Отряд D Чёртов Улей
Шрифт:
— Забей, — откликнулся рейдер.
Его пальцы обхватили рукоять с привычной точностью. Щелчок предохранителя прозвучал неожиданно громко.
— Смотри: мушка ровно посередине прорези целика. Верхняя грань — на одном уровне. Если хоть что-то криво — пуля улетит туда, где ее не ждут. Например, в напарника.
Выстрел. Глухой хлопок, гильза блеснула на солнце. В мишени, метров за двадцать, появилась аккуратная дыра чуть левее центра.
— Видишь? Не попал в «яблочко». Потому что ветерок есть, да и ствол у этого старья кривоват. Но попал туда, куда
Он протянул пистолет Шелесту.
— Теперь ты. И не дергай курок, как баба причиндалы. Плавно. Пока палец не станет частью механизма.
Где-то за спиной раздался смех — Анимешка, стоя вполоборота, показывала Свену, как правильно держать автомат. Тот краснел, но старательно повторял движения. «Ухажер», блин… И все старался придвинуться к девушке поближе. Рассказать ему, что Анимешке мужики до лампочки? Да нет, пусть помучается, умнее будет в следующий раз.
Шелест вздохнул и принял стойку. Пистолет в руке вдруг показался чужим. Бластер был бы привычнее, но есть то, что есть, а значит, нужно учиться. Тут автоматических целеуказателей нет. И будут нескоро.
— Не думай. Просто стреляй, — буркнул Пес.
Выстрел. Мишень осталась нетронутой. Где-то сзади посвистели осколки кирпича.
— Ну… Хотя бы не в ногу себе, — Пес хмыкнул. — Повторим. И запомни: оружие — это не игрушки.
Где-то за спиной Анимешка закатила глаза, но улыбнулась. Похоже, уроки будут долгими.
Попытки, наверное, с двадцать пятой Шелесту удалось зацепить мишень. Он весь взмок от напряжения.
«Никогда не думал, что стрелять так сложно», — мелькнула мысль в его голове.
— А теперь — автомат, — голос Пса заставил вздрогнуть. Понятно, отдыха не будет. Попив воды, Шелест начал слушать новый инструктаж.
Командир отряда вытер лоб рукавом, оставив на ткани темное пятно пота. Губы слиплись от пыли, а пальцы ныли от непривычной нагрузки. Но Пес уже толкал в его руки АКС-74У — короткий, потрепанный, с выщербленным прикладом и гравировкой «За ДШБ» на ствольной коробке.
— Это — не оружие. Это — твоя новая лучшая и самая любимая подружка, — Пес шлепнул ладонью по затворной раме. — Тут все просто: если держишь криво — получишь стволом по зубам; если жмешь на спуск, как баран на стенку — все пули улетят в небо; если забыл про отдачу — будешь лежать ногами вверх и, возможно, с выбитыми зубами.
Он резко вскинул автомат, приклад лег на плечо как будто сам собой.
— Приклад — к плечу. Плотно. Не как любовник, а как муж. С полным правом, не утайкой. Затворная рукоять — дергай на себя и отпускай. Быстро. Если будешь возиться — может заклинить.
Шелест отметил, что рейдер всегда сравнивал оружие с женщиной. Стрелял тот одиночными. Три коротких хлопка. На мишени появился треугольник из дыр — две в грудь, одна в голову.
— Видишь? Если нужно попасть четко в цель, то одиночными или короткими. По три. Иначе ствол ведет как пьяного. Но если противников много, можно и веером от бедра.
Шелест попытался повторить. Автомат жил своей жизнью — первый выстрел, и дуло полезло вверх.
— Черт! — он едва удержал оружие.
— Спину прямо! Ноги шире! И дыши, черт возьми, дыши! — Пёс хлопал его по спине, как медведь. — Выстрел на выдохе. На выдохе, чтоб тебя!
С третьей попытки Шелест смог выпустить две пули куда-то в район мишени. Не в центр, но хоть не в небо.
— Прогресс, — хмыкнул Пёс. — Теперь еще три магазина. Пока не начнешь попадать хотя бы в корпус!
Где-то рядом матерился Свен — у него автомат вообще выплюнул магазин после первой же очереди. Анимешка, смеясь, поправляла его захват.
Шелест вздохнул и вставил новый рожок.
«Чёртова школа выживания, я будто вернулся на курсы десанта», — подумал он. Но пальцы уже сами нашли спусковой крючок.
До самого вечера они учились стрелять. Сдавали экзамен на скорость сборки и разборки оружия. Анимешка была учителем строгим, но справедливым. Даже обедом накормила — вкуснейшими (или это с устатка?) бутербродами с мелкой рыбой и намазкой из яйца и майонеза. Шпроты, как назвала их девушка, Шелесту понравились. Он подумал, что такая рыбка будет очень хороша под холодную беленькую. И даже решил, что обязательно на ужин попросит у бабы Маши такой закуски.
Но планам его было не суждено сбыться. К вечеру он так устал, что едва дошел до постели и рухнул на койку прямо как был — в грязной одежде и обуви — и тут же отрубился. Свен чувствовал себя не лучше. А вот Опер, которому всегда все давалось легко, помылся и, резко сбежав вниз, отправился ужинать. Весело насвистывая незатейливый мотивчик, он спустился вниз и замер.
Разговор, который он услышал, ему совсем не понравился, но выходить он не стал, решил послушать до конца, что же такое задумали те двое, которых он слышал.
Глава 9
— А я тебе говорю, дело верное! Обставим так, будто стая их встретила, и все. Концы в воду! — шептал обладатель хриплого, прокуренного голоса. Опер решил, что для удобства будет называть его Окурком.
— А если увидит кто? Три жемчужины, это тебе не килограмм карамелек, — отвечал второй, его диверсант окрестил Картавым из-за специфической буквы «Р».
— Да кто там увидит? Заберем и свалим сразу. Скажем, что на профилактику Трясучки ездили. Перед этим симптомы разыграем.
— Так группу ж вон набирают, — сомневался Картавый.
Опер прижался к стене, затаив дыхание, стараясь не выдать своего присутствия. Интрига, диверсия — наемнику эти слова были очень знакомы. Он буквально кожей почуял какую-то зарождающуюся подлость.
Три жемчужины… Трясучка… Профилактика… Караван — обрывки фраз складывались в тревожную картину.
— Группу набирают, да, — Окурок хрипло засмеялся. — Но мы же не дураки, скажем, решили вспомнить молодость, былое, и сами хотим, мол, мы недалеко, да и плохо совсем, а группу недели две ждать. Возьмем машину, сделаем вид, что едем по кластерам прогуляться, а потом — хлоп! Никто и не заметит.