Отступница
Шрифт:
Молчу. А что сказать, если она права?! Я ошиблась, сглупила.
– А этот обряд?! Разве в книге не понятно написано, что он за-прет-ный!
– продолжает злиться Маланья.
– А ты снова предала наше доверие! Приняла силы и спустила их на тёмный ритуал! Очернила душу, добровольно от дара жизни отказалась. И снова ради мужчины!
– В этом случае я не жалею о своём поступке!
– выдаю резко, совершенно позабыв, что передо мной богиня. Смотрю прямо ей в глаза и говорю уверено.
– Даже если
Маланья пронзает меня взглядом своих зелёных глаз и поднимается на ноги. Протягивает мне руку.
– Пойдём, я провожу тебя.
Вкладываю ладонь в ладошку богини и тоже поднимаюсь. Маланья ступает в сторону - величественные деревья внезапно расступаются перед богиней, образуя бесконечный коридор. По нему мы и следуем.
– Не хочешь спросить - куда я веду тебя?
– интересуется Маланья, не поворачивая головы.
– К Маргарите?!
– А ты догадливая!
– усмехается богиня.
Больше она не произносит ни слова, заводя меня всё глубже и глубже в рощу, так похожую на ставший мне родным Бесконечный лес. Заросли становятся всё гуще и гуще, деревья - всё выше и мрачнее... а потом всё внезапно обрывается, и мы выходим на огромную поляну, что не видно ни конца ни края. Идеально ровная зелёная травка даже не сминается под маленькими ступнями богини, а я с осторожностью обхожу многочисленные фиалки от тёмно-фиолетовых до белоснежных, боясь повредить их нежные лепестки.
Наконец Маланья останавливается и поворачивается ко мне.
– У тебя есть шанс всё исправить, - говорит строго, - я могу отменить действие обряда, ты вернёшься домой, сможешь стать ворожеей и помогать всем людям.
– А Свят?!
Богиня качает головой.
– Действие обряда будет отменено! Свят продолжить жить, как жил. Он сильный и справится со всем. Ты сама убедилась, что он не беспомощный. Если захочешь, я уберу воспоминания о тебе и вашей встрече, и тебя перестанет мучать чувство вины.
– Нет... пусть всё останется так, как есть! Свят заслужил лучшей жизни, а я - наказание. Но, если мне дозволено просить - воспоминания обо мне Святу ни к чему.
– Не дозволено! Ты сделала свой выбор!
– грубо отзывается Маланья и отступает назад.
– Да и... ты была не права, говоря, что только мы знаем судьбы людей. Да, какой-то частью, верно, заведуем мы, но свою судьбу вы пишите сами, Есения. Иначе ты бы здесь не стояла... не было на то нашей воли. Ты сама во всём виновата!
Оборачиваюсь, желая задать Маланье вопрос, но яркая вспышка света отвлекает, заставляя зажмуриться. А когда открываю глаза, вижу впереди себя высокую, стройную девушку с длинными прямыми чёрными волосами, свободно
– Здравствуй, Есения!
– говорит Маргарита, оглядывая меня серо-голубыми, словно льдинки, глазами.
– Вот и закончился твой путь в мире Белых вод. Он был не долог... но уверена, тебе есть что вспомнить и о чём жалеть. Ты бы хотела в чём-то покаяться? Только давай опустим все детские шалости.
Покаяться? Да, я не была святой, но разве люди вообще бывают идеальными? На то мы и люди...
Маргарита улыбается:
– Ты права, все ваши поступки делают из вас тех, кем вы являетесь. Да и никто не просит вас быть чистыми, важнее жить в ладу со своей совестью и не делать никому зла.
Она же мысли мои читает!
– Прости...
– бормочу, склоняя голову.
– О чём жалею больше всего, так, что не приняла дар ваш и сестёр своих обидела своим недоверием. Больше мне каяться не в чем! На обряд я шла осознано и с полным понимаем, чём для меня он обернётся!
Маргарита склоняет голову на бок и протягивает руку. Ласково касается моей щеки. От её прикосновения мне становится невероятно тепло и легко.
– В твоём сердце любовь и нежность...
– тихо произносит она.
– А душа чиста... сохрани её такой и не замарай!
– Значит, ты примешь меня в своё царство?
– хочу спросить, но изо рта не слышится ни единого звука. Мысли в голове исчезают, остаётся только пустота, а тело становится лёгким, словно пушинка. Будто и нет его больше, только невесомая душа...
Резкая боль заставляет меня согнуться пополам, прижать колени к груди. Изо рта невольно вырывается хриплый стон. Сжимаю ладони в кулаки, но тут же чувствую в руке какой-то посторонний предмет, что больно впивается в кожу, но тут же теплеет от моего прикосновения. Открываю глаза и смотрю на содержимое ладошки.
На чистой и ровной коже, словно я её и не резала ножом, лежит чёрный ведьмин камень на длинном кожаном шнурке. Моргаю пару раз, не веря своим глазам, но видение и не думает исчезать.
Резко сажусь, усилием превозмогая боль во всём теле.
Теле! Я чувствую своё затёкшее от неудобного лежание тело! Чувствую онемевшие ноги, словно их покалывают сотни маленьких иголочек. Чувствую впивающую в бок сухую веточку. Даже влажную от моросящего дождика сорочку и то ощущаю.
Я живая?!
Я живая!
И я в мире Белых вод!
Оглядываю полянку, что стала местом моей “погибели”: свечи сгорели дотла, оставив после себя засохшие кривые лужицы воска, руны на деревьях слегка потекли от дождя, круги из овса и пепла повреждены птицами и ветром. А вот чаша оказалась пуста, словно не пускала я туда кровь и не клала фигурку, слепленную Святом.