Отрок
Шрифт:
Мишка осознал, что его ощутимо трясет, а все тело исхлестано ветвями и избито, но переломов и вывихов, вроде бы, нет, иначе не добежал бы.
— Минька, дурень, да что случилось-то? — У Юльки уже лопалось терпение. — Кровищей перемазан, трясешься весь, штаны порвал, рубаха… Ой, рубаха-то прорезана! Да не молчи ты, Минька!!!
— Успокойся, убивали меня…
— Благодарствую, успокоил… придурок…
Юлька еще что-то говорила, но мишка уже не слушал. Над черным на фоне заката тыном появилось, наконец-то светлое пятно лица. Кто это был, Мишка разобрать
Нервное напряжение продолжало отпускать, и на Мишку все больше наваливались усталость и боль в избитом теле. Бежать становилось все труднее, и довольно скоро его нагнали ребята. Тут же на бегу попытались расспросить, но Мишка, боясь окончательно сбить дыхание, только мотал головой и взмахом руки указывал направление. Наконец Дмитрий приказал всем заткнуться и начал задавать вопросы на которые можно было отвечать только «да» или "нет".
— Это не учеба?
— Не…
— На тебя напали?
— Угу.
— Много?
Мишка растопырил пятерню.
— Далеко еще?
Мишка указал пальцем на приметное дерево, стоящее на опушке, потом изогнул кисть, объясняя, что там надо будет свернуть в лес.
Дмитрий прибавил ходу, легко обогнав своего командира, за ним потянулись остальные, тревожно оглядываясь на окровавленную рубаху старшины. Добежав до приметного дерева, Митька скомандовал:
— Стой! Заряжай! — «Курсанты» защелкали самострелами. — Всем подышать глубоко и успокоиться!
"Прирожденный воин! Повезло мне с Митькой, но сейчас вся надежда на Якова. У него отец охотником был, брал пацана в лес сызмальства, наверняка учил читать следы. Не забыть деду сказать, что нам нужен и такой преподаватель".
Мишка, наконец, добрался до дерева, отыскал глазами Якова.
— Яш, ты след отыскать сможешь?
— Темнеет уже. — Яков кивнул на солнце, уже почти касающееся нижним краем горизонта. — Но, попробую. Где искать-то?
— Пошли, покажу. Остальным идти сзади, чтоб следы не затаптывать.
Очень хотелось плюнуть на все и улечься на травку, но Мишка пересилил себя и повел отряд вглубь леса. Приметное место, почему-то долго не находилось, и Мишка уже решил было, что промахнулся, но потом сообразил, что из-за усталости пройденное расстояние кажется большим, чем на самом деле. Наконец, дошли. Никакого особого следопытского мастерства и не требовалось — земля была буквально перепахана копытами Рыжухи. Мишка уселся на землю и распорядился:
— Яша, берешь командование на себя. Посмотри сначала у тех вон кустов, потом у вон того вяза…
— Это ясень, господин старш…
— Да хоть бы и береза! Посмотришь у того дерева. Потом скажешь, куда нам дальше двигаться.
Мишка откинулся на спину и закрыл глаза.
"Приперся, дурак… А если бы здесь засада была? Стрелять умеют только Демка с Роськой, а остальные самострел держат, как мартышка скрипку. Нет, всё я сделал правильно. Эти — в маскхалатах, знают, что здесь воинское поселение, значит, если я смылся, то сюда могли прийти очень серьезные дяди с очень острым железом. А их осталось трое, в лучшем случае, четверо, но один или двое раненые. Нет, никаких засад! Будут уходить, но если придется тащить раненых, то уходить медленно. До темноты надо определить хотя бы направление их отхода…".
Мишка вздрогнул от прикосновения к лицу чего-то влажного, открыл глаза и увидел стоящую возле него на коленях Юльку, обтирающую ему лицо смоченной чем-то тряпицей.
— Ты-то чего сюда?…
— Молчи! Куда тебя такого отпускать? Голодный, побитый, напуганный…
— Это я-то напуганный?!
— Нет, я! На-ка, попей — Юлька сунула Мишке в руку баклажку с каким-то травяным настоем. — Пей, пей, поможет.
Уговаривать Мишку не пришлось, сильнейшую жажду он ощутил еще на опушке леса, когда закончился бег.
— А теперь поешь. — Из развернутой тряпицы появилась вареная репка и кусок жареной рыбы. — Что под руку попалось, то и схватила, больно шустро бегаете, еле успела заметить, в каком месте в лес свернули.
"Господи, ну до чего ж золотая девка: обо всем подумала, все успела…".
— Спасибо, Юленька… Умница ты моя…
Юлька на секунду смутилась от столь непривычного обращения, но тут же ощетинилась.
— Вот еще — твоя! Размечтался! — Помолчала и ворчливо добавила: — Ешь, давай. Повезло тебе: рубаху разрезали, а до тела не достали…
Наступило неловкое молчание. Мишке хотелось сказать ей еще что-нибудь ласковое, а Юлька, наверняка, была бы рада это услышать. Но Мишка молчал, как будто ему действительно было четырнадцать лет, и не было в его долгой прошлой жизни девушек и женщин…
Паузу прервал подошедший Митька. И так, словно был не мальчишкой, а бывалым воином, обратился сначала не к старшине, а к лекарке, появлению которой, вроде бы, совсем и не удивился:
— Ну, как он?
— Побитый, но ничего страшного, домой его надо, чтоб отдохнул.
— Идти сможет?
— Если недалеко.
"Блин! Разговаривают, как будто меня тут и нет! Безобразие… Ага, сэр Майкл! Добавьте еще: "Распустились тут без меня!" Можно так же и: "Вы меня не знаете, вы меня еще узнаете!", "Здесь вам не тут!" и другие бессмертные афоризмы начальствующих идиотов".
— Десятник Дмитрий!.. Гм… Докладывай: что нашли?
— Там — Митька указал на кусты. — Один убитый, в спине твой болт. Рядом лежал раненый. Тяжело — крови натекло много. По следам видно, что его перевязали и утащили. Там же еще и вот. — Митька протянул вымазанный в крови кинжал. — Твой? Под трупом был.