Отсекая лишнее
Шрифт:
— Ну все, хватит! Ты слышишь, хватит! — рявкнул Анатолий, обернувшись в сторону монстра.
К удивлению фрилансера, серое недоразумение мгновенно умолкло.
— Кстати вот это вот, — Илья кивнул в сторону трехметрового страшилища, — хотело меня сожрать.
— Кто? Наш осминожек?! Я вас умоляю! Он хотел всего лишь с вами поиграть, он ведь еще совсем малыш.
— Малыш? Ну-ну… Сначала он был в той яме, — Илья звякнул запястным браслетом, путаясь указать в сторону слизневого озера, — потом у него засветилась эта хрень на башке, и он бросился на меня брызжа слюной! Вы хотите сказать, это
— Давайте-ка, Илья Маркович, вы немного поубавите свой пыл и поумерите свой тон, — Анатолий мгновенно сменил полушутливую манеру разговора, обратив рекламную презентацию холодным металлом, — так всем нам будет легче и проще понять друг друга, и прийти к скорейшему консенсусу. А наш друг, уверяю вас, хотел просто-напросто пообщаться с вами. Другой вопрос: как бы закончилось такое общение для вашего здоровья, но, как видите, поэтому мы и приняли меры.
С этими словами вежливый Анатолий кивнул на черную, протянутую через весь зал цепь, которая терялась где-то в склизких переплетениях щупалец «малыша».
— А это тоже меры такие? — Илья звякнул цепью, крепившуюся к браслету на руке.
— А это, чтобы вы точно согласились на разговор.
— Странные у вас методы, конечно… Можно было бы и просто по-человечески позвать. Я так-то парень общительный.
— Общительный, но занятой, — многозначительно ответил Анатолий, — и был существенный риск, что ваши, ммм… не совсем полезные для общества и не до конца обдуманные вами цифровые изыскания, позволили бы вам добровольно принять наше предложение. А вместе с тем, время не терпит.
— Хорошо, хорошо, — Илье хватило сил, чтобы закатить глаза к потолку, — так или иначе я здесь. Здесь и впечатлен до глубины души вашими возможностями и, так сказать, фауной.
Хакер кивнул на серого ксеноморфа, который подтверждая слова Анатолия о своем возрасте, принялся подкидывать мелкие камешки щупальцем, а другим поражать их в воздухе, да так, что глаз не мог засечь фазу их полета и видел только известковую пыль после соударения снаряда со стеной пещеры.
— О! Вы не видели и процента наших возможностей, Илья Маркович. Однако же сумели стать настоящей болью в нашей дырка-заднице! — после изречения сего перла современной классики комедийного жанра, Анатолий, видимо, безмерно довольный своим чувством, юмора громко заржал.
— Снимите меня пожалуйста, Анатолий. Я готов к любому диалогу и никуда не убегу. Иначе поймайте меня и отдайте на съедение вашему этому…. Чуду, я не знаю.
Чудо, должно быть, как-то уразумев, что разговор идет про него, повернулся к Илье, наклонил свою ужасную, источающую слизь, голову и что-то вполне себе добродушно взрыкнул.
Мрачный Анатолий какое-то время молчал и просто смотрел на прикованного хакера, слегка наклонив голову и прищурив глаза. Илья же смотрел на то, как огромный серый монстр мирно и совсем по-детски продолжал играть с камешками. Зеленый огонек над головой загорался то ярче, то тускнее, а сам неизвестный науке вид, изредка сопровождал особо удачные с его точки зрения попадания радостным горловым подвыванием.
Глядя на эту игру, хакер улыбнулся и пробормотал, ни к кому особо не обращаясь:
— Да, похоже
Если бы Илья смотрел сейчас на Анатолия, и если бы мог хорошо его видеть в полумраке пещеры, то заметил бы, как улыбка, лукавая и самодовольная тронула его губы.
— А сколько ему? — спросил Бельштейн у своего тюремщика, — вы знаете?
— Приблизительно. По нашим меркам ему очень много, но вот по меркам его, м… скажем так, ему подобных, возраст подготовительной группы детского сада, ну максимум первый класс.
— Ему подобных?
— Только не делайте вид, уважаемый Илья Маркович, что не понимаете, о чем я говорю. Это попросту смешно. Все-таки мы то с вами, в отличие от этого сопляка, ха-ха! Сопляка! Вы поняли, да?!
Илья посмотрел на восторгавшегося сверкающими гранями собственного остроумия Анатолия. Глаза его в отблесках свечей горели каким-то диким огнем, оскал растянул губы. «Интересно, знает ли он Уве», — пронеслось в голове у пленника, — «Думаю они бы очень быстро нашли общий язык».
— Так вот, господин Бельштейн, не делайте тут из себя совсем несведущую бедную жертву. Вы преступник, плут, жулик и жестокий убийца!
Бах! Клац! Очередной камешек разбился о стену и осыпался на пол мелкой крошкой.
— Пожалуй, — медленно и очень спокойно проговорил Илья, не глядя на собеседника, — вот только я ли это?
— Что вы сказали?
— Говорю, Я ли это? Понимаете? — повторил хакер свой философский вопрос, делая ударения на «Я».
— Хм!.. Вы ли, говорите? Ну то, что вы чертовски умный сукин сын, это точно, — удовлетворительно и, как показалось Илье, в первый раз с легким налетом почтения в голосе, ответил Анатолий, — Поставили очень правильный вопрос. Но об этом, как и о многом другом завтра! А сейчас вам необходимо отдохнуть. Хенрик! Мачида!
Из мрака позади элегантного тюремщика выплыли два широкоплечих молодца с отрешенными, спокойными лицами, точно высеченными из камня. Один был седоволосый, стриженный под площадку, другой японец, круглолицый и смуглый. Забравшись на подножье скального образования-алтаря, на котором висел Илья, квадратные прислужники быстро расстегнули браслеты. Весь вес фрилансера разом оказался на отвыкших и затекших ногах. Последние тут же пронзило электрической колющей судорогой, хакер зашатался на высоком камне, накренился вправо, точно бриг в шторм, и следующим мигом, окончательно потеряв равновесие, полетел с высокого пьедестала. Не успев толком испугаться, он почувствовал, как могучие мускулистые руки прервали падение. Хенрик поставил его на пол, а Мачида быстро освободил скрученные цепью ноги.
Илья выпрямился. Стоять получалось, но почва под ногами ощущалась максимально нетвердо и неуверенно. Потирая болевшие после кандалов запястья, он спросил:
— Почему вы просто не убили меня?
Лицо Анатолия с такого расстояния было видно гораздо лучше, поэтому искреннее удивление, отобразившееся на нем, читалось легко и четко.
— А зачем же нам это делать, Илья Маркович? Убьем вас, придет другой! А так… Завтра мы пообщаемся с умным человеком, Илья Маркович! С вами пообщаемся! Расскажем про себя, вы про… Можете тоже рассказать, разумеется, но мы в принципе и так все про вас знаем! А?! ХА-ХА-ХА-ХА-ХА!!!