Отрок (Части 1-6)
Шрифт:
– Але. Ап!
Кинжалы остались в руках, Мишка поднял правую руку с оружием и заорал:
– Слава православному воинству!
– Слава!– нестройно откликнулись зрители.
Позади Немой уже устанавливал лавку, клал на нее гладко ошкуренное поленце и доску. Мишка вскочил на лавку, встал на доску, привычно поймал баланс. Публика затихла. Мишка снова запустил в полет кинжалы, теперь зааплодировали уже дружнее. Справа и слева на доски встали близнецы, засверкали в воздухе клинки, публика зааплодировала еще громче.
– А
Командный монолог кормщика прервала звучная оплеуха. У кого-то из зрителей лопнуло терпение.
– Внимание! Але…
"Ап!" Мишка сказать не успел. Доска вывернулась из-под кузькиных ног и он загремел вниз головой. Публика разразилась восторженным гоготанием, сквозь которое прорезался исполненный душевной муки вопль кормщика:
– Я же упреждал!!!
"Все, пора завершать - все смотрят только на Кузьку"
– Але Ап!
Мишка и Демка задним сальто соскочили на землю, Мишка снова поднял руку с кинжалом и проорал:
– Слава православному воинству!
– Слава!!! Ха-ха-ха! Ой, мамочка, лопну сейчас! Ой, не могу! Хо-хо-хо!
"Чего смеются-то? Ох, блин! Нарочно не придумаешь!".
Кузька снова влез на лавку и теперь растеряно оглядывался в поисках доски и поленца. Публика развлекалась по полной программе, вплоть до слез и падения на землю. Гогот заглушал безутешные рыдания кормщика где-то в задних рядах.
"Ну до чего удачно этот пьяница попался, натуральная "подсадка". Где бы такого на остальные выступления найти? Этого что ли каждый раз поить?".
Наконец Немой, выскочив в круг, сгреб Кузьку вместе со скамьей и уволок в угол амбара. Мишка снова положил на лавку поленце, поперек него другое, сверху водрузил доску. Этот номер, кроме него, не научился делать никто, поэтому он сейчас выступал соло.
– Ставлю куну, что свалится!– Раздался голос в толпе зрителей.
– Три, что устоит!– Тут же донеслось в ответ.
– Пять, что свалится!
– Принимаю!
"Ого! Уже тотализатор!"
Мишка поймал баланс, закачался в двух плоскостях. В амбаре наступила мертвая тишина. Мишка поиграл на нервах у зрителей, взмахнув пару раз руками так, словно терял равновесие, и оба раз получил в награду дружное "Ах!" публики. В звенящей тишине откуда-то из заднего рада отчетливо донесся трагический шепот кормщика:
– Ну все… покойник.
Мишка медленно втащил из-за пояса кинжалы, сделал вид, что собирается жонглировать и снова теряет равновесие. На этот раз получилось плохо - чуть не упал на самом деле. Публика замерла, чей-то напряженный шепот прозвучал словно гром небесный:
– Полгривны, что свалится!
– А вот хрен тебе! Гривна, что устоит!
– Принимаю!
– И я принимаю!
"Правильно! Хрен вам, сейчас две гривны продуете! Бешеные деньги, блин. Почти полкило серебра. Мне половина положена, только вот с кого получить?".
Клинки
"Две тысячи, три тысячи, четыре тысячи… Две тысячи, три тысячи, четыре тысячи… Две тысячи, три тысячи, четыре тысячи. Десять секунд, все, хватит!".
– Ап! Слава православному воинству!
– Слава!!! Слава!!! Молодец парень! Давай еще! О-го-го!
"Да, господа, не испорчены вы еще шоу-бизнесом. Номер на уровне клубной самодеятельности и такие овации. Шоуменом заделаться, что ли? Открыть цирк, ездить с гастролями… И сдохнуть под забором от сочетания чахотки с белой горячкой. Романтика, блин".
Мишка отбежал в угол, где Немой готовился к своему выходу.
– Андрей, работаешь с Демкой, а я пока попробую этого обалдуя в чувство привести.
Подхватив подмышки совершенно впавшего апатию Кузьму, Мишка втащил его на улицу и принялся тереть ему лицо снегом. Кузька не реагировал, тогда пришлось закатить ему пару затрещин.
– Ой, Минька…
Снова растирание снегом.
– Минька! Не надо, больно!
– Слышишь меня?– Мишка потряс Кузьму за плечи.
– Ты чего, озверел?
– Слышишь меня?
– Да слышу, слышу, всю морду…
– Встать!
– Да ладно тебе…
Подзатыльник.
– Ой, ты че…
– Встать!– Мишка уже не говорил, а рычал.
– Ну, встал…
– Кувырок вперед! Быстро!!! Еще один! Еще! Кувырок назад!
– Ты чего, Минь… Да делаю уже!
– Еще! Встать на руки! Стоять! Стоять, я сказал!!! Теперь встал на мост! Поднялся! Пошел колесом! Еще! Еще! Очухался?
– Да все уже, Минь, все!
– Только попробуй мне еще раз дураком выставиться!
– Все, Миня, все, я больше не…
– А больше и не надо, хватит уже. Пошли работать.
В амбаре Немой как раз заканчивал демонстрировать искусство работы с кнутом. Демьян стоял раскинув руки крестом. Два небольших огарка свечи стояли у него на ладонях, третий - на голове. Немой трижды взмахнул кнутом: щелк, щелк, щелк - все три свечки погасли, Демка не вздрогнул, не моргнул.
Мишка подхватил приготовленное бревно толщиной с икру взрослого мужика, рыкнул на Кузьку, чтобы тащил козлы и побежал на середину круга. Уложил бревно на козлы, отбежал в сторону. Немой немного постоял глядя на реквизит, потом начал со свистом раскручивать кнут в воздухе.
"Эх, сейчас бы барабанную дробь, как в настоящем цирке".
Щелк, хрясь! Бревно переломилось ровно посередине. Публика разразилась восторженными воплями, Немой победно поднял правую руку.
– Слава православному воинству!– заорал Мишка.
– Слава!!! А-а-а! О-го-го!– публика орала как на футболе.
"Интересно: а шкипер его выступление комментировал? Немой же мог его и в заднем ряду кнутом достать".
Мишка схватил Рыжуху под уздцы и побежал по кругу, потом лихо - на ходу - взлетел в седло.