Отважное сердце
Шрифт:
Предоставив оруженосцам заниматься своей лошадью, лорд Баденох направился сквозь сумерки прямо к самому большому шатру. Под подошвами сапог у него хрустели сосновые шишки. Откинув в сторону полог, он вошел внутрь.
При виде его Джон Баллиол, примостившийся на самом краешке покрытой шкурой походной кровати, вскочил на ноги. Он внимательно взглянул на Комина, и выражение его лица изменилось.
— Оставьте нас, — приказал он пажам. Не успели слуги выйти из шатра, как Баллиол уже подошел к Комину вплотную. — Они согласились, не правда ли? Я вижу это по твоим глазам. — И даже теперь
Комин одним коротким кивком похоронил его чаяния:
— Я оказался в меньшинстве.
Баллиол, опустошенный, повалился на походную кровать.
Комин заговорил вновь:
— Остальные сегодня днем встречались с англичанами, чтобы выразить им свое согласие.
Баллиол равнодушно поднял голову:
— Не могу поверить, чтобы лорд Аннандейл дал согласие на брак.
— Почему нет? Так он получает то, чего добивался с самого начала, — Норвежская Дева взойдет на трон, в чем и состоял замысел Александра.
— Но ведь этим браком Брюс и остальные подписывают смертный приговор нашему суверенитету!
— Совет хранителей дал согласие на брак только при соблюдении весьма жестких условий. — Комин ровным голосом перечислил их. — Свободы и обычаи Шотландии сохраняются в неприкосновенности. Королевские должности могут занимать только шотландцы. Налоги будут начисляться и взиматься только на нужды нашего королевства. Ни одного шотландца нельзя судить по любым другим законам, кроме наших, и никакой другой парламент не имеет права вмешиваться в наши дела. Наши королевства, хотя и соединенные брачным договором, останутся независимыми, и управлять ими будут король и королева по отдельности. — Комин закончил перечислять условия, и в шатре воцарилась тишина, нарушаемая только свистом ветра снаружи.
— Я просидел здесь много часов, страшась самого худшего, — проговорил, наконец, Баллиол. — Но за все это время мне явился лишь один проблеск надежды. — Он поднялся на ноги. — Давай обратимся к моему тестю. Попросим сэра Джона де Варенна поговорить с королем Эдуардом и отговорить от этого брачного союза.
— Разве ты не видел папской буллы, которую показывал епископ Бек? Она датирована четырьмя годами ранее. Эдуард планировал этот шаг с тех самых пор, как узнал о смерти Александра. И теперь ничто не заставит его свернуть с этого пути.
Баллиол вспылил.
— Значит, вот как? — вскричал он, глядя в темные глаза своего зятя. — Ты даже не станешь пытаться?
— Это бессмысленно. Пусть все идет своим чередом.
Баллиол шагнул к Комину, протягивая к нему руки так, словно намеревался схватить его за горло:
— Ради этого шанса я пожертвовал всем! А ведь это ты убедил меня воспользоваться им! Послушав тебя, я оказался уязвим перед нападками моих врагов и запятнал свое доброе имя знатного лорда королевства. После взятия Бьюитла моя мать сошла в могилу. Я уверен, она прожила бы дольше, если бы этого не случилось. А теперь ты предлагаешь мне вести жизнь…. — Баллиол отвернулся, не в силах подобрать нужное слово, но потом все-таки выплюнул его: — Во мраке безвестности и изгнании!Не король и не уважаемый
Комину удалось сохранить хладнокровие перед взбешенным Баллиолом.
— Не думаю, что наши семейства ждет крах.
— А чем ты можешь этому помешать? — прошипел сквозь зубы Баллиол. — Чем? Или ты намерен похитить юную королеву, как некогда твое семейство поступило с Александром? Удерживать ее взаперти, требуя в качестве выкупа удовлетворения твоих требований? — Он покачал головой. — В конце концов, то похищение вышло Красным Коминам боком. Об этом позаботились Брюсы. Сомневаюсь, что тебе дадут повторить нечто подобное.
— Если схватка за трон начнется завтра, то наше положение будет совсем не таким, как четыре года тому. Наши крепости возвращены нам, причем они стали лучше и сильнее. Между тем, все это время я не сидел сложа руки, как и Темные Комины, и Комины Килбрида. Мы заключали союзы, укрепляя свои территории и свое положение.
Баллиол возмущенно всплеснул руками:
— После драки кулаками не машут! Девчонка отплывает в Шотландию, чтобы стать нареченной английского престола. Все кончено, говорю тебе!
Комин огляделся, но в шатре больше никого не было, лишь полы его безостановочно хлопали на ветру. Снаружи доносились звуки лагеря, живущего своей жизнью. Повернувшись спиной ко входу, он встретил взгляд Баллиола.
— А что, если девчонка не доплывет до наших берегов?
Баллиол уже открыл было рот, чтобы обрушить на Комина весь свой праведный гнев. Но так и не произнес ни слова, а на лице его появилось такое выражение, будто на него только что снизошло озарение.
— Надеюсь, — пробормотал он, — ты не имеешь в виду то, о чем я подумал.
— Это — единственный способ сохранить королевство, что бы там ни говорили хранители и какие бы условия брачного союза они ни выдвигали. Клянусь Богом, Эдварду Карнарфону всего шесть лет от роду! Еще долгие годы он не сможет управлять страной, а к тому времени, как он повзрослеет, его отец так опутает нас по рукам и ногам всевозможными ограничениями, что мы больше никогда не будем свободными. Можешь быть уверен, король Эдуард намерен управлять Шотландией через посредство своего сына. — Выражение лица Комина стало мрачным. — И я сделаю то, что задумал.
Баллиол подошел к нему вплотную:
— Ты говоришь о детоубийстве, нет — цареубийстве!Я не желаю участвовать в таком злодеянии.
— Разве это преступление — сохранить королевство и его свободы? Именно этого я и намерен добиться. Будем считать девчонку потерями, неизбежными на любой войне. Необходимой жертвой. Одна жизнь за существование королевства. Это слишком малая цена, чтобы не заплатить ее.
— Малая цена? Значит, столько теперь стоит пропуск в ад?