Отшельник
Шрифт:
— Вот так мы и воюем, Тимофей!
Княжич, тоже выглядывавший в щель приоткрытых ворот, осторожно погладил приклад двустволки:
— Тоже такую хочу, боярин.
Андрей Михайлович покачал головой:
— Тебя с ног собьёт отдачей, да и не поднимешь ты пока это ружьё. Подрасти сначала.
— Я быстро вырасту, — пообещал княжич. — Но ручницу хочу сейчас.
— Ручницу?
— Вот её, — Тимофей опять погладил приклад.
— Давай я тебе пушку сделаю?
— Большую?
— Маленькую, но очень злую.
— Пушку хочу, — согласился мальчик. — Две пушки.
— Вторая-то зачем?
— Батюшке
При воспоминании об отце глаза княжича заполнились слезами, но он крепился и не давал предательской влаге выбраться наружу.
— А не съесть ли нам мороженое, Тимка? — решил отвлечь его Самарин.
— А супостаты?
— Подождут. И вообще весь мир может подождать, пока будущий Великий Князь Иоанн Васильевич изволит есть мороженое.
Мороженое только раздразнило аппетит, и пришлось организовывать второй за сегодняшний день ужин, плавно перетекший в длительное чаепитие с конфетами, вишнёвым вареньем и бубликами с маком. Сам Андрей Михайлович не стал пить чай, и позволил себе то, что не позволял уже много лет — большую кружку крепчайшего чёрного кофе, сваренного в старой гейзерной кофеварке.
Килограммовый пакет кофейных зёрен он купил в Гороховце, повинуясь требованиям внезапно окрепшего организма, но по приезду экспериментировать со здоровьем не стал. Сейчас же кипящий в крови адреналин нужно было разбавить хоть чем-нибудь, и кофеин, в отличии от водки, подходил для этого лучше всего.
Вообще-то Андрей Михайлович сознательно тянул время, надеясь, что появившаяся за воротами проблема рассосётся сама собой. Поэтому не стал торопиться, а сразу после ужина постелил на кухонный стол старую клеёнку и достал маслёнку с ветошью.
— Оружие, Тимка, любит чистку, уход и ласку.
Княжич мотал науку на отсутствующий ус и внимательно наблюдал за манипуляциями с двустволкой.
— Почему, боярин, твоё оружие без золота и серебра?
— А зачем? — спросил Самарин, энергично орудуя шомполом. — Золото тяжёлое и только мешаться будет.
— Зато все сразу увидят, что ты боярин!
Какой, однако, развитый для своих лет мальчик! Вопросы задаёт правильные. Правильные для отвечающего вопросы.
— А зачем всем видеть? Это купцу нужно выпячивать богатство и подпоясываться так, чтобы сытое брюхо вперёд торчало. Удобство, Тимка, никак не меньший показатель!
— Шубы собольи… — вспомнил княжич.
— Сидеть в них, париться и вонять. Это же наказание, а не награда. Впрочем, если человеку гордиться нечем, кроме как древностью рода и заслугами предков, то и шуба подойдёт. Тебе, Тимофей, про Александра Македонского рассказывали?
— Да, — кивнул мальчик.
— Так он вообще без портков ходил, но это не помешало ему завоевать половину мира и стать величайшим героем древности.
— Но по отчине и дедине…
— А предок твой, Святослав Игоревич, соболью шубу не носил, — Андрей Михайлович протёр ружьё от излишков масла и собрал его. — Если жить по старине и заветам пращуров, то нынешних князей хоть сейчас на кол сажать можно.
— За что?
— За сепаратизм, — ответил Самарин, и на непонимающий взгляд пояснил. — Было единое государство с одним государем, а сейчас у вас хрен знает что. Хм… про хрен забудь, я это не говорил.
— Опять бесы попутали?
— Ага,
— Проведаем! — согласился княжич, и первым соскочил с лавки. — И убьём?
— Тут уж как получится, Тимка.
Убивать никого не пришлось, чему Андрей Михайлович искренне порадовался. За воротами стояла тишина, изредка нарушаемая недовольным фырканьем единственной стреноженной лошади, да в живописных позах лежало с десяток покойников с характерными рублеными ранами. Голова командира, щеголявшего богатым доспехом, откатилась на пару метров от туловища. Бензокоса с погнутой в нескольких местах штангой уже перестала тарахтеть и валялась рядом.
— Козлы! — Самарин прикинул стоимость запчастей на фирменный инструмент и решительно пошёл к трупам, сказав на ходу княжичу. — Тимка, ты пока дома посиди, а я трофеи соберу.
Мальчик послушно попятился, не отводя глаз от поля боя, а Андрей Михайлович проверил наличие пистолета в кармане, и закинул ружьё за спину.
Хм… с чего бы начать? В принципе, с чего угодно. В средневековой Руси живут бедно, и не только железо ценится, но и сапоги с покойника — вполне ходовой товар, пользующийся немалым спросом. Одежду тоже можно снять и отстирать, но при этой мысли к горлу подкатывает тошнота. Нет уж, не жили богато, нехрен и начинать! К чертям такой трофей. Или к водяным, так даже правильнее. Если сбросить трупы в Клязьму, то через несколько дней жители Нижнего Новгорода смогут порадоваться неожиданному подарку матушки Волги.
— А Вадим? — вслух вспомнил Андрей Михайлович.
Точно, ведь завтра рано утром приедет племянник, и при помощи трупов его можно будет убедить в полной вменяемости престарелого дяди. В разговоре по телефону он что-то такое заподозрил… Нет, трупы и вменяемость — понятия взаимоисключающие.
Размышляя вслух и разговаривая сам с собой, Андрей Михайлович увязал сапоги в трофейный засаленный халат, показавшийся самым приличным из имеющихся в наличии. Не забыть бы потом обработать его дихлофосом. Кстати, почему покойников одиннадцать, а сапог только девятнадцать?
Самарин не нашёл ответа на свой вопрос, пожал плечами, отнёс узел с обувью за ворота, и вернулся. Теперь отдельно кольчуги, у кого они есть, и оружие. Чёрт возьми, какое же оно всё тяжёлое! Лошадка ещё эта над ухом фыркает.
— Пошло прочь, животное, — Андрей Михайлович хлопнул лошадку по заднице древком короткого копья. — Вон отсюда!
Мысль использовать коня для перевозки тяжестей отверг сразу — лошадей Самарин откровенно побаивался, и лошадиные силы предпочитал видеть только под капотом машины. В колбасе тоже неплохо. А если маханину правильно приготовить, да с лучком…
Правильно, луки тоже нужно забрать. Странно маленькие, совсем не похожие на эльфийские или английские из фильмов, они всё равно смотрелись хищно и смертоносно. И дорого, что тоже имеет значение.
Через полчаса, когда уже начало темнеть, Андрей Михайлович закончил сбор трофеев и приступил к самому неприятному. Для показа племяннику он решил оставить всего двух покойников, а остальных отправить в Клязьму. Хватит двоих?
Да, наверное, хватит — этого без головы, и ещё вот этого с уголовной мордой. Только уложить рядком, чтобы потом не запинаться.