Отступник
Шрифт:
Валентин в растерянности обнял расстроенного Цьева и крепко сжал его плечи. Друзья всегда давали ему возможность обрести силы, даже когда это было уже почти невозможно. Лешие умели это делать. Это было дано им изначально, то ли милостью Нерша, то ли щедростью какого-то иного творца и покровителя. Лешие умели успокоить и помочь. И не только себе. Валя касался их смуглых загорелых рук, смотрел в блестящие, подернутые изумрудной зеленью глаза, чувствовал тепло сильных, ловких тел, и боль, любая боль почему-то отступала, хотя бы ненадолго… И сейчас сердце успокоилось, всколыхнувшийся страх
— Мне повезло, что ты со мной, — коротко отозвался Валентин, тиская доброго лешонка. — Без тебя я давно потерял бы голову. Спасибо, дружище.
— Сейчас обойдем ту распроклятую яму, и еще раз пройдем мимо речного убежища, — важно сказал расстроганный Цьев. — И я пойду уже не рядом, а впереди. Сегодня я за тебя отвечаю.
Он пошел вперед, бойко ступая босыми, ко всему привычными ногами по жестким кустикам и сухой, пожухлой хвое. Валентин встряхнулся, помотал головой, отбрасывая назад длинные волосы и послушно пошел за Цьевом. Без помощи леших, Валентин не знал даже, куда кинуться, мысли словно задеревенели. Он упорно продолжал свой путь, шестым чувством ощущая, что все уже рушится, что никто и ничто уже не восстановит его зыбкий и непрочный, но такой родной мир, в котором он жил и растил своего мальчика несколько последних лет.
Глава 10. Пятнадцатое июня. К ночи. Лида
Лида в который уже раз споткнулась о корягу, но все также молча и без жалоб продолжала идти за Шепом. Он, похоже выбирал путь попроще, но все равно это был путь без дороги, без тропинок, и Лида чувствовала, что в кроссовки ее уже набились иголки и бутоны вереска.
— Вы устали? — наконец подал голос Шеп.
— Н-ничего… — буркнула Лида и шлепнула себя по шее. — Комары заели. Что они у вас такие злющие?.. Волки, а не комары! Неужели вас, Шеп, не кусают?
— Ох, простите! Я совсем об этом забыл… — Шеп повернулся к ней, подошел и протянул руки к ее лицу. Лида в испуге отпрянула. Шеп удивленно вскинул светлые брови, а потом улыбнулся и укоризненно покачал головой:
— Да не бойтесь вы меня!
Он опустил руки и повернулся, подставив женщине голую спину.
— Положите руки мне на плечи.
— Зачем? — поразилась Лида.
— Да не пугайтесь же. Честное слово, я вас не укушу. Я хоть и кровопийца, но не людоед. Хотите, чтобы комары не кусали?
— Ну, хочу, — с некоторой опаской подтвердила Лида. Положить руки на плечи лешему — это не было чем-то из ряда вон выходящим. И Лида несмело опустила ладони на смуглые плечи Шепа, почувствовав прохладу бархатистой кожи.
— Проведите ладонями по коже… Ну, по рукам, по спине, вверх, потом вниз, еще раз… — командовал Шеп. — Так. Теперь быстренько сами себе оботрите шею, щеки, руки… в общем, всю открытые комарам места…
Лида машинально послушалась.
— Это что, колдовство? — спросила она, наконец.
— Это самое обычное дело. Теперь на вас некоторое время не сядет ни один комар… — улыбнулся Шеп, поворачиваясь. — Видите ли, кожа леших выделяет что-то такое, что отпугивает всяких паразитов. Поэтому мы, живя в лесу, можем спокойно носить самый минимум одежды, не стесняющий движения, и не заботиться о комарах.
— Как просто! А люди-то уже не знают, как быть. Какой репеллент не придумают, комары приспосабливаются к нему в кратчайшие сроки…
— Да, я знаю, — усмехнулся Шеп. — Только это совсем не просто. И я иногда думаю, что великий Нерш был слишком щедр к лешим, когда создавал их. Лешие выносливы к холоду и жаре, неприхотливы к простейшей лесной пище, мало подвержены эндокринным нарушениям… Единственное, что очень опасно для нас — вирусные инфекции, но великий Нерш припас для нас очень много снадобий на все случаи жизни. А что касается травм, то мы всегда можем вылечить раны друг друга целебной слюной и придать силы ослабевшему, поделившись своей кровью, которая очень питательна и в больших количествах действует, как успокиавающее, снотворное и обезболивающее средство. Потеряв большое количество крови, леший очень быстро восстанавливается, и самая страшная рана заживает намного быстрее, чем у человека…
— Значит, Кшан действительно уже на днях сможет ходить?
Шеп кивнул:
— При острой необходимости сможет уже к завтрашнему утру. Но, конечно, при условии, что кто-то из леших всегда будет рядом и сможет вовремя оказать помощь.
— Наверное, это все очень удобно… — сказала Лида, но Шеп отозвался без особого энтузиазма:
— Это с какой стороны смотреть… Удобно, но опасно. Все это — еще один повод к тому, чтобы тщательно скрывать от людей наше существование. Иногда мне становится жутко, когда я представляю, что будет с нами, если в нас все же поверят и, что еще страшнее, если нас «возьмут под охрану» какие-нибудь варвары от экологии…
— И что же в этом такого страшного? — удивилась Лида.
— Я не хочу, чтобы люди поселили леших в резервации и искали применение ценным свойствам нашего естества, — буркнул Шеп. — Ведь если разобраться, то люди могли бы хорошенько поживиться за счет наших тел… Взрослый леший вполне способен выдержать, если его несколько часов заставить бегать по кругу, собирая в пробирки пот-репеллент, потом несколько часов выжимать на его глазах клюкву и лимоны, вставив в щеку трубочку, как собаке Павлова, чтобы собрать побольше слюны, и наконец перед сном выкачать из лешего до литра крови… Какой простор для исследований в области биохимии и фармакологии!..
— Какие ужасы вы рассказываете, Шеп! — передернулась Лида.
— Да я не рассказываю, — пояснил Шеп, — Потому что этого, слава великому Нершу, пока не произошло. Но у меня голова пухнет от предчувствий, и я не знаю, что мне делать со всем этим… Поэтому-то я пытаюсь спрятать племя от всех абсолютно людей, и от таких откровенных головорезов, как Пряжкин, и от тех, кто мнит себя защитниками и исследователями всего живого… Однако, мы с вами что-то резко сбавили темп… Давайте-ка ускоримся. Есть еще одно убежище, вокруг которого нам стоит поискать мальчика. Уже хоть и стемнело, но вы старайтесь идти точно за мной, и никаких лесных неожиданностей вам не попадется, я гарантирую… Нам надо поспешить. Я все отдал бы, чтобы помочь Вале.