Отшельник Книга 3

Шкенёв Сергей Николаевич

Боярские звания оставлены в качестве почётного звания за выдающиеся заслуги независимо от чина, вероисповедования и подданства.

В реальной истории в описываемое время талеры (йохимсталеры) хождения ещё не имели и даже не чеканились. Но священный авторский произвол вывел их в свет намного раньше.

Ушкуй — военный парусно-гребной корабль с деревянной обшивкой и стальным набором. Вооружён несколькими нарезными пушками (от

двух до восьми), и четырьмя гладкоствольными казнозарядными орудиями. Предназначен для действий как в открытом море, так и в крупных реках. Название перешло по наследству от старых ушкуев.

Интерлюдия

Интерлюдия

— Киев, ответь командующему! Киев, мать вашу, вы там подохли все, или спите днями напролёт? Киев, чума вам в задницу!

— Командующий, здесь Киев. Выходим на связь по заранее согласованному графику.

— Пропущено два сеанса!

— Там мы это, господин полководец левой руки… так оно ведь Покров Пресвятой Богородицы, значится…

— Пьянствуете, уроды? Пасху у вогулов встречать будете, а то и у якутов! Где старший?

— Старший полковник Буйносов или наместник городовой службы Патрикей-Похабнев?

— Любого к рации зови.

— Так оне изволют в бане париться, господин командующий.

— Жопу моют перед встречей большого начальства? Пидарасы…

— Не разобрал, господин полководец левой руки. Прошу повторить последнее слово.

— Я им его потом лично скажу, когда сюда прибудут. Вытаскивай этих бляжьих детей из бани и гони пинками к рации. Срочно!

* * *

— Буслай Потапович, ну где я тебе пять сотен железных лопат найду? Их и на весь Царьград столько не наберётся.

— А мне, Ерофей Первакович, не интересно за весь Царьград, мне они для дела нужны. Я что, рвы на Перекопе мечами да саблями ковырять должен?

— Зачем же так обидно говоришь, Буслай Потапович? Перекоп наверняка так потому и назвали, что уже перекопан. Есть же там какие-нибудь рвы, да?

— Нету там ни хрена, а название из беловодских карт. Так что давай мне железные лопаты, Ерофей Первакович. Или тебя за ноги потрясти, чтобы оно само вывалилось? Думаю, что там кроме лопат ещё много чего хорошего можно будет найти.

— Две сотни, и ещё полста, Буслай Потапович. Ведь за тобой другие придут и тоже требовать начнут.

— Я думаю, торг здесь неуместен! ***

(Этому выражению несколько тысяч лет, причём искажённое древними галлами оно звучит так: ' — Горе побеждённым!'

Варвары же, чего с них взять…)

— Но как же…

— А вот так! Для других изыскивай внутренние резервы. Тебе знакомо слово резервы, Ерофей Первакович?

— Знакомо… Но меня же сожрут с потрохами!

— Подавятся! Половина ушкуев под моим начало со стороны Дона пойдёт, так что на днепровскую часть что-нибудь и найдёшь.

— Ага, как же…

— Заставь местных кузнецов

работать. В этой чёртовой деревне есть настоящие кузнецы, или только одни греки живут?

— А железа хорошего где столько взять?

— А вот это, Ерофей Первакович, нас с тобой волновать не должно. Отдай приказ и проследи за его выполнением. И всё! Ну и на кол посади человек пять, что откажутся или работу затянут. Вопрос-то плёвый и решаемый.

— Ну-у-у…

— Не нукай, не запряг! Возы за лопатами будут через сорок минут, понятно?

— Да понятно, Буслай Потапович, всё мне понятно. Лопаты с черенками выдавать, али как?

— Глупости спрашиваешь! Мне делать больше нечего, как среди моря черенки насаживать?

— Понял, не дурак… Вот тут вот бумагу о получении подпиши.

— После погрузки и пересчёта.

— Ты же меня знаешь!

— Знаю, поэтому пересчитывать лично буду.

* * *

— Ваня, ты с Владом связывался?

— Минут двадцать назад говорил, а что?

— Как это что? Мы можем на него надеяться?

— Будто не знаешь — на нашего Дракула всегда можно надеяться. Он уже выдвигается, но просит прислать отравляющих и картечных снарядов в запас. Куда-нибудь поближе к его маршруту.

— Пришлём, не проблема.

— Так я уже распорядился начать погрузку трёх самых быстроходных ушкуев. Заодно и патронов подкинем, а то мало ли чего.

— Согласен. С провиантом у него как?

— Не жалуется, но от тушёнки в жестяных банках не откажется.

— Это не к нам, это в Киев. Ближайший завод там.

— Я так и сказал. А ещё связался с мурзой Бектемиром Лукояновым, и тот гонит овец к Армянскому базару.

— Это где такой?

— На беловодской карте посмотри.

— Ага, сейчас… угу, вот вижу. Их точно не перехватят?

— Не успеют, тот сброд по шесть километров в день проходит.

— Чего так мало?

— Неуправляемая толпа без общего командования. Кто последним становится на ночёвку, тому ни воды не хватает, ни деревьев или кустов на дрова.

— Задница какая-то, а не войско.

— Но всё равно примерно пятьдесят тысяч рыл. Навалятся толпой, и трындец любой обороне.

— Нужно сделать так, чтоб не навалились.

— А мы чем заняты, игрой в бирюльки, что ли?

* * *

Глава 15

Глава 15

Здесь, в большом новом селе на левом берегу Днепра, Фёдор Сидорович Полумесяц пользовался всеобщим уважением, слыл человеком умным и основательным, заработавшим немалые деньги на последних веяньях земледелия, доносимых до народа со страниц газеты «Нива». Там все желающие могли узнать секреты выращивания кукурузы, тыквы, подсолнечника, сахарной свёклы, картошки, и всего другого, необходимого государству и дающего хорошую прибыль производителю.