Отверженный IX: Большой проигрыш
Шрифт:
— Хорошо, я распоряжусь, чтобы раз в неделю на два дня ему присылали сменщика, — пообещала бабушка, встала из-за стола и добавила: — Начало мероприятия в десять часов во внутреннем дворе. И тебя ждёт сюрприз!
— Да мне на сегодня уже достаточно сюрпризов, — заметил я.
Бабушка рассмеялась и сказала:
— Ольга с Андреем и Машей обещали приехать.
А вот это действительно был сюрприз, и очень приятный — я давно не видел мамы и брата с сестрой и сильно по ним соскучился.
— Здорово, что Вы их пригласили, — сказал я.
— А как я могла их не пригласить? — удивилась
Бабушка помнила всё, а я вот про лошадь совсем забыл.
Мы покинули обеденный зал, и я пошёл в свою комнату, там провалялся перед телевизором до половины девятого, после чего начал собираться. Если начало мероприятия запланировали на десять, то народ явно должен был начать собираться уже к девяти.
И я не ошибся — когда пришёл во внутренний двор, то обнаружил, что он уже почти полностью заполнен эльфами. Они общались, веселились, пили различные прохладительные напитки. Столы с этими напитками и закусками стояли по всему периметру двора.
За пределами имения княгини Белозерской моросил осенний дождик, и дул пронизывающий ноябрьский ветер; но у нас, как всегда, было лето, и это избавляло всех пришедших на праздник от необходимости надевать верхнюю одежду.
Вообще, об одежде эльфов стоит сказать отдельно: яркая и необычная — она сразу же бросилась мне в глаза. Похоже, большинство присутствующих во дворе были карелами, и они нарядились в честь торжественного мероприятия в свои праздничные национальные костюмы.
Все мальчики и большинство мужчины были одеты в яркие рубахи с длинными рукавами и стоячим воротом и в узкие суконные штаны. И если рубахи были все в основном красные и различались лишь узором яркой вышивки, проходящей по горловине и рукавам, то штаны поражали разнообразием цветов: помимо привычного чёрного встречались всевозможные оттенки синего и зелёного.
На ногах почти у всех были высокие сапоги с узким голенищем и острым загнутым носом. В сапоги эти в обязательном порядке были заправлены штаны. Рубахи все носили навыпуск и подпоясаны они были яркими вязанными поясами. У многих эти пояса обхватывали талию в два оборота и на концах имели кисточки. Кто-то поверх рубашки надел чёрную узкую жилетку, и у всех без исключения на шее был платок — яркий, замысловато вышитый. Видимо, эти платки у карельских мужчин были обязательным элементом праздничного национального наряда.
А вот женщины почему-то почти все были в обычной одежде, хоть и в праздничной. Зато девочки красовались в национальной — в ярких длинных сарафанах на тоненьких лямках и с расшитыми передниками. Надеты эти сарафаны были поверх белоснежных рубашек с пышными рукавами до локтей. Волосы молодых эльфиек покрывали замысловатые головные уборы, украшенный бисером и яркими лентами, у некоторых — жемчугом. На ногах у девочек были или сапожки, или мягкие кожаные боты.
Костюмы впечатляли, а по счастливым лицам их обладателей было видно, что те носят свою национальную одежду с радостью и гордостью. И вся эта яркая пестрота вносила свою лепту в общую атмосферу праздника. И немалую.
Над нашим семейным источником установили шатёр из белой непрозрачной ткани — видимо, чтобы таинство активации дара проходило без
Кантеле, будучи струнным щипковым инструментом, больше всего походил на русские гусли, но если мы свой старинный народный инструмент давно позабыли, то карелы использовали кантеле вовсю. Вот и сейчас музыканты, разложив инструменты на коленях, защипывая и перебирая струны пальцами обеих рук, дарили всем присутствующим свою прекрасную музыку. И это тоже невероятно усиливало фантастическую атмосферу праздника.
Я заслушался красивой, невероятно мелодичной музыкой и не заметил, как ко мне подошли Ристо с сыном.
— Доброе утро, князь! — поприветствовал меня Ристо. — Разрешите представить Вам моего младшего сына Микку!
Я поздоровался, протянул парню руку, чем сильно его смутил, после чего пожелал Микку большого дара.
До этого дня я видел Ристо лишь в классическом костюме или в униформе, а теперь на нём были тёмно-зелёные штаны, кумачового цвета рубаха, щёгольская жилетка и просто невероятной красоты расписной шейный платок. Сын его был в ярко-синих штанах и такой же, как у отца, рубашке. Жилетки на парне не было, но зато его шейный платок по красоте ничем не уступал отцовскому.
Микку и так был очень похож на Ристо, а учитывая, что отец и сын оделись практически в одинаковые костюмы, эта схожесть казалась почти стопроцентной. Разве что один был молодой, а второй… немолодой. Хоть бабушка и не назвала мне возраст своего помощника, но учитывая, что шестнадцатилетний Микку был у него младшим, а всего детей, как выяснилось, было пятеро, Ристо вполне мог мне годиться как в отцы, так и в деды. И то, что он выглядел максимум на тридцать пять — сорок лет, ничего не значило — внешность одарённых, как правило, всегда была обманчива.
Мы перекинулись ещё буквально парой фраз, и Ристо с сыном ушли готовиться, а я отправился искать маму с Андреем и Машей — они явно должны были приехать заранее. Пока искал их, заметил Тойво, который что-то эмоционально рассказывал красивой молодой эльфийке, которую я, как мне показалось, раньше уже видел в нашем замке. До моего утреннего разговора с бабушкой я решил бы, что Тойво общается с девушкой по работе, но теперь я был уверен, что это не так. И не удержался от улыбки.
Я обошёл весь двор, однако ни мамы, ни сестры с братом нигде не обнаружил. Зато встретил Милу. Это было так неожиданно, что сначала я даже не поверил своим глазам и невольно зажмурился, чтобы видение, а я решил, что это оно, прошло. Но нет, это действительно была Мила. Мы обнялись, расцеловались, и я сказал:
— Бабушка предупредила, что меня сегодня ждут сюрпризы, но я не ожидал, что настолько приятные.
— У меня сегодня нет никаких дел, и я решила посмотреть на ваш праздник. Екатерина Александровна ещё на прошлой неделе меня на него пригласила. И я очень рада, что приехала — всё так красиво, все веселятся, радуются, и это так искренне, так душевно.
То, что все радуются празднику искренне и душевно, я, будучи менталистом, ощущал, как никто другой. И признаться, мне было приятно подпитываться этими эмоциями.