Отверженный VII: Долг
Шрифт:
Бабушка посмотрела на дядю Володю таким взглядом, что любой на его месте согласился бы, но мамин брат неожиданно сказал:
— Вы уж простите меня, Екатерина Александровна, и ты, Роман, прости, но я никогда не относился к Николаю хорошо. Я не простил ему того, что он сделал с моей сестрой. И даже сейчас, когда его не стало, не собираюсь прощать. Я понимаю, что для вас отомстить Жилинскому — дело принципа, но меня устроит просто спасение Ольги и Андрея с Машей.
— Одно другому не мешает, — заметила бабушка. — Но начинать, конечно же, надо со спасения Ольги и детей.
— Завтра в два часа дня, если утром переведу деньги. А я их переведу.
— Значит, думать надо очень быстро, — сказала бабушка. —. А с другой стороны, думай не думай, вариант у нас один: ты проносишь с собой портальный маяк, активируешь его во время встречи с Ольгой, и мы за вами приходим. Но есть у этого плана один минус.
— Какой? — поинтересовался мамин брат.
— Твои отношения с Жилинским после этого, мягко говоря, испортятся.
— Это не важно. Спасение Ольги и Андрея с Машей для меня на первом месте. К тому же плохие отношения с Жилинским не затянутся ненадолго.
— Почему ты так решил? — спросила бабушка.
— Вы же сами сказали, что собираетесь мстить за Николая. Не думаю, что вы станете с этим тянуть.
— Вот чем ты мне, Володенька, нравишься, так это тем, что ты умный, — сказала бабушка и улыбнулась. — Жду тебя завтра к десяти. К этому времени мы продумаем, как всё сделать. Расскажем тебе, покажем, и в два ты уже будешь у Жилинского.
На этом мы и договорились. Потом подали обед, и мы приступили к трапезе. Отобедав, дядя Володя поблагодарил бабушку за гостеприимство и за помощь и быстро ушёл, пообещав на следующий день ровно в десять утра прибыть в имении княгини Белозерской.
— Что скажешь, мальчик мой? — спросила меня бабушка, как только за маминым братом закрылась дверь.
— Скажу, что сильно переживаю, — ответил я. — Лишь бы теперь всё получилось.
— Провести такую операцию — дело нехитрое, — сказала бабушка. — Главное, чтобы наш Володенька не был с Жилинским заодно.
— Думаете, это возможно?
— Исходить всегда надо из того, что возможно всё!
— А Вы во время разговора не почувствовали, что он лжёт? — спросил я.
— Он не вчера стал магом, мальчик мой, и явно умеет накладывать на себя серьёзные заклятия защиты, или кто-то другой мог их на него наложить, — ответила бабушка. — Я могу их снять, это не проблема, но ты же помнишь, в какое состояние мне в прошлый раз пришлось приводить Володю, чтобы быть наверняка уверенной в том, что он говорит правду.
— Помню.
— Вот то-то и оно. Думаю, будет не очень красиво подвергать его такой процедуре после того, как он пришёл к нам, по сути, за помощью.
— Согласен, но что нам тогда делать?
— Верить, что Володенька — хороший мальчик, но готовиться к тому, что он может поставить портальный маяк в ловушке, — сказала бабушка. — Ждать по выходу из портала нас может кто угодно: как Жилинский со своей гвардией, так и лучшие английские боевые маги. В теории маяк может быть установлен хоть в Лондоне.
—
— Володя любит Ольгу, он не станет ей жертвовать. Но договориться с Жилинским обменять её и детей на нас с тобой он мог запросто. Особенно, если это было единственным условием Жилинского.
— Если мы погибнем, то никто уже не сможет отомстить Жилинскому, и необходимость в заложниках отпадёт.
— Да, примерно так это ничтожество и думает, — сказала бабушка. — Правда, он не знает, что в любом случае он нежилец.
— Видимо, он думает, что все, кто сможет за нас отомстить, будут с нами в тот момент, когда мы попадём в ловушку.
— В этом замке не меньше сотни претендентов на то, чтобы отрубить Жилинскому голову в случае чего. Конечно, не у всех столько опыта, как у Тойво или Дьяниша, но поверь мне, это Жилинскому не поможет.
— Приятно осознавать, что за нас отомстят, но, если честно, мне такой вариант развития событий не очень нравится, — признался я.
— Мне тоже. Поэтому мы скажем Володе, что мы с тобой останемся здесь, а спасать Ольгу с детьми пойдут Тойво с Дьянишем. Если этого окажется мало, то ещё несколько магов, но ни ты, ни я туда не отправимся ни за что.
— Ему скажем так, а на самом деле отправимся?
— Завтра будем решать, — уклончиво ответила бабушка. — Не забывай, что к нам ещё в любой момент могут пожаловать в гости наши финские друзья.
— Думаете, пожалуют?
— С вероятностью девяносто девять процентов.
— Неужели они такие глупые? — удивился я. — Просто не верится, что они не собрали никакой информации о той, к кому отправились ставить ультиматумы.
— А у них нет выбора, — сказала бабушка. — Ни этот Пельмень, ни тот, кто его ко мне отправил, не принимают решений. Они лишь выполняют то, что им велено. А велели им проверить, готова ли княгиня Белозерская к открытому противостоянию.
— Но тот, кто их отправил, ведь должен был собрать о Вас информацию!
— Тот, кто их отправил, знает меня очень хорошо, возможно, лучше всех на этом свете. Единственное, чего он не знает: рискну ли я пойти против него. Но завтра он это узнает.
— А Вы скажете мне, кто это?
— Скажу, — ответила бабушка. — Конечно, скажу. Но позже, когда придёт время.
Всё же любила княгиня Белозерская говорить загадками и создавать интриги, но мне не оставалось ничего другого, как ждать, когда придёт то самое время, о котором сказала бабушка.
— Если они дали Вам на раздумья двадцать четыре часа, то, выходит, могут напасть уже завтра перед обедом, — вернулся я к теме планирования завтрашнего дня.
— Могут, — согласилась бабушка. — И, скорее всего, нападут. Но на самом деле, это не проблема: тот, кто их отправил, понимает, что мой замок финнам не взять, поэтому вряд ли нам стоит ждать встречи с серьёзным и сильным противником. Разве что этот барон Бойе может проявить инициативу и подтянуть какие-то дополнительные силы, но меня сейчас больше волнует, почему всё выпало на один день?