Отверженный III: Вызов
Шрифт:
В какой-то момент я даже забыл, где нахожусь, настолько всё получилось душевно и искренне. Но расслабляться не стоило. По пути из Белостока Нидербергер сообщил мне, что в понедельник рано утром мы выезжаем в Краков. А пятницу, субботу и воскресенье я мог посвятить отдыху. Я пообещал так и сделать, понимая, что это время придётся посвятить подготовке к побегу.
Конечно, такая спешка напрягала, но вариантов не было — я понимал, что из Кракова в Восточный уже не вернусь. Значит, надо было бежать до поездки. А чтобы было легче смириться с такой спешкой,
После торжественного ужина, приняв все возможные поздравления, ответив на вопросы самых любопытных товарищей по отряду, мне наконец-то удалось убежать в медпункт, где меня ждала Агата, которая смогла покинуть торжественные мероприятия пораньше. Едва я вошёл в медпункт, подруга протянула мне большую кружку с горячим кофе, улыбнулась и сказала:
— Я подумала, что спать мы всё равно сегодня нескоро ляжем.
— Однозначно нескоро, — ответил я, взял кружку и сделал несколько глотков ароматного напитка. — Мы сейчас будем рисовать маршрут, по которому нам через два дня предстоит бежать.
— Рисовать маршрут? — с нескрываемым разочарованием и излишней театральностью произнесла Агата. — Тебя не было три дня, и вот ты вернулся, пришёл ко мне на всю ночь и собираешься рисовать маршрут?
И тут подруга переварила окончание сказанной мной фразы и спросила уже совершенно другим тоном:
— Через два дня бежать?
— Да. В ночь с воскресенья на понедельник мы должны покинуть Восточный и пробиться через границу в Беларусь. У нас три дня на подготовку побега. Не много, но хоть что-то.
— А куда ты торопишься?
— Я никуда. А вот Нидербергер торопится отправить меня в Краков, чтобы там изучили мои удивительные способности. Сама понимаешь, в Краков не лучше не ехать.
— Это да, — согласилась Агата. — Но как-то это всё слишком неожиданно.
— Нормально всё. Главное, я привёз из Белостока карту! Даже две. И сейчас мы на одной из них попробуем отыскать и отметить место расположения нашего центра. Но сразу хочу тебя обрадовать, я уже примерно разобрался, что к чему. Мы совсем недалеко от границы, поэтому шансы на удачный побег у нас большие.
Агата радостно улыбнулась, кивнула, выражая согласие с моим оптимистическим настроем, и произнесла:
— Роберт, я боюсь.
Это было неожиданно.
— Я тоже боюсь, — сказал я. — Но мы справимся.
— Я не бежать боюсь, — пояснила подруга. — Я боюсь неизвестности. Что нас ждёт там, куда мы убежим?
— Странная у тебя формулировка. Не там, куда мы убежим, а дома. Нас ждёт нормальная жизнь на родине. А вот что нас ждало после Восточного — большой вопрос!
— Я постоянно и много думаю на эту тему. Какая у меня семья? Любят ли они меня? Будут ли рады мне? Почему так случилось, что я здесь? Может, это они меня сюда отправили?
— Не думаю,
— Почему ты думаешь, что похитили?
— Я не думаю, а знаю. Я-то, в отличие от тебя почти всё вспомнил.
— Всё равно страшно, когда не знаешь, какая у тебя семья, — стояла на своём подруга.
— Какая бы она ни была, главное, что она у тебя есть. Поверь мне, это уже немало.
Агата кивнула, вздохнула, после чего улыбнулась и более жизнерадостным тоном заявила:
— И ещё у меня есть ты! Мы ведь там в России тоже будем вместе?
— Ну если ты не передумаешь.
— Никогда!
Подруга бросилась мне на шею, крепко обняла, поцеловала и прямо в ухо сообщила:
— Я никогда не передумаю. Лишь бы ты не передумал. А если ты всё же передумаешь, я сварю тебе такое зелье, что ты тут же передумаешь обратно. И потом будешь думать только так, как я скажу.
Агата звонко рассмеялась, и я был рад, что её немного отпустило. Готовиться к побегу и при этом бороться с её упадническим настроем не хотелось.
— А если окажется, что мы с тобой живём в разных городах? — спросила Агата, и снова на её лице появилась тревога. — Ну, то есть, если наши семьи в разных городах живут, что тогда будем делать?
— Мы с тобой одарённые. Неважно, где живут наши семьи. Мы будем учиться в Великом Новгороде в Кутузовской академии. И жить в одном студенческом общежитии.
— Ещё скажи, в одной комнате.
Агата рассмеялась.
— Нет, в разных, — ответил я. — Даже на разных этажах. Но в одном здании.
— Откуда ты это всё знаешь?
— Потому что я там уже некоторое время успел отучиться. До похищения.
— А если меня не возьмут в эту академию?
— Возьмут. Я тебя уверяю.
— Ты так говоришь, будто сможешь, если что, на это как-то повлиять.
«Я нет, а вот Милютин сможет», — подумал я, но вслух, разумеется, этого не сказал.
Но я был уверен: одарённую с таким ярко выраженным лекарским даром, да ещё после того, как она поможет мне осуществить побег, в Кутузовку точно возьмут, мне и Милютина просить о помощи не придётся.
— Будет здорово, если всё случится так, как ты говоришь, — сказала Агата. — Я очень хочу, чтобы мы были вместе. Теперь главное, чтобы меня взяли в эту академию.
— Главное, чтобы у твоих родителей не было на тебя других планов. Вдруг ты из очень знатного рода, и тебе с раннего детства уже определили жениха.
— А ты из какого рода? — неожиданно спросила Агата. — Из знатного?
— Вот этого я, к сожалению, пока не вспомнил, — соврал я. — Лица родителей помню, ещё помню, что русский, что из Москвы и что меня похитили. А из какого я рода — не помню. Но уверяю тебя, моя семья точно не станет помехой нашим отношениям.
— А ко мне сегодня днём опять Ярош приставал, — Агата так резко сменила тему, что я даже растерялся. — Опять звал в гости. Вечером. На чай. Сказал, если я приду, то моё положение в центре сильно изменится в лучшую сторону.