Отсекая лишнее
Шрифт:
Перед тем, как завтра Юки-чан окажется в кабинете отца, к ней должен быть прикреплен маленький микрофончик с несколькими дополнительными функциями, существенно увеличивающий шансы на успех. К сожалению, по понятным причинам, юной наследнице состояния, которое завтра должно будет испариться, об этом знать не полагалось. Когда все силки будут расставлены, и действующие лица займут свои места, Илья сядет туда, где потемнее и поменьше людей, и сделает все от него зависящее для обеспечения их с Юки безопасности и, кто знает, может и безопасности целой планеты! В конце концов, если верить вспыльчивому Уве, именно так и должно быть.
Какой же все-таки вкусный кофе! Какая же красавица сидит перед ним! Не было смысла больше перемешивать
Утром, по привычному маршруту, пара отправилась на метро в центр Токио. В ответ на предложение взять такси, Юки ответила, что так придется либо вставать в 5:30 утра, либо добираться до города часа 2 в лучшем случае, а разобраться с этим она хотела, как можно быстрее.
Потолкавшись в вагоне, потому как сесть даже на их сравнительно безлюдной станции не удалось, через магические 15 минут, в которые Илья до сих пор не мог поверить, они были на месте.
— Так, милый, а сейчас приготовься! Шиба в утренний час пик может показаться немного непривычным местом для иностранца.
Перед выходом из вагона, Юки взяла его за руку, коротко поцеловала и после того, как двери открылись, ловким и одновременно мощным буксиром потащила спутника через людскую толпу. Она была одета кардинально отлично от обычного своего стиля вечно-молодой кавайной школьницы. Не иначе влияние отца — думал Илья, глядя на строгие брюки в очень тонкую, еле угадывающуюся полоску и такой же пиджак, покрывающий попу целиком, высокие борта его не оставляли и намека на декольте. Девушка даже собрала в строгий пучок волосы так, что синие прядки были почти полностью не видны. Лишь две тонкие ниточки она оставила на виду, чтобы оттенить глаза. Короче, бизнес леди из Юки, по мнению Ильи Марковича — отпетого модника Москвы и всея области, получилась на 12 из 10.
Держась в слип стриме (область разряженного воздуха, возникающая сразу за движущимся на большой скорости объектом. Термин популярен в гонках, ведь из такой области, по причине гораздо меньшего сопротивления, удобнее всего пойти на резкий обгон. Пр. автора.), созданном героической дочерью самурая, Илья практически не ощущал влияния толпы, по крайней мере физического. Юки очень тонко чувствовала лазейки и вектора абсолютно хаотичных, на взгляд хакера людских течений, мастерски встраиваясь и лавируя в них, так, что очень скоро пара уже ехала вверх по эскалатору, прижавшись к левой стороне и освобождая место для бегущих навстречу бизнесу и золотому тельцу будто клонированных, невысоких темноволосых человечков.
