Отсюда и в вечность
Шрифт:
— Это все, сэр?
— Если не считать пистолета, который я должен, разумеется, конфисковать. И патроны тоже. — Он протянул Уордену свою ручку. — Распишитесь вот здесь.
— Это точно, что здесь все?
— Ну конечно, — подполковник нахмурился, поглядел вокруг. — Прошу вас…
— Прошу прощения, сэр. — К ним подошел и отдал честь сержант Фред Диксон, старший наряда военной полиции.
— Да, сержант, — с нотками нетерпения в голосе сказал подполковник. — В чем дело?
— Сэр, мне кажется, была еще одна вещь, которая не попала в опись.
— В
— Полагаю, что в суматохе забыли, сэр.
— Что это была за вещь, сержант?
— Маленькая черная записная книжка, сэр. В последний раз я ее видел на сиденье нашего «виллиса».
— В таком случае я вынужден перед вамп извиниться, сержант, — сказал подполковник, обращаясь к Уордену.
— Сущий пустяк, сэр, — поспешил ответить Уорден.
— Сейчас я вам ее принесу, сержант, — сказал Диксон.
— Я пойду с вами.
Подойдя к «виллису», они зажгли карманный фонарь и начали искать книжку. Она упала с сиденья и завалилась в углубление в полу под сиденьем водителя.
— Вот она, сержант, — сказал Диксон. Когда он подбирал книжку, из нее выпал свернутый лист бумаги.
— Одну секунду, сержант, — сказал Уорден, взял у Диксона фонарь и поднял листок с пола «виллиса».
— А я и не заметил, — извиняющимся тоном сказал Диксон.
— Ничего, ничего. — Уорден развернул листок и направил на него луч карманного фонаря.
На листке были написаны столбиком короткие строчки — похоже, что это было стихотворение. Наверху печатными буквами было написано заглавие: «Блюз сверхсрочника».
Уорден не стал читать стихотворение. Он свернул листок, положил его в карман рубашки и застегнул пуговицу. Теперь он решил рассмотреть записную книжку. В ней был только длинный список книг, над которым печатными буквами было написано: прочитать. Уорден был несколько удивлен тем, что в вещах Прюитта он обнаружил список книг, и именно этих книг. Сам он читал почти все из них. Но он никак не ожидал, что их захочет прочитать Прюитт.
— Я хочу вам сказать, — обратился к Уордену Диксон, когда тот убирал записную книжку в другой карман рубашки, — что как-то все паршиво получилось. — Он посмотрел вокруг себя и, понизив голос, продолжал: — Гарри Тэмпл, рядовой, который стрелял, из-за этого почти совсем свихнулся. Это ведь не японца какого-нибудь убить.
— Так что же этот Прюитт все-таки сделал? — спросил Уорден.
— Да ничего. Он побежал. Капрал Оливер, мои помощник, выстрелил пару раз. Он не остановился. Тогда начал стрелять из автомата Гарри Тэмпл. Так просто, особенно и не целясь. А потом мы включили прожектор. И ваш парень взял и остановился, а потом обернулся и сразу попал под огонь. В руке у него был полицейский револьвер, но мне кажется, он и но пытался стрелять. Мы потом уж нашли его в песке. Вы знаете эти автоматы — они молотят все вокруг со страшной силой. Он был на самой кромке песчаного рва. И свободно мог спрыгнуть в ров. Вы не думайте, я не вру.
— Я и не думаю.
— А он ваш друг?
— Нет, — сказал
— У нас у всех жуткое настроение. Я просто хочу, чтобы вы знали. Жалко, что так получилось.
— Мы всегда сожалеем о том, что случается, — сказал Уорден. — но только потом.
— Точно, — подтвердил сержант. — Он пытался добраться до роты. Я мог его отпустить. И не отпустил. Я не был уверен…
— Ладно, — сказал Уорден. Он положил руку на плечо Диксона. — Спасибо, сержант.
Уорден вернулся к стоявшему у рва «виллису», где Вири все еще горячо обсуждал случившееся с двумя полицейскими из дежурного наряда. Здесь Уорден расписался в получении вещей в описи, по-прежнему лежавшей на капоте автомашины, затем отыскал глазами подполковника и спросил:
— Какие будут еще распоряжения, сэр?
— Расписались за вещи?
— Так точно, сэр.
— Тогда, пожалуй, все. Вы нашли записную книжку?
— Так точно, сэр.
— Я должен снова извиниться за недоразумение, сержант, — официальным тоном сказал подполковник.
— Сущий пустяк, сэр, — не менее официальным тоном ответил Уорден.
— Не люблю таких вещей… — сказал подполковник. — Ну что ж, можете быть свободны, сержант.
— Благодарю вас, сэр. — Он отдал честь и подошел ко рву. — Вири, поехали.
Когда они выбрались на шоссе и Вири перешел на третью скорость, Уорден обернулся на сиденье и посмотрел на удаляющиеся вдали огни автомобильных фар.
— Даже подумать страшно, — нарушил молчание Вири. — И почему только он не прыгнул в ров?
Уорден сидел теперь, откинувшись на сиденье, и смотрел на набегавшее шоссе. По крайней мере, он сумел сделать для Прюитта хоть эти две маленькие вещи — насчет формулировки в личном деле и погребения на постоянном кладбище в Скофилде. Кстати, о погребении: ведь у Прюитта никаких родственников нет, и похоронить его, конечно, нужно в Скофилде.
— Помнишь, тогда в Хиккеме?.. — сказал Вири. — Вы с ним надрызгались до чертиков и, мертвецки пьяные, разлеглись посреди дороги, а я чуть было вас не переехал?..
Уорден не ответил. Была еще одна вещь, о которой он теперь, не переставая, думал. Он знал, что должен повидать Лорен. И передать ей этот ключ на цепочке. Конечно, можно его снять с цепочки и послать ей в конверте.
— Эх, и нахлестались вы тогда, — продолжал вспоминать Вири.
— Да-а, — согласился Уорден.
Ехать к Лорен для него было просто пыткой. Но он знал, что поедет.
— Как ты думаешь, что ему вдруг взбрело в голову?..
Уорден ничего не ответил. В этот момент он думал, почему получается так, что беда никогда не приходит одна.
Глава пятьдесят вторая
В то утро Милт Уорден получил подтверждение о производстве его в офицеры и присвоении ему временного звания второго лейтенанта.
В той же пачке документов было и еще одно письмо — из штаба полка, — в котором командира седьмой роты ставили в известность о предстоящем увольнении сержанта Питера Карелсена.