Отступники
Шрифт:
— Когда все будет готово? — Евлампий немного отстраненно воспринял информацию, что его сейчас куда-то запульнут и возможно весьма болезненным способом. Гораздо больше его сейчас волновало, что скоро его мечи вновь вдоволь напьются человеческой крови. И это поможет в который раз приглушить жажду убийства.
Вопрос наемника остался втуне. Ждать пришлось долго. Галера, наконец, отыскала среди отмелей проход в бухту и, замерев прямо напротив остова полусожженного галеаса, принялась поджидать приближающихся пограничников.
Змей даже успел чуток вздремнуть. Но как только Тагир
— Портал размером будет только на двоих больше разом не пройдут. — Объяснял тактику действий рыцарь БЕЗДНЫ.
— Мы зачищаем плацдарм?
— Почти. Это я беру на себя. Тебе нужно прорваться к рабам на весла. Они, как правило, скованны одной цепью на весь борт.
— Я понял. Вы отвлекаете, я расковываю рабов.
Открытие портала прошло буднично и как то совсем не феерично, на что в душе рассчитывал Змей. Не сполоха ни шумного фейерверка. Раз и на заранее очерченной земле появилось темное пятно. Тагир шагнул первым, с едва уловимым замедлением наемник шагнул вторым.
Как оказалось, точка перехода была выбрана идеально. Бак галеры, где располагалась боевая платформа с укрытыми о непогоды метательными машинами был пуст. Лишь два часовых, глазевших на берег, прозевали появление чужаков на галере. Тагир с ходу рубанул своим исполинским мечом сначала по одному, потом по второму часовому и Змей с наслаждением облизал губы, чувствуя пряный вкус крови, брызнувший ему на лицо.
Затем, наемник, лихо спрыгнув с борта платформы, прямо на скользкий пол прохода для надсмотрщиков протянувшийся по всей длине галеры, ринулся по нему вперед. С легкостью сметая со своего пути незадачливых имперцев, из вооружения имевших только кнут.
Оглушительный свист рабов-гребцов располагавшихся тройками за каждым веслом внес полную сумятицу в организованный Змеем и Тагиром хаос. Звон мечей выкрики и проклятья усиливались. Там наверху слышался топот многочисленных ног и неразборчивые команды.
Здесь в центре галеры, куда сходились все цепи, удерживающие рабов на веслах, к Евлампию кинулись четверо. Но, опережая своих противников на целое действие, не останавливаясь, наемник вынул из петли на поясе свой топор и уверенно метнул его навстречу нападавшим. Чего-чего, а промахнуться с такой дистанции было не возможно.
Четверка на мгновение замерла, а затем распалась на одну пару и одинокого секироносца. Четвертый вояка был мертв. Топор аккуратно вошел в основание латного ошейника, прикрывавший стык панциря и шлема. Он был явно великоват незадачливому латнику.
Оставшаяся тройка ни на секунду не усомнились в своем превосходстве. Они разошлись в разные стороны, пытаясь охватить Змея с двух сторон.
Но рецепт победы в такой схватке был наемнику хорошо знаком. Никакого промедления. Хищный рывок и полотно могучей секиры лишь бессильно процарапало широкое лезвие короткого меча в левой руке Евлампия. Тогда как правая, сжимавшая трехгранный стилет из легированной стали, с легкостью вонзила его в сбоку в шлем, пробив тонкую броню в области виска.
Теперь нападавших осталось двое. Змей замер,
Наемник развел полы своей куртки, давая им возможность увидеть пояс, на котором было закреплено в кармашках около десятка метательных ножей. Латники поняли все сразу, и не сговариваясь, кинулись на Евлампия. Шесть шагов имперцы преодолели очень быстро для обученных воев имперского морского легиона. Они были опытными солдатами, закаленными десятком таких вот поединков. Но до Змея смог добежать только один. Второму хватило четырех кинжалов. Два он отбил, третий попал ему в бедро, заставив сбиться с ритма, ну а четвертый угодил в слабозащищенный пах. Ну а четвертый банально допустил роковую ошибку, слишком близко подойдя к рабам. Цепкие немытые руки покрытые шрамами от бесчисленных ударов кнутом вцепились в легионера крепче крепкого. Несчастный не успел даже вскрикнуть.
Рубить толстенную цепь боевым оружием было верхом глупости. Змей особо не раздумывал. Верный плазменный резак оплавил цепи за пару ударов сердца. И вой освобожденных рабов стал вестником надвигающийся безоговорочной победы.
Удовлетворенная демонеса развеяла свой дальнозоркий взгляд и принялась смотреть, как обстоят дела у пиратов с конным отрядом пограничной стражи.
За судьбу галеры она теперь не волновалась. Конечно, имперцы будут сопротивляться отчаянно. И не будь безжалостного Тагира с дезертирами, подпирающими ему бока и спины и собственно Евлампия, то моряки справились бы с безоружными рабами. Задавили бы, не считаясь с потерями. А так еще до заката галера будет захвачена.
А вот с пограничниками все вышло не очень. Сложно было надеяться, что морякам удаться одолеть цепных волков могучей империи, ее самых боеспособных солдат, обладающих звериным чутьем и опытом сотен скоротечных схваток.
Вначале все шло неплохо. Камнепад, организованной первой засадной группой смог здорово разозлить авангард пограничной стражи. Но атаковать первую засаду отправились лишь два десятка пограничников. А оставшиеся, лезть следом, не торопились.
Так что арбалетный обстрел особого успеха не принес. Потеряв убитыми и ранеными двенадцать солдат, пограничники перегруппировались, отступив к остову сожженного галеаса. Расчет пограничников был ясен. Они надеялись на помощь боевой галеры. И никуда торопиться не собирались.
Пираты заволновались, там в трюмах галеаса до сих пор лежало их серебро. Но смельчаков атаковать в лоб пограничную стражу у моряков не нашлось.
Выручил пиратов Евлампий. Не дожидаясь когда на корабле наведут относительный порядок, затрут кровь, прекратят обирать трупы и скинут их в море, он приказал развернуть стрелометы и катапульту в сторону берега.
К боевым метателям встали еще не отошедшие от горячки боя дезертиры. Первые залпы были пристрелочными, но потом убойная дистанция и их мастерство заставили имперских погранцов покинуть укрытие, подставившись под убойные залпы арбалетчиков, под восторженный рев пиратов.