Если бы господин Бельштейн удосуживался почаще спускаться в метро родной Москвы в утренние и вечерние часы со множеством простых смертных, то пережитая только что Токийская толкучка, не произвела бы него столь сильного впечатления. Но маленький, а в процессе и непременно взрослеющий Илюша, не видел в том резона, посвящая подавляющее большинство своего времени барахтанью, а после и уверенному скольжению по океанам цифр и информации. Таким образом, в родное метро спускаться было особо то и не за чем. По крайней мере всегда можно было выбрать время более свободное и к подземным пассажам располагающее. Но ладно метро, почти во всех городах, где она присутствовало, были сложные и перенасыщенные людскими набегами часы. Настоящий шок ожидал разнеженного домашним креслом и тропическими сонными странами фрилансера, когда они наконец выбрались из подземелья на поверхность, навстречу яркому, совсем не по-осеннему жаркому утреннему солнцу. От людей, подпрыгивающих вверх-вниз при ходьбе, казалось ритмично вздымается и пульсирует целый город. Сверху качалось жаркое солнце, изгибая волнами свои, обычно прямые, лучи. В такт светилу, под ногами поднимался и опадал жгучий, излучающий жар асфальт. Энергетика людей вкупе с жаркой погодой мгновенно вышибла пот из пор. Тот, крупными каплями выступил
Небоскребы расплескивали пляшущее солнце по зеркальной поверхности своих стекол, пока то весело убегало в зенит. Казалось даже эти серые исполины вибрируют от рвущей на части непривычное сознание, бешенной энергии самого большого мегаполиса Земли. Илье стало дурно. Сейчас, вынужденный вести эту безумную, КАЖДОДНЕВНУЮ для большинства этих людей гонку, мозг его отказывался понимать, как ему предстоит проворачивать, возможно, самый важный взлом в своей жизни и теневой карьере. По краешку плавящегося разума, капелькой стекающего пота блеснула мыль о том, что ведь все эти героические труженики токийского муравейника еще даже не приступили к своим обязанностям. Для большинства из них рабочий день еще даже не начался! Им только предстоит еще высидеть 8 или 10 часов в пиковой концентрации, в напряжении своих творческих и физических сил.
Как ни странно, именно эти размышления над участью жрецов бога корпораций и финансов, придали Илье сил, заставив подумать о том, что если настолько многое доступно этим скромным титанам капитализма, то он просто не может быть настолько хуже и слабее их. Сжав сильнее маленькую ручку Юки, он глубоко вдохнул и прибавил шагу, входя в ритм всеобщей вибрации и движения, позволяя этой волне вынести себя на свой гребень.
Откуда-то слева возникла тележка с фастфудом. Ловкая Тагана-чан, мгновенно отстыковавшись от потока, остановилась, обозначив собой самое начало тотчас зародившейся очереди.
— Ты наверно умираешь от жажды, дорогой? Я знаю, это — она обвела пульсирующую от спешащих людей улицу рукой, — с непривычки может показаться… хах! Скажем, изнуряющим!
— Детка, ты просто читаешь мои мысли, — солеными губами Илья ткнулся в вишневую помаду, — как раз мечтал о холодной бутылочке.
— Фея — исполнительна желаний, всегда к вашим услугам!
Коротко переговорив с продавцом по-японски и проведя телефоном над специальным терминалом, Юки получила ту самую, запотевшую холодом пластиковую бутылочку из горячечных грез, перегревшегося хакера. Разом опустошив добрую треть литрового сосуда, Илья поблагодарил свою спасительницу и предал бутылку ей. Девушка сделала всего пару глотков, вернула воду обратно.
— Ну что за чудо женщина! Даже пить ей практически не нужно.
— Повезло тебе, что сказать. Ладно, пошли, тут уже недалеко. Покажу тебе кафе одно хорошее рядом, там меня и подождешь.
— Веди, отдаюсь всецело воле твоей, о, госпожа — спасительница!
— Пошли, придурочный, — на щеках госпожи-спасительницы на короткий миг показались фирменные, милейшие ямочки.
Пройдя еще несколько сот метров, влекомые потоком людской массы, повернув направо, а потом сразу налево, Юки и Илья вышли к знакомой небольшой площади, дельтой реки, проистекающей прямо из тротуара.
— Ладно, дорогой, я пошла! — обернулась Тагава-чан к Илье, стоя возле парадного крыльца небоскреба, — пожелай мне чего-нибудь!
— Ни пуха, к черту! — сам же и ответил Бельштейн за девушку, ведь ответ на это пожелание она вряд ли знала, — дай я тебя обниму, ты шикарна, я люблю тебя.
Илья сам не заметил, как сказал это. Слова вырвались на свободу помимо его разрешения и воли, словно больше не силах томиться внутри. Японка очень тесно и нежно прижалась к мокреющему все больше с каждой новой минутой, проведенной на солнце Илье.