Отрок (Части 1-6)

Красницкий Евгений Сергеевич

– Почему христианство, а не исконную веру?

– Язычники не создадут единую Державу, будут сидеть - каждый на своем капище, и грызться друг с другом. Лютичи и Бодричи один раз уже уже догрызлись, чуть все земли их германцам не достались. А у христиан все четко: "Един Бог на небе, един царь на земле".

– А это нужно - единая держава?
– Нинея смотрела на Мишку очень серьезно, как будто ждала от него важнейшего для себя ответа.

– Мне видение было…

"Кто тебя за язык тянет, идиот?!!"

– Из степи

идет сила. Дикая и страшная, такой еще не было. А Русь - вся в раздрае: Рюриковичи режутся друг с другом, язычники - с христианами. И сила из степи всех их накрывает. Осталось около ста лет.

– А единая держава, значит, устоит?

– Да где ее взять-то? На это даже силы Великого Князя Киевского недостает.

– Существуют и другие силы.

"Та щёб я вмер! Она же державную тему не со мной первым обсуждает! Хозяин "людей в белом"? Еще осенью, помнится, она конспирацию разводила. Попробовать раскрутить? Хрен там! Это она меня допрашивает, а не я ее. Не форсировать, сама расколется".

– Вот только Мессию из меня делать не надо!
– Мишка протестующе выставил перед собой ладонь.
– Я на кресте корчится не хочу! И на костре стоять - тоже.

– А зачем внукам Божьим Мессия? Им князь нужен.
– Хотя последнее предложение и было сформулировано в утвердительной форме, Мишка понял, что на его требуется ответ.

– Ага! Да Рюриковичи любого, кто князем назовется, на лапшу настругают! Князей, кроме Рюриковичей, на Руси нет.

– Рюриковичи не всесильны, и все время слабеют.
– Продолжила настаивать Нинея.

– Да пойми ж ты!
– Мишка понял, что излишне горячится, но сдерживаться не стал.
– Дело не только в том, чтобы варяжскую семью сковырнуть. За сто лет надо Державу создать: сильную единую, хорошо управляемую. Нам же латиняне в спину ударят, когда степь навалится. Надо чтобы все из одного места управлялось, чтобы средства и сведения со всех краев стекались, чтобы приказы беспрекословно исполнялись… Да много всякого.

У славян князь только во время войны властен, а потом - опять волхвы. А они - все разные: кто Велесу, кто Перуну, кто Даждьбогу требы кладут. Невозможно даже верховного волхва выбрать, а ты хочешь, что бы они князю все хором подчинялись в мирное время, когда только и можно как следует к войне готовиться. Не будет этого!

Мишка немного помолчал, сам удивляясь тому, с какой горячностью излагает Нинее свои взгляды на государственное устройство. Не похоже было на то, что волхва оказывает на него какое-то воздействие - она даже спрятала обычную свою поощрительную улыбку и просто внимательно слушала.

– Руси не князь нужен - царь! И чтобы церковь за него горой стояла: "Несть власти, аще не от Бога!". Такое у нас только христиане могут. Сто лет, баба Нинея, это очень мало. Вспомни: что у нас было через сто лет после призвания Рюрика?

– Волчица Киевская была!

"Блин, точно!

Как раз тогда княгиня Ольга древлян и прессовала".

– Ага. Между собой хлестались. Приходи, кто хочешь, и бери голыми руками. Хазары и пользовались, пока Святослав им козью рожу не устроил.

– И что ж делать? Покорно ждать?

"Да чего ж она от меня добивается-то? Ведь вижу, что подводит к какой-то мысли".

– Что делать - понятно, я только что рассказал. Только никто не знает: "как?". Впрочем, на наш век хватит… И даже на их век.

Мишка кивнул на тихонечко возившихся в углу детишек.

– А о будущем ты не думаешь?

"Хренушки! Чуть не каждый день вспоминаю".

– Если бы мы с тобой, светлая боярыня, о будущем не думали, то сейчас о чем-нибудь более приятном разговаривали. Только не придумали пока ничего путного. А если не придумали, то и суетиться не следует - один вред будет. Одно только могу сказать уверенно: пытаться вернуть Русь к прежним временам - облегчить работу ее врагам.

– Думаешь, но делать ничего не хочешь.

– Ну, почему же? Делаю, и не я один. Но только то, что можем, то, последствия чего, понимаем, и только то, что полностью зависит от нас, не рассчитывая на неведомые силы или на авось.

– И что же делаете?

"А про "неведомые силы" поведать не желаете, мадам? Ладно, я терпеливый, подожду".

– Ребят бы позвать со двора, замерзли, наверно.

– Позову, когда надо будет, не увиливай.

– А я и не увиливаю. Я для того и приехал, чтобы рассказать, ты же почувствовала, сама сказала. Ребятам это можно слушать, даже полезно.

– Добро.

Нинея не пошевелилась, не изменилась в лице, но Мишка понял: через минуту Роська и Красава войдут в горницу.

– Почувствовал?
– быстро спросила Нинея.

– Догадался.

– Нет, почувствовал, я вижу!

– Да чего ты от меня добиваешься? Сама же сказала: я не девка.

– Вот именно…

В горницу вошли Красава и Роська, Красава скинула шубейку и не пошла, как ожидал Мишка, в угол к остальной малышне, а устроилась за столом, рядом с бабкой.

"Вот даже как? Ну, что ж… М-да, почти на год младше Ельки, но в середине разговора куколку просить не станет, можно быть уверенным. Не торопится ли Нинея? Пережжет девчонку раньше времени".

– Ничего, пусть привыкает.
– Ответила на Мишкины мысли Нинея.

"Блин, вот так и поверишь, что мысли читает! Хотя догадаться, о чем я думаю, проще простого. А Роська остался стоять, молодец: понимает политес. Вот я тебя, любезнейшая Нинея Всеславна, сейчас тоже удивлю".

Мишка хлопнул по лавке рядом с собой.

– Садись, десятник Василий!

– Слушаюсь, господин старшина!

Левая бровь Нинеи поползла вверх, Красава же и вообще: вылупилась, приоткрыв рот. К ней-то Мишка и обратился тоном эдемского Змия Искусителя: