Отверженные

Хантер Эрин

Пепелинка радостно бросилась к нему, ее мягкая шерстка мгновенно распушилась от предвкушения поединка. Львинолапу показалось, что ее лапа совсем зажила. Приблизившись, Пепелинка замахнулась на него, метя в ухо. Львинолап увернулся и попытался сбить ее ударом головой в плечо, но Пепелинка устояла и, обхватив его обеими передними лапами за шею, повалила на землю. Львинолап бешено замолотил задними лапами по ее животу. Пепелинка не выдержала и отскочила в сторону, ожидая нового удара.

— Вот здорово! — пропыхтел Львинолап. Он был доволен схваткой и

чувствовал, что одержит верх над противницей.

Пепелинка просто сияла от гордости. Она чувствовала, что к ней вернулись ее силы и навыки, и была готова сражаться до самого вечера.

— Знаешь, Львинолап, ты все делаешь не так, — раздался вдруг надменный голос Ягодника. — Не надо было позволять ей сбивать себя. Будь это настоящий поединок, она бы давно прокусила тебе глотку.

Это было уже слишком! Львинолап стремительно развернулся, горячая волна ярости накрыла его с головой.

— Это воины из племени Теней тебя этому научили, когда поймали на своей территории? — спросил он.

Ягодник кубарем скатился с камня, шерсть его стояла дыбом, уши плотно прижались к голове.

— Не смей так разговаривать с воителем! — взвизгнул он.

— А ты не веди себя, будто знаешь все на свете! — крикнул в ответ Львинолап. — Ты мне не наставник, так что держись подальше. Без твоих советов обойдусь!

Он с трудом удержался, чтобы не броситься на Ягодника и не пройтись когтями по его самоуверенной морде. Но Львинолап прекрасно понимал, какие неприятности ждут кота, посмевшего напасть на соплеменника. Повернувшись спиной к Ягоднику, он бросился на край поляны и остановился под кустом, тяжело раздувая бока и пытаясь совладать с гневом.

— Подожди, скоро я тоже стану воителем, — прошипел он сквозь стиснутые зубы. — Вот тогда и посмотрим, кто из нас лучше сражается!

— Успокойся, Львинолап, — раздался над его ухом спокойный голос, показавшийся разгоряченному Львинолапу глотком холодной воды в жаркий поддень. Сначала он подумал, что это Звездоцап пришел его успокоить и даже поискал глазами знакомую призрачную фигуру, но, к немалому своему удивлению, увидел Урагана, нежившегося на солнышке под корнями старого дуба.

Львинолап смущенно понурил голову.

— Я не хотел, — буркнул он. — Просто меня из себя выводит, когда Ягодник корчит из себя предводителя племени!

Ураган понимающе заурчал.

— Я знаю, что не должен обращать на него внимания, но ничего не получается, — продолжал Львинолап. — Я вообще все время раздражаюсь… Иногда даже оруженосцы меня бесят. Я говорю не об Остролапке, а о других. Я устал все время стараться быть лучше всех!

Не успел он закончить, как в ужасе понял, что слишком разоткровенничался со старшим воителем. С какой стати Урагану должны быть интересны его глупые детские обиды?

— А зачем ты стараешься быть лучше? — невозмутимо поинтересовался серый воин.

— Если бы я знал! — вздохнул Львинолап. Мысли роем вились у него в голове, и он, неожиданно для себя, признался: — Нет, если честно, то знаю… Наверное, это потому что я внук Огнезвезда.

Он великий предводитель, с ним никто не может сравниться, и мне все время кажется, что все вокруг ждут, что я буду походить на него…

— Значит, Звездоцап тут не при чем? — осторожно спросил Ураган.

Львинолап глубоко впился когтями в землю. Откуда Ураган знает о его встречах с Коршуном и Звездоцапом?

— З-Звездоцап? — пролепетал он.

Но Ураган только весело подмигнул ему и сказал:

— Я просто вспомнил твоего отца. Если бы ты только знал, как он мучился из-за этого Звездоцапа! Он все время боялся, что Грозовые коты не смогут доверять ему, ведь он был сыном ненавистного тирана и убийцы.

Львинолап удивленно приоткрыл пасть. Он никогда не задумывался над этим и даже представить себе не мог, что его отец тоже когда-то терзался из-за своего положения в племени.

— А каким был мой отец в юности? — спросил он, усаживаясь на солнышке рядом с Ураганом. Шерсть его опустилась и разгладилась, он уже забыл о ссоре с Ягодником. — Расскажи, как вы вместе ходили к Месту-Где-Тонет-Солнце! Как это было?

— Ужасно, — усмехнулся Ураган. Желтые глаза его затуманились воспоминаниями; страхи и радости, отвага и горе, веселье и дружба — все стремительно промелькнуло в них и погасло. — Не знаю, что было тяжелее — путешествие по незнакомой и опасной территории или необходимость как-то ладить между собой. Не забывай, что все мы были из разных племен и должны были научиться доверять друг другу. Это путешествие сильно изменило нас всех. — Ураган замолчал, быстро пригладил языком шерсть на плече и продолжал: — Сначала мы только и делали, что ссорились. Но постепенно выяснилось, что твой отец всегда предлагает самые разумные решения, и вскоре уже никто не оспаривал его слов. Мы все признали его вожаком.

— Наверное, вам пришлось нелегко, — пробормотал Львинолап, пытаясь представить, как бы он ладил с котами из других племен. Одно дело дружить с милой Вересколапкой, но совсем другое пытаться делать общее дело с каким-нибудь Ветерком или воинами из племени Теней!

— Да не так чтобы очень трудно, — улыбнулся Ураган, выгибая хвост дутой. — Видел бы ты, как твоя мама застряла в изгороди Двуногих! Вот это было приключение! Она шипела и плевалась от ярости, но не могла и лапой пошевелить.

Львинолап заурчал от смеха, представив себе разъяренную Белку, запутавшуюся в изгороди.

— Мой отец вытащил ее, да?

— Нет, — покачал головой Ураган. — Ежевика предлагал подкопать опору, на которой держалась изгородь, а я хотел перекусить блестящую паутину, натянутую между столбами. Но лучше всех придумали Рыжинка с Ласточкой. Они нажевали щавеля, смазали Белкину шерсть этой скользкой кашицей, и она легко проскользнула через заграждение.

— Жаль, меня там не было! — вздохнул Львинолап.

— Я бы на твоем месте не жалел об этом. Это было очень тяжелое путешествие. Мы были постоянно насторожены, усталы или просто голодны. Но знали, что должны помочь своим племенам.