Ответные санкции
Шрифт:
Пока ползём вниз, пространство у стен стадиона затягивает удушливым дымом и мерзкой пыльной взвесью от расколотого бетона. Через марево носятся трассеры и самые обычные, от этого не менее смертоносные пули. Гремят взрывы, бьют из безоткаток или подствольников — не различаю, тем более основательно оглох на крыше. Выбрать новую огневую точку и встретить захватчиков пулями не тянет совершенно. Я — писарь или, в крайнем случае, повар, но никак не солдат-пехотинец. Исчерпав героизм, бреду на север по Мартир и наблюдаю печальные картины бедных кварталов накануне вторжения. Примолкшая Элеонора ковыляет вслед.
Люди, которым есть что терять, давно покинули Банги. Остались мы, подневольные
Шакалы ещё не сбились в стаи. Непременно соберутся. В период общего упадка рассудок уступает место стадным инстинктам.
— Стоять! Руки!
Патруль тормозит нас на самой окраине города. Прижимаем пальцы к сканеру сержанта, пока машинка не подтверждает наши личности.
— Советую повернуть налево и двигать к аэропорту. Там — охрана, аэропорт приказано удержать, — военный скептически смотрит на наши автоматы и без особого энтузиазма добавляет. — Может, и вы пригодитесь.
Пять километров до аэровокзала кажутся очень длинными. Он действительно охраняется, по периметру расставлено несколько БТР, оборудованы пулемётные точки. Нас узнают, пропускают внутрь без разговоров, и я растягиваюсь на кресле в зале ожидания, жадно хватаю кондиционированный воздух, безобразно прекрасный после тропической жары с ароматом пожаров. Сколько мне приходилось коротать время в аэропортах мира? С одной существенной разницей — сегодня я не знаю, когда мой рейс.
К утру народ оживлённо заголосил. При звуке мощных турбин я бросаюсь к стеклянной стене, выходящей на лётное поле. Никогда в жизни так не радовался российскому триколору, как увиденному на хвосте этого самолёта. К тому же меньше всего ожидал встретить атташе по культуре и науке в голубой тельняшке ВДВ. Никакого уважения к конспирации!
Глава вторая,
в которой герой размышляет о разнице между самообороной и агрессией, перепрыгивая на глобальные материи мироустройства
Нам грубиянов не надо. Мы сами грубияны.
Говорят: в конце концов правда восторжествует, но это неправда.
Большой Босс выписал сертификаты депутатам Государственной Думы, голосовавшим за отправку войск в Африку. Россия провела, видимо, самую выгодную и самую бескровную войну в своей истории. Нам оставлены широким жестом, но за полную стоимость, четыре десятка танков Т-90, боевые машины пехоты, самоходные ракетные установки, куча боеприпасов и пять сотен добровольцев в статусе военных советников.
Мы выиграли войну, но не подписали мира. Наши вооружённые силы растут как на дрожжах. Вербовочные пункты набирают народ по северу Африки, проведена внутренняя мобилизация, учебные лагеря штампуют пушечное мясо со скоростью фордовского конвейера. Экономика напряжена милитаризацией… Зачем?
Русские разобрались с бандами без оглядки на демагогию и призывы к гуманизму, щедро расточаемые западными СМИ. Не вторгаясь на территорию Конго, прочесали южный берег Убанги системами залпового огня «Торнадо».
Биг Босс считает иначе. Если Африканский Федеративный Союз подвергся нападению, он обязан пройтись по соседней стране огнём и мечом. Впоследствии — присоединить её силой как военный трофей.
Я вхожу в ближайший круг президента, но формально продолжаюсь числиться функционером МИДа. Редко у кого столь странные отношения с начальником государства. Он ценит мои советы и прислушивается к моему мнению, одновременно держит себя настороженно. Наверно, не может забыть непосредственный контакт доверенного лица с руководством иностранной разведки. В общем, ощущаю себя его правой рукой, неудобной, искусственной. Поэтому он предпочитает периодически отстёгивать эту руку и отправлять подальше, чтобы не смущала. Потом вдруг тревожным звонком выдёргивает к себе, иногда — среди ночи. Переспрашивает одно и то же по нескольку раз.
Порой кажется, что Большой Босс испытывает недостаток уверенности, скорее даже — дефицит своего мнения. Предпочитает выслушивать массу советов, из них выбирать по вкусу. Это удивляет. Он достиг столь многого. От некого уроженца СССР, возможно — из гебэшной семьи, вырос до главы государства, пусть третьесортного, но быстро карабкающегося в первые ряды. Аппаратура Некроса создана недавно, кто ему советовал раньше? Да и нереально взлететь лишь на чужом опыте, не имея стержня внутри.
Очередной раз задуматься об извивах его душевной организации пришлось на борту самолёта по пути в Нью-Йорк. Лишь над облаками узнал об истинной причине командировки. Поэтому настолько шокирован главным внешнеполитическим заявлением Босса. Он знает, что я не одобряю подобные шаги. Что я непременно подберу неубиваемый аргумент, а он не найдёт возражений. Поэтому проще вывалить откровение на головы граждан, не обсуждая это дело с МИДом, а лишь подготовив текст в компании жмуров. Ей Богу, если бы в какую-нибудь Германию можно было отправить Чрезвычайным и Полномочным покойного Дизраэли в теле зомби, он бы так и поступил.
Включаю смарт на информационный канал и пытаюсь осмыслить, как жить дальше.
«Так называемая Демократическая Республика Конго, где демократия отсутствует и в помине, является главным дестабилизирующим фактором в центре Африки. Её сотрясают непрерывные гражданские междоусобицы, человеческая жизнь обесценилась до крайности, смертность ужасает. Правящий режим не в состоянии обеспечить порядок внутри страны и стремится отвлечь внимание конголезцев внешнеполитическими авантюрами. Ничем не спровоцированная военная агрессия против Центральноафриканской Республики заставляет принять ответные санкции. Сегодня наши сухопутные силы получили приказ форсировать реку Конго на всём протяжении Государственной границы. В связи с отказом правительства ДРК урегулировать конфликт мирным путём под предлогом отсутствия управления над войсками мы будем вынуждены продолжать операцию до полного взятия под контроль территории этой страны».
Далее он пространно цитирует американского президента и его историческую речь в Касабланке, где впервые во Второй Мировой были произнесены страшные слова unconditional surrender. Советская пропаганда перевела их как «безоговорочная капитуляция», но в том контексте они звучали резче, скорее — неограниченное подчинение побеждённого победителю. Рейх как государство прекратил существование, территории и нация попали под внешнее управление, часть земель отошла победителям… Но Биг Босс решил зайти дальше, опираясь на этот давний прецедент, он желает аннексировать всего южного соседа!