Отступник

Сальваторе Роберт Энтони

Дзирт не успел ещё выбрать способ действий, как само собой явилось решение. Мазой оказался окутан облаком дыма и отступил, оборвав заклинание на полуслове.

Вернулась Гвенвивар.

Альтон стоял далеко от Дзирта. Нельзя было и надеяться добраться до него, до тех пор как сработает волшебная палочка, но для сильных мускулов Гвенвивар расстояние оказалось не таким уж большим. Её задние ноги оттолкнулись от земли и отправили пантеру-охотницу в полёт.

Альтон направил на новоявленную мстительницу волшебную палочку и выпустил мощную стрелу,

ударившую Гвенвивар в грудь. Однако и большая сила, чем одна-единственная молния, не смогла бы остановить разъяренную пантеру.

Оглушенная, но готовая к сражению, она налетела на безликого мага и скинула его со сталагмитовой стены.

Пламя огненной стрелы коснулось и Дзирта, однако он продолжал преследовать Мазоя, надеясь, что Гвенвивар осталась жива. Он обежал вокруг основания другой сталагмитовой глыбы и лицом к лицу встретился с Мазоем, вновь погруженным в заклинание. Не медля более, Дзирт пригнулся и кинулся на противника, держа наготове сабли.

И…. прошел сквозь него, а точнее, сквозь его зрительный образ!

Дзирт тяжело приземлился на камни и откатился в сторону, стараясь избежать магической атаки, которая, судя по всему, приближалась.

На этот раз Мазой, стоявший футах в тридцати от своего иллюзорного двойника, не мог допустить промах. Он выпустил заряд волшебных градин, которые непременно должны были остановить ловкого бойца. Ударив в Дзирта, эти градины встряхнули его, проникая под кожу.

Но молодому воину удалось преодолеть цепенящую боль и обрести устойчивость. Теперь он знал, где стоит реальный Мазой, и не собирался выпускать обманщика из поля зрения.

С кинжалом в руках Мазой поджидал подкрадывающегося противника.

Дзирт недоумевал, почему Мазой не применяет другое заклинание. От падения рана на плече Дзирта открылась, а магические стрелы повредили бок и ногу.

Впрочем, раны были несерьезные, и у Мазоя не было никаких шансов победить в физическом поединке.

Маг безмятежно стоял перед ним с кинжалом, злобно улыбаясь.

Лежа лицом вниз на твёрдом камне, Альтон чувствовал тепло своей собственной крови, струившейся между расплавленными впадинами, которые были его глазами. Пантера сидела выше, на боковой стороне отвала, ещё не вполне пришедшая в себя после огненной стрелы.

Альтон заставил себя встать и поднял волшебную палочку для нового удара, но…. палочка разломилась надвое.

Альтон лихорадочно поднял вторую половинку и поднес её к не верящим глазам.

Гвенвивар опять приближалась, но Альтон не замечал её.

Взор его был прикован к мерцающим концам палочки, он думал о губительной силе, которая жила сейчас в этом магическом предмете.

– Ничего у тебя не получится! – протестующе прошептал он.

Гвенвивар прыгнула – и тут раздался взрыв. Огненный шар взметнулся в ночь Мензоберранзана, выбивая с восточной стены и с потолка большой пещеры осколки камней. Дзирт и Мазой были сбиты с ног.

– Теперь Гвенвивар не принадлежит ни одному из нас, – усмехнулся Мазой и

бросил статуэтку на землю.

Дзирт, в котором гнев боролся с отчаянием, прорычал в ответ:

– Теперь не осталось ни одного Де Вира, который хотел бы отомстить Дому До'Урден.

Единственным объектом гнева остался Мазой, и его издевательский смех заставил Дзирта броситься к нему в порыве ярости.

Как только Дзирт поравнялся с ним, Мазой щёлкнул пальцами и исчез.

– Невидимка! – взревел Дзирт, беспомощно хватая воздух перед собой.

Наконец здравый смысл пересилил слепую ярость, и Дзирт осознал, что Мазоя перед ним уже нет. Каким же глупцом должен он казаться магу, каким беспомощным!

Припав к земле, Дзирт прислушался. Сверху, со стены пещеры, доносилось отдалённое пение.

Инстинкт подсказывал ему броситься в сторону, однако теперь он лучше знал колдуна и понимал, что именно этого тот ждет сейчас от него. Сделав вид, что сворачивает налево, Дзирт услышал заключительные слова творимого заклинания. И когда огненный взрыв прогремел слева, не причинив ему вреда, Дзирт быстро устремился вперёд, надеясь, что зрение к нему вернется как раз к тому моменту, как он приблизится к магу.

– Будь ты проклят! – закричал Мазой, поняв свою ошибку, когда шар взорвался впустую.

Гнев его превратился в ужас, когда он увидел Дзирта, перепрыгивающего через булыжники и пересекающего края насыпи с грацией охотящейся пантеры.

Мазой стал шарить в карманах в поисках предметов для очередного заклинания. Нужно было спешить. Он находился на высоте двадцати футов над полом пещеры, удерживаясь на узком уступе, но Дзирт двигался быстро, невероятно быстро!

Дзирт не замечал земли под ногами. В обычных условиях стена пещеры могла бы показаться недоступной для подъёма, но теперь он не думал об этом. Гвенвивар была для него потеряна. Гвенвивар погибла.

Этот отвратительный маг на стене, воплощение дьявольского зла, был тому причиной. Дзирт подпрыгнул на стену, обнаружил, что одна его рука свободна (очевидно, одна из сабель упала), и нащупал этой рукой небольшой выступ, за который сумел ухватиться. Он понимал, что этой опоры недостаточно, но его мозг отказывался подчиниться сопротивляющимся мускулам. Ему оставалось всего десять футов подъёма.

Очередной заряд энергии полетел в Дзирта, чуть не задев его. Пренебрегая болью, он услышал собственный исступленный крик:

– Сколько ещё у тебя в запасе заклинаний, маг?

Когда Дзирт взглянул вверх и его лиловые глаза сверкнули испепеляющим светом, как будто вынося приговор, Мазой отшатнулся. Много раз он наблюдал за Дзиртом в схватках, и всё то время, пока он строил планы уничтожения юноши, зрелище это стояло у него перед глазами.

Но никогда до этого Мазою не доводилось видеть разъяренного Дзирта. Иначе он бы никогда не осмелился напасть на него. Да он бы скорее посоветовал Матери СиНафай сесть задницей на сталагмит, чем согласился бы исполнить её поручение.