Отрок (Части 1-6)
Шрифт:
– Испугался?
– Я у тебя в гостях, неприлично с хозяевами драться.
– А мы - шутейно, вон там, за сарайчиком, никто и не увидит.
– Если шутейно, то зачем же прятаться?
– Боишься? Так и говори!
Петька воинственно выпятил грудь и начал медленно надвигаться на Мишку.
"Не отвяжется, придурок, самоутвердиться ему надо, понимаешь. Ну, ладно, сам напросился".
– Хорошо, бей!
– Чего?– Удивленно переспросил Петька.
Начало драки, как водится, требовало определенного ритуала: каких-нибудь вызывающих слов, толчков, сложного набора
– Бей, говорю, чего, как баба, языком треплешь?
– Это я - баба? Да сам ты деревенщина лапотная!
Петька, сам того, конечно, не подозревая, держался за ритуал мертвой хваткой.
– Бей, или я ударю!– Упорствовал Мишка.
– Кто? Ты? Мозгляк, да я тебя…
Бум. На ногах Петька устоял, но ориентировку в пространстве на некоторое время утратил.
– Все, или еще хочешь?– Вежливо поинтересовался Мишка.
– Нечестно!– Вдруг заорал Пашка.– Нечестно, ты исподтишка…
– Тебе тоже дать?– Мишка даже не стал разворачиваться в сторону второго двоюродного брата, лишь скосил на него глаза.
Пашка, на всякий случай, отскочил немного назад, но не угомонился:
– Все равно - нечестно!
"Нет, без крепкой трепки не отстанут, дети, блин, что тут поделаешь? Петька, вроде бы, прочухался, ну-с: "Аве Цезарь! Моритури те салютант!".
Мишка повернулся к братьям спиной, и сделал вид, что направляется к воротам. "Апостолы" с криком (а как же без крика?) кинулись на него оба одновременно. Мишка сделал короткий шаг в сторону и Петька сам напоролся солнечным сплетением на выставленный мишкин локоть. Мишка развернулся к младшему "апостолу"… Пашки - не было. Вернее, он был, но лежал на земле, а верхом на нем сидел непонятно откуда взявшийся Роська и уже нацеливался настучать Пашке по физиономии.
– Роська, назад!
"Да что ж я ему, как Чифу, команду даю?"
– Роська, перестань, мы - шутейно. Я ребятам приемы показывал. Слезай.
– Холоп!!!– Вдруг визгливо заорал Пашка.– На хозяина руку поднял!!! Головой ответишь!!! Семен, Панкрат, кто-нибудь! Вяжите его!!!
"Ох, блин! Роську же в бою взяли, он пожизненный холоп Никифора. За нападение на хозяина или кого-то из его семьи, холопу - смерть! Что ж ты натворил, парень?".
– А ну, заткнись!– Мишка пнул орущего двоюродного брата ногой в бок.– Заткнись, я сказал!
Пашка прекратил блажить, но было уже поздно - во двор выскочило двое мужиков и один из них был старшим никифоровским приказчиком Семеном.
– Стоять!– Мишка постарался придать своему голосу как можно больше властности.– Стоять, никого не трогать!
Не тут-то было! Для Семена он был, всего лишь, мальчишкой. Мало ли, что родственник хозяина:
– Панкрат!– Скомандовал старший приказчик второму мужику.– Вяжи Роську! В погреб его, пока хозяин не решит.
"Ну нет, я вам Роську, так просто, не отдам!".
Мишка свистнул, вызывая из дома Кузьму с Демьяном, и выхватив из ножен кинжал, встал между Роськой и Панкратом.
– Только сунься, козел, кишки выпущу!
Панкрат нерешительно затоптался на месте, вопросительно оглянулся на Семена.
– Михайла, ты того… - Семен явно находился в затруднении.– Ты не у себя дома! Там распоряжайся, а здесь…
– Оглянись!– Мишка подбородком указал Семену за спину.
На крыльце стояли Демка и Кузька, еще не разобравшись в происходящем, оба уже тянули, на всякий случай, из ножен кинжалы.
– Семен, слыхал, как мы намедни троих упокоили? Тебе это надо? Роська за меня вступился, беру его грех на себя, так и доложишь Никифору Палычу, когда проспится. Понял меня?
– Так это… - Семен еще раз оглянулся на стоящих на крыльце близнецов.– А не сбежит?
– Беру все на себя!
– Пашка, паскуда!– Подал неожиданно голос, скорчившийся на земле Петр.– Удавлю, как кутенка! Сам все подстроил, зараза, а теперь воешь! Сенька, пошел вон! Отцу ничего не говорить! Роська ни в чем не виноват.
– Петр Никифорыч, нельзя не сказать, хозяин все равно все узнает.
– Тогда вали все на меня! Я сам все отцу объясню.
"Браво, Петр Никифорыч! Мужиком растешь! А братец-то у тебя и правда… купцом будет хорошим. В ситуации сориентировался мгновенно, правовую базу повел, приказы раздавать начал. И все это - лежа на земле в преддверии мордобития, ни в одном слове не ошибся, подонок. Будет купцом, папе на радость!".
– Ну, как знаешь, Петр Никифорыч.– Семен явно обрадовался, спихнув с себя ответственность.– Только ты уж, с Михайлой…
– С Михайлой Фролычем!– жестко поправил Петька.
– С Михайлой Фролычем… вы уж хозяину все, как есть…
– Я сказал - ты слышал! Иди отсюда!
– Спасибо братан!– Мишка протянул Петру руку, помогая встать, потом подал ему свой кинжал.– Вот, держи на память!
– Ой, а у меня монетки никакой нет! Нельзя нож дарить - жизнь порезанная будет!
"Надо же, примета-то какая древняя, даже и не подозревал".
– Это не нож, а боевое оружие, вражьей кровью омытое! Признаю тебя достойным быть ратником "Младшей стражи"! Никакой монетки не нужно!
– Чего тут у вас случилось-то?– Кузька аж трепетал от любопытства.– Я уж подумал, что тебя убивают!
– Да, ерунда!– Мишка с досады сплюнул под ноги.– Потолкались с ребятами, шутейно, а Роська не разобрался, полез меня защищать.
– Ну и что?– Не понял Кузька.
– А то! Он - холоп, в бою взятый. Холопов, которые на хозяина руку подняли, казнят!
– Ой, что ж теперь будет-то?
– А ничего!– Вмешался в разговор Петр.– Мой голос и Мишкин, против его голоса.– Петька кивнул в сторону младшего брата.– Отец его натуру паскудную знает, нам поверит!