Отраженная угроза
Шрифт:
– Ну да, в какой-то степени, – с усмешкой согласился чиновник. – И чем вы хотели бы там заниматься?
– Чем надо, тем и буду. Хотя, конечно, хотелось бы что-нибудь поспокойней. Сами понимаете, стар я уже для подвигов.
– Поспокойней. – Чиновник задумчиво пожевал губами. – Не знаю. Патрулирование по секторам – это для вас достаточно спокойное дело? В основном для этого нам люди и нужны.
Сенин пожал плечами.
– Ладно, – кивнул собеседник. – Мы как раз почти закончили формирование очередной волонтерской
– И еще, – сказал Сенин, – я хотел бы служить под псевдонимом.
– Ваше право, – пожал плечами чиновник. – А собственно, почему? Это как-то связано с вашей судимостью?
– Нет, это связано с тем, что я пятнадцать лет был полицейским. И, уж поверьте, нажил немало врагов. Поэтому и не хочу афишировать свое имя там, где можно встретиться с любым отребьем.
– Ну, как угодно… Хотя я подумал было, что…
– Не нужно напоминать мне про судимость. Вы прекрасно знаете, что совершение непредумышленных преступлений не может служить причиной для отказа…
– Да знаю, знаю, – оборвал его чиновник. – В свою очередь напоминаю, что тем же законом установлены ограничения на некоторые виды деятельности.
– Вот и прекрасно. Значит, в бой меня не пошлют, зато поставят на склад зубные щетки выдавать.
Вернувшись домой, Сенин долго ходил вокруг жены, не зная, как ей обо всём объявить. Вышло то, чего он и опасался.
До вечера они не разговаривали. Потом она позвала его ужинать.
– Во сколько уезжаешь? – спросила Элиза.
– В шесть утра.
– Я отвезу тебя в аэропорт. – Она опустила глаза, и Сенин увидел, что она снова плачет. – Что ж ты со мной делаешь, а?
Он обнял ее, ласково погладил волосы.
– Не плачь. Ничего со мной не будет. Вот вернусь – и заживем, как все. Обещаю тебе. Ты должна поверить, что мне обязательно нужно лететь.
– Это как-то связано с твоей историей? Я про то поселение, где люди погибли, да?
– Да.
– Врешь, Сенин.
– Не вру. Но и доказывать ничего не буду. Просто сделаю то, что должен, и вернусь. Обещаю.
В полете Сенин начал отращивать бороду. Любое изменение внешности было ему только на пользу.
Первые три дня он был похож на заросшего бродягу, но потом борода начала приобретать какую-то форму, и через неделю смотреться в зеркало было уже почти не страшно.
Неповоротливый обшарпанный транспортник «Цезарь», который нес его к Элдору, был полон самыми разными людьми. Однако все категории пассажиров держались особняком: ополченцы отдельно, кадровые полицейские отдельно.
Народ пребывал в недовольном расположении духа. А всё потому, что перед посадкой комендатура проверила у всех багаж и конфисковала запасы спиртного. Заняться на «Цезаре» было решительно нечем – это не пассажирский лайнер, где можно было бы и в кафе посидеть,
Впрочем, какое чтение, когда летишь, по сути, на войну.
Разговоры тоже почти не клеились. Сенину, впрочем, и не о чем было говорить с романтически настроенными юнцами, коих тут было большинство. Изнуряющее безделье сделало всех раздражительными. Сенин заметил про себя, что раньше он совершенно спокойно переносил длительные полеты без специальных развлечений. Но то было раньше.
Чем ближе был Элдор, тем глупее казался Сенину его план. Вернее, оба его варианта.
Вариант первый. Настоящий Сенин исчезает – прячется на Элдоре, да еще и под чужой фамилией, и двойник решает, что его убрал СИН. Он, радостно потирая руки, возвращается на Землю, находит Элиз, и тут за его головой действительно приходят киллеры СИНа!
Выглядела такая развязка как-то опереточно. Хотя и опровергнуть такой план Сенину было нечем. Всё зависело от удачного стечения обстоятельств. От сказочно удачного стечения.
Вариант второй казался более реалистичным. Сенин-настоящий появляется на Элдоре под чужим именем, прилагает все усилия, чтобы найти подражателя, а затем сдает его федеральным исполнителям в качестве самого себя. Как с ними связаться, он примерно представлял.
Немного подленько. Но реально. По крайней мере, почти всё зависит от самого себя, а не от случайностей. Но всё-таки подленько. Хотя и адекватно.
Как бы там ни было, свой внезапный вылет на Элдор воспринимался Сениным, как прыжок с обрыва – будь что будет, а там посмотрим.
Через десять дней «Цезарь» пристыковался к орбитальной платформе «Атлантика», которую подвесили над Элдором в качестве летающей военной базы. Сенин ожидал увидеть здесь суету, кавардак и горячку, которые неотступно сопутствуют любой крупной полицейской операции.
Но оказалось, что всё не так. За несколько месяцев кризиса всё здесь как-то устроилось, успокоилось и стало буднями. Их группу неторопливо и деловито разместили в жилых модулях, сразу накормили и дали несколько часов на отдых. Шли разговоры, что уже сегодня будет инструктаж и разводка.
Сенин прогулялся по палубам, вспоминая тот мир, от которого успел поотвыкнуть. Стало возвращаться какое-то забытое настроение, навеянное низким гулом в железных недрах судна, запахами, перекличкой вахтенных, всегда транслируемой по громкой связи. Одно было непривычно: статус солдата-добровольца, которого Сенин в какой-то мере стеснялся.
За ужином он неожиданно повстречал знакомого – майора-связиста, с которым был знаком уже лет десять и в прежние времена регулярно сталкивался по службе. Майор его сразу узнал и сел за его столик, но даже не сделал вид, что обрадовался.