Отрекаются любя. Я подарю тебе небо в алмазах
Шрифт:
– Ты хотел узнать, куда я отвезла раненого?
– Зачем? Я и так это знал.
– Ты знал, что я повезу его к себе домой?
– Знал. Об этом нетрудно было догадаться, тем более у тебя не было другого выхода.
– А если бы раненый был жив… – Я замолчала и посмотрела на Ворона немного испуганно. – Ты приехал сюда для того, чтобы его добить?
– Я приехал сюда для того, чтобы увидеть тебя и услышать от тебя хоть что-то вразумительное.
Ворон крепко меня обнял и со всей силы прижал к себе. Его рот стал жадно искать мои губы. Я не стала сопротивляться, потому что хотела этого сама. Волна страсти
Я понимала, что сейчас не время и даже не место, потому что в этом доме покойник, потому что пропала моя подруга и еще потому, что слишком много «почему». Я все это понимала умом, но не понимала душой, потому что моя душа рвалась к Ворону и я уже не могла остановить ни его, ни себя… Я застонала от желания и жадно поцеловала его в шею. Ворон ответил мне взаимностью и принялся страстно целовать мою грудь, сжимая ее все сильнее и сильнее. И эти поцелуи были какими-то особенными. Они уносили тревогу, страх, проблемы и заставляли забыться. Я почувствовала себя в полной безопасности и поняла, что если этот мужчина будет со мной, то мне не будет ничего угрожать. Ничего. Наверное, здорово иметь мужчину, который дает тебе ощущение полной безопасности… Даже очень здорово…
Я села на подоконник, и мы принялись судорожно раздевать друг друга. Реальность происходящего растаяла как дым, и я погрузилась в восхитительное, райское, неземное блаженство. А когда я полностью слилась с ним, впилась в его спину ногтями и издала пронзительный крик, чем слегка напугала чересчур настойчивого и страстного мужчину, который сжимал меня в своих объятиях с такой силой, что казалось, раздавит меня сию же минуту.
После моего пронзительного крика Ворон снял меня с подоконника, взял на руки и отнес на ковер, лежащий рядом с камином. Я чувствовала себя совершенно спокойной, украдкой бросала на Ворона благодарные взгляды и улыбалась безмятежной улыбкой.
– Как ты себя чувствуешь?
– Прекрасно. Как я могу себя чувствовать после того, что произошло?
– Ты считаешь, что было очень даже ничего? – по-доброму рассмеялся Ворон.
– Я считаю, что было очень даже хорошо.
– Где труп?
Я слегка вздрогнула, приподнялась и посмотрела на Ворона перепуганными глазами.
– Что ты говоришь?
– Я говорю, где труп?
– Какой?
– Про который ты еще совсем недавно мне говорила.
– Прости. Я совсем забыла.
– Что ты забыла?! – В глазах Ворона появилось неподдельное удивление. – Ты забыла, что в твоем доме есть труп?!
– Ну да. Как-то вылетело из головы…
– Ну ты даешь…
– По-твоему, я должна думать о трупе каждую минуту? – при слове «труп» я слегка дернулась, потому что мне было нелегко говорить так о
Увидев в моем взгляде настоящую горечь, Ворон взял мою руку в свою и жадно ее поцеловал.
– Извини. Мне сейчас очень хорошо с тобой и, конечно же, хочется продолжения, но нужно срочно избавиться от трупа, – при этом Ворон сжал губы и опустил голову.
– Почему именно сейчас?
– Потому что сейчас ночь, а от трупов избавляются именно ночью.
– Ты считаешь, что от Петьки нужно избавиться? – Я задала вопрос и тут же поняла, что он не только глуп, но и по меньшей мере ужасен.
– А ты считаешь, что он должен все время лежать на твоей кровати и разлагаться?!
– Нет. Я так не считаю, – испуганно замотала я головой. – И он лежит не на моей кровати.
– Какая разница?! Он лежит в твоем доме, и этого аргумента достаточно для того, чтобы от него срочно избавиться.
– Если ты говоришь нужно, значит, нужно…
– Может, ты хочешь позвонить в милицию и сообщить ей о том, что в твоем доме лежит труп?
– Вот чего я не хочу, так это звонить в милицию. Слышала я про их подвиги.
– Тогда предоставь это мне. Иногда мне кажется, что я у тебя вместо «Скорой помощи».
– Ты не «Скорая помощь». Просто ты тот мужчина, на которого я могу опереться. Ты же сам недавно мне об этом говорил. Ты кто угодно, но только не «Скорая помощь»…
– А мне кажется, что именно так оно и есть.
– Я не виновата. Просто так получилось.
– Теперь я должен срочно исправить то, что у тебя получилось.
Ворон быстро оделся и принес с подоконника мои вещи.
– Танюша, одевайся. Я сейчас позову в дом своих ребят.
Я почувствовала, как к горлу подкатил ком, и принялась судорожно одеваться.
– Гера, а где твои ребята-то?
– Тут, недалеко. У дома в машине сидят.
– А зачем ты их взял с собой?
– Затем, что я очень редко езжу один. У меня к тебе просьба. Включи свет. Я живой человек, и мне очень трудно ориентироваться в темноте. – Ворон окончательно оделся и стряхнул с себя невидимые пылинки. – Татьяна, а если бы у тебя не было меня, что бы ты делала с трупом?
– Не знаю, – растерялась я. – Я об этом как-то недодумала…
– Правда?! А мне кажется, что на этом свете существуют вещи, о которых ты просто обязана думать. Ты хотя бы понимаешь, как тебе повезло?
– Мне повезло?
– Тебе, кому же еще.
– А в чем мне повезло?
– В том, что у тебя есть я.
Ворон протянул мне руку, помогая подняться с пола, и посмотрел на меня так, что по моей спине забегали мурашки. Уж что-что, а смотреть таким взглядом он умел. За считанные минуты из страстного героя-любовника он превращался в Ворона Великого и Ужасного.
Когда Ворон оделся и направился к выходу, я бросилась следом за ним и схватила его за рукав.
– Гера, постой.
– Стою, в чем дело?
– Пойми меня правильно. Петька мне не чужой человек. Его нельзя топить в реке или жечь в лесу. Надо сделать так, чтобы его похоронили по-человечески.
– Переживаешь ты за своего любовничка. Ой как переживаешь…
– Да не любовник он мне… Просто, если его сделать без вести пропавшим, Люська места себе не найдет. Вся изведется…
– Никто его ни топить, ни жечь не собирается. Мои ребята его как можно дальше от твоего дома увезут.