Отряд К10

Volaris

Кортез замер. Абсолютная, полная неподвижность только что живого и эмоционального лица впечатление создало тяжелое. Он пару раз неспешно повернул чашку вокруг оси, накрыв ее сверху всей ладонью. Поднял взгляд на собеседницу, как будто не зная, что сказать и стоит ли говорить. Долго молчал, а затем очень тихо произнес:

– Это была моя группа.
– Крепкая рука обхватила чашку и он внимательно уставился куда то в глубины гущи рекафа на её дне.
– Начинал в Ордо Еретикус, а родом я с дикого мира...
– уголок его рта дернулся, обозначив короткую и грустную улыбку.
– Носил кольчугу, дешево сердито. Да и привык..
– Он поднял взгляд вверх, теперь

глядя куда то в переплетение труб под потолком. И продолжил чуть громче.
– Тёмная была история. Местные строили храм святого Друза, и приключился у них там прямо мор со строителями. Многие умерли, умерли плохо...
– В углах его рта залегли жесткие складки.
– Нам выделили челнок, «Жаворонок». Птичка не самая новая, зато с сервитором — пилотом. Хотя у нас и был свой. Наш псайкер умел рулить, он был из пустотников, на корабле вырос. Но с сервитором птичка могла летать и сама...

– Он приподнял чашку и со стуком поставил, как будто судья, выносящий вердикт.
– А сейчас мне срочно нужно переговорить с нашим господином.

– Кортез, может не сто..- Ее слова прозвучали уже в спину быстро двигающемуся прочь наставнику и были оборваны звуком сервоприводов автоматической двери.

Кадис поставила свою кружку на стол и рявкнула:

– Пакуйте вещички, обормоты, наряд окончен. Через час в конференц зале я хочу слышать что-нибудь внятное исходя из новой информации.
– И вылетела из комнаты едва ли не быстрее Кортеза.

К исходу отпущенного времени на доске зала для конференций уже красовалась расчерченная в три пары рук цветными мелками схема системы с планетой, ейными лунами и вероятной орбитой корабля, учитывая расположение точки Мандевилля. Ковальски сдула в сторону выбившийся локон, отряхнула мел с ладоней и тихонько присела в стороне.

Страйк — коммандер смотрела на схему с большим вниманием, приблизительно как кот на птичку за окном. И примерно с таким же уровнем понимания.

– Ариес! Будь проще и люди к тебе потянутся.
– Она хлопнула рукой по столешнице и откинулась на стуле.
– Значит по твоему все дело в том, что вел челнок сервитор?

– Именно так, моя госпожа.
– Вежливо склонил голову ваш покорный слуга.
– Понимаете, небесная механика наука предельно точная. Положение планет относительно звезды и лун относительно планеты в норме настолько четко следуют её законам, что рассчитать их в любой момент времени — простая математическая задача. С кораблем сложнее, но его орбиту вполне логично располагать на разумном расстоянии между планетой и точкой Мандевилля, чтобы тратить минимум времени и ресурсов на маневры. Так что если наши расчеты верны, и в известное время сервопилот повел челнок от планеты к кораблю...

– Повел кратчайшим курсом. От мозга в банке сложно ожидать творческого подхода.
– Подняла палец Ковальски.

– Да.
– Кивнул я.
– То где — то вот здесь, - мой палец очертил эллипс на схеме — его траектория и пересеклась с орбитой Вороньего Ока. А дальше, - я развел руками, - видимо что-то случилось.

– И теперь нам это разгребать.
– потёрла лоб госпожа Кадис.
– Убедительно!
– она еще раз хлопнула ладонью по столу, подытоживая разговор.
– Будем двигаться к Иокантосу. А пока мы летим, задачи перед вами ставлю следующие...

Мерный писк какого то прибора с трудом продирался через смутное забытье. Перед глазами плыли и плясали размытые солнца где-то непостижимо высоко. Голова трещала, как будто в ней поселился веселый дятел, идиотским хихиканием и дробным стуком разгоняющий тишину утреннего

леса. Резкий запах медикаментов, от которого глаза у меня раскрылись и приобрели размеры не меньше чем полновесного имперского трона, стал достойной вишенкой в этом феерическом коктейле.

Жужжание сервоприводов, верхняя часть кровати, к которой я был привязан ремнями, приобрела вертикальное, а я, соответственно, сидячее положение. Путы ослабли, а затем и втянулись куда — то в основание постели. Перед моими вытаращенными глазами предстал...медбрат? Здоровенный мужик, метров так двух ростом, медвежьих габаритов и с застенчивым взглядом потомственного маньяка в третьем поколении. Относительно белый халат с подозрительными пятнами, вряд ли образовавшимися от кетчупа и что-то очень напоминающее пилу, выглядящую почти игрушечной в его ручищах, впечатления не улучшали.

– Где я.
– Слова прорывались наружу как проглоченный наждак, в горле пересохло.

– «Перо Сангвиния», медицинская палуба.
– Прогудел мой новый знакомец, слегка застенчиво крутя пилу в руках.
– Имплантация выделенного для вас по запросу страйк — коммандера Кадис авгура прошла...с техническими трудностями, в связи с которыми коллегиальным консенсусом медикае было принято решение отложить вмешательство до заживления.

– Заживления чего?
– Тупо спросил я, пытаясь совладать со звоном в голове. Фрагов дятел, он же не верует в Императора, кто ж его пустил на колокольню...

Медбрат охотно перечислил:

– На настоящий момент 56 швов, трепанационное отверстие в черепе, ятрогенное повреждение наружной пластинки височной кости и … - он чуть виновато пожал плечами - сложный перелом мизинца на левой ноге. Я думаю, несмотря на все достижения имперской медицины будут необходимы пара недель, а то и месяц до следующей попытки... Из плюсов сложившейся ситуации должен отметить, что мы уже прибыли к Иокантосу, а коммандер оставила для вас указание немедленно явиться к месту дислокации, как только будете готовы. Крайний срок приблизительно через два часа - Он развел руками.
– И сейчас ваше состояние дальнейшей госпитализации не требует.

Так что, - здоровяк лучезарно улыбнулся — мы вас не задерживаем.

Я покосился на медбрата. Потом на пилу. Потом снова на медбрата.

Осторожно спустил ноги на пол, аккурат в пару одноразовых тапочек, и тихо побрел на выход, гадая, как так получилось с мизинцем-то?

Оружейная встретила меня деловитым шумом.

– Войдсьюты...
– Борис внимательно смотрел на индикаторы возле шкафчиков.
– Тест проходят, давление держат.

– Чудненько.
– Ковальски пару раз постучала ногтем по манометру на картридже для огнеметной смеси, тяжело вздохнула и достала пудренницу с зеркалом, видимо полагая на этом техническую часть своей подготовки завершенной.

– О, доктор Франкенштейн!
– Отсалютовал мне Борис рукой с зажатыми между пальцев патронами для дробовика, и немедленно принялся снаряжать магазин.

– Привет.
– Я вяло махнул одной рукой, второй придерживаясь за огромный пластырь на виске.
– Уж как я то рад вас видеть...

Фрэнк буркнул что-то не очень разборчивое, еще пару раз придирчиво проведя микрофиброй по какой-то хитрой линзе, извлеченной из недр лазгана.

Ковальски приподняла бровь.

– О, не ерничай, малыш. Благодари Императора за то, что вообще вернулся.
– Она придирчиво поглядела в зеркальце и решительно достала пилку для ногтей.
– Судя по слухам, которые ходят про аугментистов нашей медпалубы — от все души, маловер, благодари.