Отсюда и в вечность
Шрифт:
— Э, я думал, вы тут веселитесь, а у вас похоронное настроение. Прямо как на поминках, — съязвил Уорден.
— А почему бы и нет? — воинственно сказал Старк.
— Немного смеха не помешает, я думаю. Даже на поминках. Надо покрутить приемник и найти настоящий джаз, такой, чтобы внутри все заходило. А то передают какую-то дрянь.
— Не надо, пусть, — запротестовал Пит. — Это передача «Лучшие пластинки за неделю».
— Как, в понедельник? — удивился Уорден.
— Между прочим, Прюитт был мой
— Это повторение передачи из Штатов в записи, специально для военнослужащих, — объяснил Пит.
— Правда? — ухмыльнулся Уорден. — Повторение в записи? Для военнослужащих? Скажи пожалуйста, они нас прямо на руках носят. Если так пойдет дальше, то скоро они нам зады будут подтирать, а?
— Может, тебе он близким другом и не был, — продолжал Старк, — а мне был.
— И хорошо, что не был, черт бы его побрал! — зло сказал Уорден. — У меня из-за него были один неприятности.
— У тебя, сукина сына, сердца нет, понял? — все больше задираясь, сказал Старк.
— Не стоит так говорить о солдате твоей же роты, Милт, — сказал Пит, — после того как его убили. Даже если он и дезертир. И даже в шутку не стоит.
— В шутку? — сказал Уорден. — Какие тут шутки!
— Я просто не могу, все время только об этом и думаю, — заговорил опять Старк. Он начал перечислять знакомые имена. — Лева переведен в тринадцатую роту на должность каптенармуса, Блюм покончил жизнь самоубийством, Маггио уволен из армии, Холмс и О’Хейер ушли в штаб бригады. Потом начали прибывать все эти молодцы из корпуса подготовки офицеров резерва. А теперь вот Прюитт…
— Чепуха, — с издевкой продолжал Уорден. — Иногда мы за месяц теряем не меньше людей — когда увольняем выслуживших срок службы.
— По-твоему, никакой разницы нет: умер человек или уехал домой, отслужив свой срок, — наседал Старк.
— Ну, как хотите, а для роты действительно никакой разницы нет, — заключил Уорден. — А ну, Пит, налей еще по одной.
— А вот теперь через пару дней уезжает старина Пит, — с унылым видом проговорил Старк.
— Не забудь и старину Айка, — ухмыльнулся Уорден.
— Если хотите знать, лично я буду до смерти рад выбраться отсюда, — сказал Пит. — Думаете, мне нравится ползать на брюхе, как ящерица, по каменным щелям у Макапуу?
— А главное, теперь наша рота уже не та, — продолжал твердить свое Старк.
— Вы прямо как маленькие дети! — фыркнул Уорден. — Возьмите любое подразделение: люди там приходят и уходят. А вы что хотите? Чтобы мы все до старости вместе служили, в один день уволились и жили потом где-нибудь всем кагалом?
Музыка по радио прекратилась, и опять послышался голос диктора.
«Не пытайтесь искать на прилавках табачных ларьков свои любимые сигареты «Лаки Страйк» в знакомой вам зеленой упаковке, —
— Помяните мое слово, — с уверенностью человека, знающего, что он говорит, сказал Пит. — Золотые денечки на этом утесе кончились. А если и начнут снова давать нашему брату увольнительные, у каждого бара и у каждого публичного дома будет очередь на несколько кварталов. И пропускать там будут по поточному методу.
— Я и сам бы рад отсюда выбраться, — сказал Старк, — только податься некуда.
— Зато у старого Пита будет роскошная жизнь. Когда он вернется в Штаты, — сам о себе в третьем лице заговорил Пит.
— Даже если бы у меня и было куда поехать, — говорил Старк, — мне все равно сейчас не удалось бы получить перевод.
— И буду я думать о вас, друзья, как сидите вы посиживаете на камушках у Макапуу, — говорил Пит.
— Если бы и можно было перевестись, — продолжал свою мысль Старк, — все равно везде одно и то же: те же новобранцы, те же парни из корпуса подготовки офицеров резерва.
— Чудаки вы какие-то! — не выдержал Уорден. — Сравнили мир и войну! Везде сейчас одно и то же. И там, в Штатах, так же строго с разными отпусками и увольнениями, как и здесь.
— Нот уж, извини, — возразил Пит.
— Значит, если я даже и переведусь отсюда, никакого толку в этом не будет? — спросил Старк.
— Нет уж, извини, — опять сказал Пит. — Там полно женщин. Никто никого ни в чем не ограничивает.
Уорден посмотрел на него пристально.
— Да заткнетесь вы, наконец, или нет? — сказал он тоном человека, которому изрядно надоело слушать бестолковые и бессмысленные речи.
— Я завидую тебе, — уныло сказал Старк Питу.
— И правильно делаешь, — одобрил Пит. — Меня поставят обучать новобранцев. Легкая, тихая работа. Как у конторского служащего: восемь часов отработал — и будь здоров. Ну сам посуди: за каким дьяволом мне оставаться в этой проклятой дыре?
— Я завидую тебе, — печально сказал Старк. — Боже мой, как я тебе завидую!
— А ну заткнись! — сказал ему Уорден.
— Бары! Кабаре! Шикарные рестораны и гостиницы! — продолжал между тем Пит.
— Ты вовремя уезжаешь. Скоро от нашей старой роты останутся лишь обломки, — мрачно произнес Старк.
— Я сказал, заткнись! — опять повторил Уорден.
— А вы будете спать на камнях, — входя в раж, говорил Пит. — Есть холодную похлебку из котелка! Надрывать пупок, ставя колючую проволоку! — От возбуждения он вскочил с койки, на которой сидел. — А жить прямо на берегу, на песке! Будете стоять в очереди, чтобы выпить рюмашку или погладить девчонку! Будете первым пехотным подразделением под ружьем! Вас первых пошлют дальше на юг, когда мы начнем занимать эти грязные острова!