Ответный удар [= Последний из бессмертных]
Шрифт:
Теперь Таманцеву стало ясно, почему колониальный транспорт осуществил посадку в отдалении от современного города.
Сатт Валторн прекрасно понимал, что на снимках, сделанных разведзондами, видны следы деятельности иной цивилизации и разумно опасался совершать посадку в непосредственной близости от монументальных, но кажущихся покинутыми построек. Оказалось что Рубеж и расположенные за ним террасы, вырезанные в скалах — не единственный след, оставленный на поверхности Рока деятельностью загадочных существ. Приблизительно в середине
Сатт Валторн выбрал точку для приземления примерно на равном удалении от Рубежа и Когтя, намереваясь отправить к древним строениями разведывательные группы, но его планы были нарушены — сразу после посадки начались известные трагические события, в результате которых остатки колонистов увели всю технику к Рубежу, основав город на вырезанных в скалах террасах.
Однако Сатт Валторн, возглавивший колонию, не забыл о существовании «Когтя» — странного, обособленного комплекса сооружений, спрятанного в труднопроходимой горной местности.
Когда жизнь в колонии постепенно начала налаживаться, он собрал экспедицию и отправился к зафиксированными разведзондами постройкам, желая выяснить их предназначение.
Как свидетельствовали документы, экспедиция не вернулась.
Сатт Валторн и еще два десятка сопровождавших его людей бесследно исчезли, — что на самом деле произошло с группой первопроходцев оставалось лишь гадать, — их поиски были недолгими и безрезультатными. Больше попыток исследовать «Коготь» не предпринималось.
Глядя на сделанные более тысячи лет назад снимки, Иван по необычному виду построек, не имеющих на его взгляд аналогов среди известных архитектурных стилей и решений, присущих расам древнего космоса, предположил, что комплекс «Когтя» в отличие от Рубежа и террас современного города — пример завершенного строительства.
Центральное строение, вздымавшееся на высоту ста пятидесяти метров, окружали постройки меньшего масштаба, следов разрушительного влияния времени не наблюдалось, к «Когтю» расположенному в труднодоступной горной местности не вело явных дорог, зато среди сооружений взгляд пилота четко угадывал наличие посадочных площадок для небольших космических кораблей.
— Нашел что-то интересное? — Раздался за спиной Таманцева голос Райбена.
— Нашел. — Иван слегка пододвинулся, стараясь не разбудить Флору. — Вот взгляни.
Метаморф некоторое время рассматривал снимки, затем высказал свое мнение:
— Похоже на изолированное поселение.
— Или лабораторный комплекс. — Дополнил Иван. — При попытке добраться к нему пропал Сатт Валторн.
— Даже так? — Райбен нахмурился. — Надо бы проверить? Как считаешь?
— Туда сложно добраться. — Планетарная машина пройдет только предгорья. Дальше — пешком, без снаряжения, как ты себе представляешь?
— Просто. — Пожал плечами метаморф. — Часть оборудования
— В смысле? — Не понял Иван.
— В прямом. Я метаморф. Спроси у Флоры, она тебе расскажет, как правильно вить из меня веревки. — Беззлобно усмехнулся Райбен.
— Тогда нужно откорректировать курс.
— Незачем. Путь Обреченных оканчивается Поляной Ужаса. Мимо не пройдем.
— Кстати. — Иван посмотрел на метаморфа. — А кто тебя подменил? Найв?
— Найв спит. Я разобрался с автопилотом.
— Умеешь обращаться с техникой?
— А ты как думал?
— Я ничего не думал. Сколько тебе лет, Райбен?
— Много. — Уклончиво ответил метаморф. — Достаточно, чтобы помнить, как включается автопилот в вездеходе.
Флора проснулась, прислушиваясь к их разговору.
Иван обнял ее.
— Я пропустила что-то важное?
— Вот взгляни. — Он указал на монитор. — Мы с Райбеном говорили по поводу построек, обнаруженных в горах. Возможно, там таиться разгадка трагедии «Надежды».
Райбен вернулся в кабину управления, до места исторической посадки колониального транспорта оставалось менее пятидесяти километров.
Найв по-прежнему дремал, не проявляя никакого интереса к происходящим вокруг событиям, подобное поведение казалось Ивану несколько странным, но кто разберет, что на самом деле воспринимает эмглан: внешние проявления или скрытые за ними мысли окружающих?
Иван развернулся вместе с креслом.
— Флора, скажи, животные Рока подвержены изменениям? — Он уже не раз задавал подобный вопрос, в том числе и самому себе, но пока не нашел однозначного ответа.
Она задумалась, но не надолго.
— Нет. Я не встречала исконных обитателей планеты в форме теней. За метаморфов не ручаюсь, они изменчивы, определить их исходную форму крайне трудно…
— Хорошо, милая, а эмгланы?
— Диких эмгланов я точно не встречала. — Флору невольно передернуло. — Нет, ручаюсь, они не могут жить вне города. В природе слишком много губительных для них ментальных явлений. Эмгланы очень чувствительны к любым проявлениям борьбы за существование, ведь они воспринимают не только мысли, но и неосознанные мнемонические сигналы, такие, к примеру, как ментальная боль.
— Подожди, я не совсем понимаю…
— Любое животное, испытывающее боль или агонию будет источником мнемонического сигнала. Причем в природе всплески отрицательно окрашенных энергий происходят намного чаще и сильнее, чем положительные.
— Выходит, за пределами Рубежа они практически бессильны?
— Не бессильны, но уязвимы. Или если выражаться точнее — ранимы.
— А как же Найв?
— Я забочусь о нем. — Флора взглянула на Ивана. — Он нуждается в защите.
— Подожди, а ты можешь его защитить? — В глазах Таманцева появился блеск.