Отринуть любовь
Шрифт:
***
Юлька вздрогнула, когда шум за дверью неожиданно усилился, а потом вдруг заскрежетал замок, дверь открылась и порог ее роскошной тюрьмы неожиданно переступила Джана. Оглядевшись, она покосилась на окна, а потом отступила в сторону, сделав приглашающий жест.
— Я тут тебе компанию нашла, — сказала она со смешком в голосе. — Ненадолго. До утра.
Два лэйсе втащили и бросили на пол бесчувственное тело, в котором Юлька с ужасом узнала Рессера. Подавив вопль отчаяния, она подняла на Джану
— А утром?
— А утром придет Кэйн и разберется, что с ним дальше делать.
— Очнется и улетит, — сказала Юлька со злостью. — А я помогу — окошко открою и подержу, чтоб не захлопнулось.
— Не улетит, — хмыкнула Джана. — Ему уже вкололи… что надо. Не обернется. По крайней мере пару-тройку суток — точно.
Она брезгливо толкнула ногой его растрепанную голову и перевела взгляд на Юльку.
– Что, жалко спасителя? — хмыкнула она с презрением. — Неужели думаешь, что хоть один из них стоит твоей жалости?
Юлька промолчала. Джана, постояв еще несколько минут в ожидании ответа — ей явно хотелось поговорить — и не дождавшись реакции, еще раз презрительно фыркнула и ушла. Юлька слышала за дверью, как она отдает указание сторожить дверь и жестко пресекать все попытки ее взломать, даже не сомневаясь, что таковые последуют.
Дождавшись, пока все шаги стихнут, она села на пол с неожиданно навалившейся тяжелой усталостью. Что ж ты сделал не так, подумала она с горечью, какой бой проиграл? На лбу у него была большая грубая ссадина от удара. Она осмотрела его, насколько могла, и убедилась, что других ран нет. Погладив растрепанные волосы, она привалилась к стене, подняла его голову и уложила себе на колени, горюя в ожидании, как он очнется и поймет, что вместо освобождения сам оказался в плену, да еще и лишенный возможности что-либо сделать и для себя, и для нее.
Через какое-то время он действительно открыл глаза. Поначалу взгляд его бесцельно и бессмысленно блуждал по потолку, затем задержался на Юльке и только потом обрел сосредоточенное и недоумевающее выражение.
— Тебя притащила Джана, — сказала Юлька, погладив его по плечу. — Тебе сделали какой-то укол, чтобы ты не обернулся.
Он закрыл глаза и Юлька увидела уже знакомое по Белому оврагу усилие, которое привело, как и тогда, к судорогам, скрутившим все тело и полуобморочному изнеможению.
— Тихо, тихо, — прошептала она, удерживая его голову на коленях. — Не трать силы. Сомневаюсь, что она врала.
Полежав немного в неподвижности, он медленно сел.
— Дурак, — с горечью сплюнул он. — Идиот.
— Почему?
— Надо было ее убить, — пояснил он. — А я… рука дрогнула.
— Она вампирша, — сказала Юлька. — Ты в курсе? Как Кольер, только без убийства. Силы сосет.
— Это я уже знаю, — печально признался Рес. — Говорю же, идиот…
Он медленно поднялся на ноги и, слегка пошатываясь, обошел и внимательно осмотрел комнаты, ненадолго задержавшись в ванне. Потом
— Да, отсюда только птичкой, — прокомментировал он. — Или насмерть.
— Утром должен вернуться Кинэн, — продолжила Юлька. — По твою душу. По крайней мере, она так сказала.
Рес, закончив обход, повалился на кровать.
— Полежу немного — попробую выломать дверь, — заявил он со вздохом. — Она явно ко мне приложилась… Шатает. Но с дверью должно получиться, даже в человеческом облике.
— Тебя там ждут, — возразила она. — За дверью.
— Ну, пока другого пути нет, — вздохнул он. — Разве что заманивать их сюда поодиночке и сворачивать шеи.
— Одному свернешь, остальные поостерегутся, — опять возразила Юлька. — Но если что — у меня есть вилка.
— Уже здорово, — кивнул он и протянул ей руки. — Побудь со мной. Вдруг больше не удастся?
Она охотно поднялась с пола и легла рядом, прижавшись к нему и положив голову ему на грудь.
— Расскажи лучше, что у вас там происходит и как ты сюда попал, — попросила она, неожиданно расслабляясь под его ласковыми руками и чувствуя себя почти счастливой. Рес вздохнул и пересказал события последних дней, начиная со вскрытия Либрума, пересыпая рассказ едкими саркастическими комментариями в адрес всех участников событий, а больше всех — себя самого.
— Я запаниковал, — признался он, — когда Либрум взорвали. Понимаешь, главное их условие сразу же оказалось неисполнимым. Я запаниковал, а они — Саша, Шандр — поддались, и Эрлен тоже, к сожалению. А надо было атаковать этот очаг силами Пауков через очаг в Тайреме, перенастроив ее персональный шеадр. Потеряли бы в неожиданности, зато я бы точно здесь не валялся.
Она потерлась носом о его плечо.
— Все не предскажешь, — сказала она. — И не рассчитаешь.
— Но некоторых глупостей можно избежать, — вздохнул Рес.
— Как ты думаешь, что дальше?
— Ну, скорее всего, меня поначалу все-таки не убьют, — предположил он со смешком. — Зато условий с моей помощью можно диктовать гораздо больше и уже не юному неопытному Алексу, а тем же Ширин, Ревалю и Даллаху. А значит и ставки будут повыше.
— Как долго действует этот яд, блокирующий ипостась?
— Все мы преодолели его действие без противоядия, но не сразу, — задумавшись, ответил он. — Скорее всего, мне не дадут очухаться — добавлять будут.
Юлька вздохнула.
— А Реваль с Ширин пойдут на их условия?
— Пойдут, — кивнул он. — Наверно. Но я бы на месте Кинэна попытался их обмануть. Я бы на месте Кинэна вообще не отдавал заложников, обеспечив себе таким образом неприкосновенность. Совет Вечных решил убрать действующую ипостась Кинэна, но Даллах хочет дать Лануэль шанс отступить.
— Но он должен понимать, что если Вечные объединятся против него, то заложники его не спасут, — предположила Юлька. — Даже если он нас убьет, это ничего не изменит.