Отшельник 2
Шрифт:
— Из прапорщиков сразу в генералы?
— А сам?
— У меня должность была. Народ нас не поймёт.
— Тогда разжалуем.
— Кого?
— Его и разжалуем. Подготовьте приказ о понижении в звании генерал-лейтенанта Самарина до генерал-майора. Причину под грифом «Секретно». И мне на подпись.
— Разумно.
— И подарок ему от меня пошлите. Что больше всего нужно сумасшедшим генералам в условиях постапокалипсиса?
— Как обычно — тушёнка и патроны.
— Вот это и отвезите.
Глава 7
Маментия Бартоша вызвал к себе сам князь Андрей Михайлович, и задал неожиданный вопрос:
— А что, господин сотник особого назначения, приходилось ли тебе видеть татарского императора?
— Я вообще никакого не видел, княже, — честно признался Маментий.
— А негров?
— Арапов, что ли? Тех приходилось встречать — гродненский каштелян двух арапчонков дома держал. Маленькие таки и чёрненькие, и зубы блестят, ну чисто черти из преисподней, только без рогов и хвоста. Я, правда, внимательно не приглядывался.
— Вот сейчас и разглядишь во всех подробностях. Собирай сотню, едем гостей встречать.
— Откуда?
— Оттуда! — Андрей Михайлович ткнул пальцем в небо. — И поторапливайся, гости скоро прибудут.
А долго ли сотне собраться? На то она и сотня особого назначения, чтобы в любой миг быть готовой поработать затычкой в любой бочке. В любое время дня и ночи. Супротив любого врага. И десятки снова полные, потому что после бешеного перехода от Твери к Новгороду полк идёт с неторопливостью и обстоятельностью, вдумчиво и тщательно вытрясая выкупы за сохранность из встречающихся по пути городов и отдельных замков. Просто отдых настоящий, а не война.
Единственно плохо — тяжёлые возы с серебром и золотом приходится охранять не смыкая глаз, и на переправах и бродах через реки с ними сущая морока. Но ничего, князь обещает в обратный путь морем пойти, тогда и выспаться можно будет, и чуток расслабиться. Ежели, конечно, не придётся завернуть в какой-нибудь Копенгаген или там Стекольну, чтобы поздороваться с тамошними королями на предмет мирного сосуществования.
Это князь Андрей Михайлович так сказал, а Маментий запомнил. Красивые слова и правильные. Мирное сосуществование, это когда боятся получить в рыло и к тебе не лезут.
Ехать недолго, князь собрался встречать гостей на лугу неподалёку от лагеря. Хотя непонятно, как эти гости сюда попадут, если единственная дорога с другой стороны, а тут просто козий выпас и река. Но заодно проверили работы по возведению переправы. А ничего так, спорится дело, ещё неделя и с щебёночной дамбы на противоположный берег можно будет положить балки будущего моста. Маментий только недоумевал, чем Андрею Михайловичу не угодили привычные наплавные мосты, благо таких сделали по меньшей мере два десятка и изрядно набили руку. Не хочет и не торопится.
Вообще складывается впечатление, будто князь выжидает чтобы все супротивники к определённому времени собрались в одном месте. Только с чего он взял, что маленький и захолустный Берлин будет хоть кто-то оборонять? Или это та самая высокая политика, недоступная пониманию простого сотника особого назначения?
— Летят! — Андрей Михайлович закрутил головой, высматривая
Заранее наученные как и что делать десятники Аксаков и Долгоруков бросились крепить колышками к земле большой крест из небелёного полотна, не доверяя новое и важное дело недостаточно опытным дружинникам. И под стук деревянных молотков Маментий и сам услышал, а потом и увидел приближение гостей — ни на что не похожий стрёкот появился первым, а за ним вдалеке показалась серебристая птица с блестящими глазами и неподвижными крыльями, коих было аж по две штуки с каждой стороны. Странно, а на иконах ангелов небесных иначе малюют. А серафимы с херувимами вроде как должны быть о шести крылах?
— Самолёт, — объяснил князь Самарин для непонятливых и напуганных, чем сразу всё объяснил и всех успокоил.
— Ясное дело, самолёт, — пробормотал вполголоса десятник Фёдор Ряполовский. — Я так сразу про него и подумал, только поначалу издаля не разглядел.
А стрекочущая птица сделала большой круг над головами встречающих, покачала крыльями, и из её нутра посыпались вниз какие-то точки. Почти сразу же над точками распустились круглые белоснежные шатры, и падение превратилось в плавный и тихий полёт. Ну как тихий… даже сквозь стрёкот улетающего вдаль самолёта можно было расслышать вопли ужаса, издаваемые белыми шатрами. Хотя нет, не шатрами, а подвешенными под ними человеческими фигурками.
— Сотник, лодки готовы?
— Так точно, княже! На реке десяток Влада Басараба на трёх лодках. Выловим в целости и сохранности, ежели кто искупаться захочет.
Однако уверенности в голосе Бартоша не чувствовалось, а два Мишки за его спиной, Пожарский да Бутурлин, заспорили, сильно ли огорчится князь Андрей Михайлович, если из гостей утопнет более половины. Но то ли от сильных воплей ветерок поутих, то ли по какой ещё причине, но всё обошлось благополучно и в реку никто не упал. НО и орать гости не перестали даже оказавшись на земле.
— Слабаки, — вздохнул Самарин. — Сотник, помогите им из строп выпутаться.
Помогли. Отчего бы не помочь людям и арапам, копошащимся среди многочисленных верёвок? Иных теми белыми шатрами полностью с головой накрыло, искать пришлось по голосу. Но нашли, распутали бережно, свернули небесные шёлковые шатры, и представили гостей перед княжескими очами.
— Касим, сколько лет одна зима! — Андрей Михайлович пожал руку одному их пришельцев с неба, выглядевшему приличнее других. В том смысле, что одеждой почти не отличался от дружинников Московского пехотного полка, разве что не потрёпанный в боях и походах. — Ты на кого империю свою оставил?
Татарский император вздохнул:
— Бабушку Полю попросил присмотреть. Как думаешь, князь, справится она с империей? Там у меня турки на Дунае, угорцы тоже шалят, с персиянами тоже не всё ладно.
— Насчёт турок и персов пока рано говорить, но угорцам твоим точно трындец, — успокоил Касима Андрей Михайлович. — Ты фирман на её имя выписал?
— Выписал. Только у нас указы, как и у вас, а не фирманы. Всё же не дикари какие, — ответил Касим, и добавил. — И ещё пачку чистых листов дал с моей подписью и печатью.