонил тебе, — сказала Джеки, затем быстро повернулась и умчалась к своей семье.
Линдси наблюдала за ее отступлением со смесью раздражения и веселья. Она пришла к выводу,
Линдси задвинула перспективу ужина-свидания в дальний угол. Сейчас не время об этом беспокоиться. Надо думать о своих ученицах. Она пересекла студию и пошла в раздевалку. Хотя бы здесь, наконец-то, ее власть была абсолютной.
Попав внутрь, она прижалась спиной к закрытой двери и глубоко, и медленно вздохнула. Казалось, перед ней ад кромешный, но это был тот хаос, к которому она привыкла. Девочки оживленно разговаривали, помогая друг другу с костюмами или пытаясь в последний раз повторить свои движения. Старшие ученицы не спеша выполняли плие, пока две пятилетние девочки играли в перетягивание каната балетными туфельками. Все вокруг представляло собой общепринятую закулисную путаницу.
Линдси выпрямилась, ее голос раздался по всей раздевалке.
— Минуту внимания, пожалуйста. — Мягкий тон пронесся сквозь разговоры, и все взгляды обратились к ней. — Мы начинаем через десять минут. Бэт, Джози, — кивнула она двум старшим ученицам, — помогите самым маленьким.
Линдси посмотрела на свои часы, задаваясь вопросом, почему же их пианистка так опаздывает. В самом худшем случае ей придется использовать музыкальный центр.
Она присела, чтобы поправить колготки на одной из младших учениц, в то же время отвечая на вопросы и успокаивая других.
— Мисс Данн, вы ведь не позволите моему брату сидеть в первом ряду? Он корчит рожи. Ужасные рожи.
— Он во втором ряду с конца, — проговорила Линдси, несмотря на то, что ее рот был занят кучей булавок, так как она заканчивала поправлять растрепанную прическу.
— Мисс Данн, я волнуюсь из-за второй группы жете.
— Просто делай все как на репетиции. Ты справишься.
— Мисс Данн, у Кейт ногти накрашены красным лаком.
— Хмм.
Линдси снова посмотрела на часы.
— Мисс Данн, по поводу фуэте…
— Пять, не больше.
— Нам нужен сценический грим, чтобы никто не заметил нашего провала, — жаловалась одна из маленьких балерин.
— Нет, — решительно ответила Линдси, подавляя улыбку. — Моника, хвала богам! — тут же произнесла она с облегчением, когда в открывшуюся заднюю дверь вошла привлекательная девушка. — Я уже собиралась идти за музыкальным центром.
— Прости, я опоздала.
Моника весело улыбнулась, захлопнув дверь за спиной.
Моника Андерсон в свои двадцать была привлекательной, пышущей здоровьем девушкой. Ее светлые кудрявые волосы обрамляли веснушчатое лицо с большими
Еще Моника обладала истинным даром игры на пианино. Она всегда держала ритм, играла классику чисто, без приукрашиваний, которые могли отвлечь танцоров. Но при этом она совершенно не заботилась о пунктуальности.
— У нас всего пять минут, — напомнила Линдси, когда Моника направилась к двери.
— Нет проблем. Я всего на секунду. Это Рут, — продолжила она, указывая на девушку, стоящую по другую сторону двери. — Она балерина.
Взгляд Линдси перешел от высокой крепкой блондинки к изящной девушке.
Экзотические, миндалевидные глаза и полный рот. Треугольное лицо обрамляли черные прямые волосы длиной до лопаток. Черты лица непропорциональны, и, если по отдельности они ничем не выделялись, то, сочетаясь, просто поражали. Перед Линдси стояла девушка на грани женственности. Ее поза была простой и свободной, но в темных глазах отражалось нечто, выдающее неуверенность и волнение. Улыбка Линдси потеплела, когда она протянула руку.
— Здравствуй, Рут.
— Я пойду, сыграю маленькую увертюру и утихомирю всех, — сказала Моника, но как только она повернулась к двери, Рут схватила ее за рукав.
— Но Моника… — запротестовала Рут.
— Ах, да, Линдси, Рут хотела с тобой поговорить. — Моника одарила ее веселой, открытой улыбкой и снова повернулась к двери. — Не волнуйся, — сказала она девушке. — Линдси очень милая. Я тебе говорила. Рут просто немного нервничает, — произнесла она, уже закрывая за собой дверь, ведущую в студию.
Развеселившись, Линдси повернулась и посмотрела на покрасневшую Рут. Она сама с легкостью общалась с незнакомыми людьми и могла определить, у кого такой способности не было. Линдси легонько коснулась руки девушки.
— В этом вся Моника, — снова улыбнувшись, сказала она. — Теперь, если ты мне поможешь выпустить на сцену первую группу, мы сможем поговорить.
— Я не хочу мешаться под ногами, мисс Данн.
В ответ Линдси жестом указала ей на закулисный хаос.
— Мне бы не помешала небольшая помощь.
Линдси бы справилась и сама, но замечая, как Рут постепенно расслабляется, поняла, что все сделала правильно. Заинтригованная, она наблюдала за движениями девушки, видела естественную грацию и отработанные движения. Затем Линдси повернулась, чтобы уделить все внимание своим ученицам. Через несколько секунд девочки в комнате притихли. Линдси открыла дверь и подала знак Монике. Началась вступительная музыка и самые маленькие балерины поспешили в студию.
— Они такие милые в этом возрасте, — пробормотала она. — Вряд ли они что-то могут сделать неправильно. — Несколько пируэтов уже были одарены краткими аплодисментами. — Осанка, — прошептала она одной из девочек, затем обратилась к Рут: — Как давно ты занимаешься?