Отверженный VI: Эльфийский Петербург

Опсокополос Алексис

Старик Денисов просто хотел выяснить, где пропадала почти два года невеста его внука и были ли в её жизни мужчины, а узнал невероятно ценную информацию, которую решил использовать для борьбы со своим давним врагом, князем Воронцовым. И вылилось это всё в срыв спецоперации, и стоило жизни многим оркам и людям. Да и самому Денисову в итоге.

— Налей мне воды! — попросила Аня.

Я тут же выполнил просьбу, наполнив стакан девушки водой. Она сделала несколько глотков, взяла себя в руки и продолжила рассказывать:

— Потом,

когда я выложила деду Глеба вообще всё, что знаю, он взял меня за голову, и она сразу же сильно заболела, так сильно, что я опять потеряла сознание. А когда пришла в себя, увидела, как старик протягивает мне стакан воды. Он сказал, что я неожиданно потеряла сознание, но почти сразу пришла в себя. Спросил, как я себя чувствую. Я ответила, что нормально. После этого он заявил, что мне лучше поехать отдохнуть, тем более что главные вопросы по свадьбе мы обсудили. Спорить я, конечно же, не стала. И ещё меня очень удивило, что старик считает, будто я ничего не помню о допросе, но виду я не подала.

— А я тебе объясню, почему он так считал, — сказал я. — Он так и не понял, что у тебя были затёрты воспоминания, он боролся с блокировками. И когда он вернул тебе память, сам не зная об этом, то решил, что все блокировки сняты. Он наложил на тебя различные заклятия, одно из них явно должно было ввести тебя в состояние, похожее на транс, чтобы ты, находясь в нём, всё рассказала, а по выходе из этого состояния обо всём забыла. Но получилось у него всего лишь подчинить твою волю. А вот сознание затуманить не вышло — блокировки специалистов КФБ частично сработали.

— Да. Видимо, так всё и было, потому что он до последнего не догадывался, что я помню о том разговоре.

— Как бы там ни было, теперь это всё в прошлом, — попытался я приободрить Аню.

— С родителями теперь бы ещё нормально поговорить, — вздохнув, произнесла молодая графиня Васильева.

— Кстати, а как ты поедешь в Москву? — спросил я. — Хочешь, тебя мой водитель отвезёт?

— Твой водитель? — удивилась Аня. — У тебя есть личный водитель?

— Да, так получилось, это долгая история.

— Интересная?

— Не очень. Как-нибудь потом расскажу. Так что? Отвезти тебя домой?

— Нет, спасибо, за мной утром приедет водитель от помощника князя Воронцова.

«С ним, пожалуй, будет безопаснее, чем с Кириллом, — подумал я. — Особенно в Москве».

— Но если случится какая-нибудь накладка, ты сразу звони мне! — сказал я. — Договорились?

— Договорились, — ответила Аня и улыбнулась. — Спасибо тебе за то, что ты так обо мне заботишься.

— Это мелочи, не стоит благодарности.

— Нет, это не мелочи! Ты спас мне жизнь. Причём уже два раза. Прямо как в романах про рыцаря и принцессу. И теперь по всем законам жанра ты должен на мне жениться.

Молодая графиня Васильева опять улыбнулась, а меня такая постановка вопроса застала врасплох. И видимо, на моём лице отразились какие-то эмоции, потому что Аня тут же

сказала:

— Это была шутка. Неудачная шутка, извини!

Я тоже улыбнулся, желая показать, что оценил шутку, но вышло как-то натужно — похоже, я лишь усугубил ситуацию. Возникла неловкая пауза примерно на полминуты, в конце которой Аня негромко произнесла:

— Я часто вспоминаю нас в Восточном. И всё чаще жалею, что мы оттуда убежали. Точнее, жалею, что выпили зелье, вернувшее нам память.

Она сказала это с такой грустью и сожалением в голосе, что мне аж стало не по себе.

— У нас не было других вариантов, — заметил я. — Мы должны были бежать.

— Знаю, но мне никогда не было так хорошо, как там, Роберт…

Аня осеклась. Назвала ли она меня Робертом нарочно, или это вышло случайно, я не знал, но что-то внутри меня сжалось — как ни крути, а мы с ней пережили в Восточном много приятных моментов, и забыть такое было невозможно.

— Мне не хватает тебя, — произнесла Аня как-то уж совсем обречённо. — Очень не хватает. Но я не знаю, кого: Роберта или Романа. Спас меня Роман, но хорошо мне было с Робертом.

— Мне тоже очень не хватает Агаты, — сказал я и не соврал.

Признаться, в какие-то моменты нашего разговора мне казалось, что я болтаю с Агатой. Но это быстро проходило. Всё же передо мной сидела графиня Васильева, и в ней осталось уже очень мало от курсантки Дудек. Это было глупо, но я до сих пор не мог смириться с тем, что это один человек. У меня было ощущение, будто это две разные девушки — две сестры-близняшки, снаружи похожие как две капли воды, но совершенно разные внутри. И если к Ане я относился с симпатией, но не более того, то по Агате я, действительно, сильно скучал.

— Я тоже часто вспоминаю Восточный, — сказал я. — Медпункт, его уютные палаты с мягкими кроватями, кабинет пани Митрош, её кофемашину, и как ты меня поила кофе по утрам, а потом прогоняла на занятия. Всё это останется со мной навсегда, но жизнь не стоит на месте. И этот факт надо просто принять.

— И ты уже никогда не станешь моим Робертом, — негромко произнесла Аня, перейдя на немецкий.

— Как и ты моей Агатой, — сказал я на том же языке и добавил уже по-русски: — Но я всегда буду Романом, и ты всегда можешь на меня рассчитывать, как на друга.

— Как на друга, — повторила Аня уже практически шёпотом и улыбнулась. — И этот факт надо просто принять.

Глава 12

Паспорта на имена молодожёнов Антоновых привезли ещё до двенадцати, а ровно в час дня, согласно нашей договорённости, приехала Арина. Открыв княжне дверь и заметив в её руке небольшой чемодан, я понял, что к поездке стоило подготовиться не только морально — вещи собрать тоже можно было. Всё же мне предстояло изображать человека, который приехал в отель на пару недель: что-нибудь из одежды на смену имело смысл прихватить.