Отшельник

Херд Мишель

Она разразилась смехом. — И вот правда выходит наружу. Пока ты остаешься в номере, я буду внизу. —

— Хорошо, мы можем покидать номер раз в день, — уступаю я, игриво улыбаясь.

Я жду, пока Грейс наслаждается фруктами, и, когда она допивает лимонную воду, спрашиваю: — Готовы осмотреть нашу квартиру? —

— О, конечно. —

Я беру ее за руку и помогаю ей встать на ноги, а затем обхватываю ее за плечи.

Когда я веду Грейс через дверь, мы проходим по коридору с раздвижными окнами. По сути, это мост через ручей, окруженный

зелеными кустарниками.

— Я люблю звуки птиц на деревьях, — говорит Грейс.

Крепость была построена в форме короны, а от главного входа и ресторана к каждому из пяти частных номеров вела дорожка, между которыми была проложена природа.

— Здесь так красиво, — пробормотала Грейс. — Чем-то это напоминает мне наше место в горах, но в то же время оно совсем другое. —

— Это чувство дзен, — отвечаю я.

Она кивает, пока я открываю входную дверь, и я позволяю ей войти первой, а затем следую за ней.

— Доминик! — задыхается она, глядя на точную копию нашего дома в горах.

— Я хотел, чтобы вы сразу почувствовали себя как дома, — говорю я.

— О Боже! — Она всхлипывает, поворачивается и прижимается лицом к моей груди. — Это так потрясающе. —

— Я знаю, как сильно ты любишь наш дом. — Я провел рукой по ее спине. — Теперь у нас есть по одному на обоих концах света. —

— Иисус, я так тебя люблю, — говорит она, пытаясь вернуть контроль над своими эмоциями, которые с самого начала второго триместра беременности не давали ей покоя.

— Я люблю тебя еще больше. — Я берусь за ее подбородок и откидываю голову назад, а затем нежно целую ее в губы.

Когда я отстраняюсь, я смотрю в глаза Грейс, и все, что я вижу, — это наше будущее, сияющее в ее серых радужках.

Она стала для меня началом, концом и всем, что между ними.

ГРЕЙС

Когда я выхожу из ванной в одном лишь полотенце, обернутом вокруг моего тела, Доминик наблюдает за мной с места, где он лежит на нашей двуспальной кровати.

Я подхожу к нашему шкафу и, роясь в его рубашках, выбираю белую.

Сбросив полотенце, я натягиваю футболку, идя к кровати. — Такое ощущение, что за последнюю неделю мой пузико увеличилось вдвое. —

— Мне это нравится, — бормочет Доминик, и как только я забираюсь на матрас, он раздвигает руки, чтобы я могла лечь к нему на бок.

Когда мне не удается устроиться поудобнее, я вздыхаю и переворачиваюсь на другой бок.

Доминик наклоняется ко мне и прижимается поцелуем к моей щеке. — Нам придется найти креативные способы заниматься сексом. — Его рука скользит по моему боку к бедру. — Сзади — нет, и я никак не могу быть сверху. — Он прижимает еще один поцелуй к моей шее. — А если ты будешь сверху, наш мальчик будет слишком сильно подпрыгивать. — Я смотрю на него через плечо, пока он продолжает: —

Ты можешь лечь на край кровати, а я встану. Это сработает. —

С начала второго триместра мое сексуальное влечение не поддается контролю, и Доминик знает, что перечисление поз приведет меня в настроение в мгновение ока.

Почувствовав, что я достаточно окреп, чтобы попробовать, я говорю: — Давай сделаем это с тобой за спиной. —

Его глаза переходят на мои. — Ты уверена? —

Я киваю. — Я действительно не думаю, что это что-то вызовет. —

Пристально глядя на меня, он задирает рубашку, в которую я одета, до тех пор, пока ткань не собирается в пучок над моей грудью.

Его взгляд скользит по моему телу, и он издает стон. — Так чертовски сексуально. —

Рука Доминика скользит по моей спине, и когда его пальцы касаются моего клитора, я откидываюсь на него, а на моем лице расплывается улыбка.

— Тебе нравится это, моя жена? — пробормотал он мне на ухо, его голос был глубоким и грубым от желания. — Тебе нравится, когда я глажу твою мокрую киску? —

— Всегда, — простонала я, потянувшись за ним, чтобы схватить в кулак его волосы.

Он начинает чередовать поглаживание моего клитора и введение пальца внутрь меня, каждое движение приближая меня к оргазму.

— Да, — вздыхаю я, мое тело напрягается в ожидании разрядки.

Он отдергивает руку, и я мгновенно бросаю на него мрачный взгляд. — Не начинай дразнить меня, Доминик! Я беременна и нестабильна. —

Он усмехается, спуская трусы, освобождая свой твердый член. — Я бы не посмел. —

С чертовски большим нетерпением я наблюдаю, как он укладывает подушку на мой бугорок. Затем он слегка перекатывает меня на нее, раздвигая мои ноги.

— Удобно? — спрашивает он.

— Да. Трахни меня сейчас же, — умоляю я. — Пожалуйста. Я была так близка. —

Доминик снова обхватывает меня спереди и, начав массировать мой клитор так, как мне это нравится, вводит свой член глубоко внутрь меня.

— О Боже. Да, — стону я с огромным облегчением.

Он целует мои плечи и шею, медленно входит и выходит из меня, и по какой-то причине это становится гораздо более интимным, чем обычно.

— Я люблю тебя, Грейс, — шепчет он мне на ухо, и я быстро успокаиваюсь, пока он занимается со мной любовью.

Пока Доминик заполняет меня медленными и глубокими толчками, он устраняет еще один из моих триггеров.

Я на сто процентов сосредотачиваюсь на муже, и не проходит и минуты, как по моему телу пробегает долгожданный оргазм.

Я раздвигаю попку, предоставляя Доминику лучший доступ, и когда он начинает вбивать в меня молот, за первым оргазмом следует еще один. Из меня вырывается крик, когда умопомрачительный экстаз омывает мое тело.

Когда я слышу его стон у себя в ухе, по моему телу бегут мурашки от этого жаркого звука, доводящего меня до оргазма.