Отверженный ??? Часть I
Шрифт:
– Так что ты сразу не сказал, дружище! – глаза блондина жадно заблестели. – Давай их сюда.
– Нет, – мотнул я головой. – Здесь слишком опасно, мало ли кто увидит.
– Да давай сюда, не бойся.
– У меня мелкие купюры, долго пересчитывать. Идем наверх на четвертый, в туалет. Там сейчас точно никого нет.
– Ох ты… – Он лениво потянулся. – Ладно, пошли. Все равно курить хочется.
Мы поднялись на этаж и дошли до двери туалета.
– Пройди вперед, посмотри, нет ли там никого, – попросил я.
Он презрительно цыкнул,
– Нет здесь никого, Тряп…
Я коротко ударил его в затылок кулаком, от неожиданности он наклонился и врезался лбом в дверную перегородку. Я тут же подсек ногой ему под колено, а когда он вскрикнул и присел, схватил за белые волосы и принялся бить головой об раковину. Первые два удара он пытался сопротивляться, напрягать шею, что-то рычал, но сдался быстро. Я стучал его головой об угол умывальника, вкладывая в удар всю силу слабых рук. Ещё разок, ещё, ещё, ещё разок… Он обмяк, но я не прекращал ломать его.
Когда его волосы стали розовыми, а белая керамика покрылась брызгами крови, я сделал передышку. Он что-то слабо сипел, но я его не слушал.
Я протащил его к одной из кабинок и засунул головой в унитаз, наступив на затылок блестящей туфлей. Чтобы не вырвался, я перехватил руку блондина и вывернул кисть в неестественной позе. Так каждое движение Каори причиняло ему боль, и я контролировал его кисть каждый раз, когда он пытался поднять голову.
После этого я некоторое время его топил. Это было несложно. Нажимаешь ногой на его белую шевелюру, он и булькает. Если начинает дергаться, выворачиваешь руку и втаптываешь его посильнее. После того, как он перестал сопротивляться, я убрал ногу, давая ему сделать вдох.
Казалось бы, все, – он сломлен, я добился чего хотел. Но я не удержался и все-таки вывернул его кисть одним рывком. Послышался слабый хруст, он жалобно забулькал и упал на ободок унитаза. Говорить он не мог, – слишком воды наглотался.
Я оставил его исторгать из себя потоки обратно в унитаз и спокойно занялся выполнением плана.
Из карманов его пиджака я вытащил пару купюр, телефон и пачку сигарет, больше ничего не было. Потом отложил все в сторонку и принялся стаскивать с него брюки. Он вновь попытался сопротивляться, но я успокоил его несколькими ударами по разбитой роже.
Я спустил портки и нижнее белье, оголив его белый зад, и оставил в этом положении.
Замечательно – парень на коленях, с головой в унитазе и сверкает ягодицами, что может быть лучше для компромата. Я взял его телефон и сделал несколько фотографий с разных ракурсов, чтобы поместилось и лицо, и зад.
Потом взял из его пачки сигарету и невозмутимо закурил, дожидаясь, пока он перестанет стонать. Картина меня веселила, это было почти так же смешно, как тот единорог на радуге.
– Теперь поговорим, – произнес я, выдыхая дым. – Ты слушаешь, Каори?
Он что-то промычал, видимо, слушает.
– Кто тебя надоумил стрясти деньги? Баку? Или ты сам решил
Он отдышался и сглотнул, перед тем как ответить.
– Сегодня день платежа… Баку сказал, взять с тебя за вчерашнее…
– Значит, Баку. Почему его не отчислят?
– Что?
– Не заставляй тебя бить, Каори-чан. Почему, несмотря на все, что Баку творит, его до сих пор не выгнали из школы?
Я спрашивал спокойно, практически не повышая голос и не меняя интонации. Это пугало голозадого Каори до чертиков.
– Он… Мы же… Под защитой.
– Кого?
– Сато-сэнпай. Кто пойдет против него, тот труп.
– Ну-ну. Кто он такой?
Он угрюмо сопел, потом попытался выпрямиться.
– Сиди смирно, тварь! – рявкнул я и он тут же замер. – Отвечай.
– Ты же знаешь, – он учитель в нашей школе.
Ха. Вот это поворотик. Учитель в старшей школе занимается грабежом собственных учеников руками местных задир? Да он чертов гений! Нужно познакомиться с ним поближе.
– Сколько вас?
– 15 человек в клубе.
– Что за клуб?
– Бейсбол… Сато-сан консультант клуба…
Хотелось расспросить Каори поподробнее, но я и так опоздал на урок, не хотелось привлекать к себе больше внимания.
– Твой телефон я оставлю у себя. На нем фото твоего нынешнего положения. Если у тебя хватит ума кому-то рассказать, что Тряпка-кун с тобой сделал, то фото разлетятся по школе, ясно?
Он молчал, поэтому мне пришлось повторить.
– Ясно?! – зарычал я.
– Да… – просипел он.
– Сегодня в 11 вечера, встретимся у продуктового магазина “Такка”, что выше по улице, – скомандовал я.
Это был тот самый магазинчик, который мне показывал Рэй вчера, и где я хотел купить нож. Сам не помню, почему запомнил название.
– Принесешь десять тысяч йен, получишь свой телефон назад. Фото останутся у меня, так на всякий случай, – продолжал говорить я. – Ты все понял?
– У меня нет таких денег!
– А мне наплевать. Укради из дома, возьми с поборов, займи. Если не принесешь, я скину фото с твоего телефона в школьный чат. Попытаешься обо мне рассказать, ничего не докажешь, да и не поверит никто. Приведешь кого с собой, я скажу, что телефон нашел и пришел вернуть за вознаграждение. А если принесешь сумму меньше, то за каждую недостающую тысячу я заберу у тебя зуб. Могу начать прямо сейчас.
После этих слов я глубоко затянулся сигаретой и затушил бычок о его ягодицу. Он жалобно взвыл, от резкой боли дернулся, и случайно оперся на поврежденную руку. Крича, упал в тесное пространство между стенкой кабинки и унитазом, забился туда, свернувшись как улитка. По опухшим от побоев щекам текли слезы.
– Ах да, Каори… – Я щелчком отправил в него окурок. – У тебя есть второй вариант, – двумя этажами выше. Оттуда красивый вид, я тебе скажу.
После этих слов я тщательно отмыл руки с мылом, избавляясь от пятен крови, сунул его деньги и телефон в карман и вышел из уборной.