Ответный удар
Шрифт:
В следующий миг среагировали видеодатчики, и картина опять изменилась. Под днищем фрегата дрожало фиолетовое зарево, плотный рой распался, превращаясь в морскую звезду со множеством щупальцев, и два из них судорожно дергались и плясали, то ли пытаясь схватить сгустки темноты, то ли уворачиваясь от багровых вспышек. Там сражались «сапсаны», не позволяя окружить фрегат, и каждый бился с двумя-тремя модулями.
– Защита держит, – произнес в интеркоме голос Эрнандеса.
– Одного пришиб, – доложил Серый.
– «Сапсаны» в порядке. – Это был Ямагуто, державший контакт с истребителями.
Праа
– Готов, – сообщил Пелевич.
– Огонь!
Новая жар-птица, выпорхнув из мрака, сгорела в багровом костре. Калибр аннигилятора на фрегате был поменьше крейсерского, но с защитой модулей справлялся. Если бы их не было так много…
– Вперед, Ба Линь, – сказала Праа. – Не дай им нас окружить!
Корабль резво проскочил между двух щупальцев морской звезды. Его орудия плевали плазмой, и на силовых экранах, защищавших модули врага, вспыхивали и таяли россыпи ослепительных пятен. Стрелки, стиснутые тканью коконов, соединявшей их с компьютером фрегата, казались неподвижными; глаза скользят по сетке целеуказателя, легкие, почти незаметные движения ног вращают стволы и башни, пальцы касаются сенсорных клавиш. Все четыре стрелка были молоды, но уже считались мастерами; Боб Вентворт и Сэм Бигелоу пришли с «Европы», Владимир Пашин – с Первого флота, Кро Светлая Вода – со Второго. На миг Селина представила, как они, скорчившись, висят в своих тесных башнях, высматривают цель и бьют, бьют… Бьют, не зная, останутся ли живы после залпа, – защитное поле в этот момент отключалось, а башни, как и контурный привод с его разгонной шахтой, считались самыми уязвимыми точками корабля.
Фрегат разворачивался для атаки, звезды и яркие вспышки огня сплошной рекой текли по экранам. В висках Селины Праа толчками билась кровь.
– Дюпресси, их потери. Шевелись, Камилл!
В одиночном бою, где не было нужды в оперативном контакте с другими кораблями, лейтенант-юниор наблюдал за противником и эффективностью действий стрелков.
– Да, мэм! Докладываю, мэм: три аппарата уничтожены, три, кажется, небоеспособны.
– Кажется?
– Не могу утверждать определенно, мэм. Три прекратили огонь, и бой ведут шестнадцать малых модулей.
– Малых, – проворчал Туманов, всматриваясь в хоровод глифов над панелью АНК. – Конечно, малых! Будь тут большие, нас бы уже размазали от Роона до Т'хара!
Фрегат развернулся. Модули фаата, столь,же маневренные и быстрые, мчались ему навстречу, и в темных жерлах их аннигиляторов таилась смерть. Сердце Селины Праа оледенело. Был ли шанс выиграть это сражение?.. Была ли надежда спасти капитана и Зибеля?.. Сейчас она не думала об этом. Она лишь понимала, что не оставит их.
Клаус, Клаус…
– Огонь! Все башни – огонь!
Фрегат содрогнулся. В воздухе поплыл едкий запах горящей пластмассы.
Раздался
– Они нас нашли, – сказал Зибель. – Они уже знают, что обе твари уничтожены. Нужно выбираться отсюда, Пол.
Коркоран будто не слышал его – глядел, прищурившись, как корабли фаата несутся к ним, мелькая среди облаков, точно тени.
– Ей надо было послушать Туманова, – промолвил он. – Не ввязываться в бой, уйти и скрыться в Лимбе. Она и сейчас успеет это сделать, если…
– Если?
– Если пожертвует «сапсанами». Бо и Егор могут задержать противника.
– Ты отдал бы такой приказ?
– Разумеется. Если бы мы сумели послать им ментопередачу.
– Это невозможно, Пол. Человеческий мозг невосприимчив к мысленной связи.
Зибель выглядел растерянным и удрученным. Таким Коркоран его не видел никогда; кажется, мета-морф Изгой в самом деле превратился в человека и собирал теперь камни печали в долинах бессилия и тоски. Его лицо трепетало, как отражение в воде, покрытой рябыо; черты расплывались, кожа и волосы меняли цвет, и только губы старого фаата, похожие на клюв, были неизменными. «Селина, – прошептал он, – Селина…» Казалось, он отвечает на ее призыв о помощи.
– Вернемся к нашему модулю, – произнес Коркоран. – Там есть радио. Попробуем связаться.
В небесах сверкнула молния. Ослепительный блеск заставил его зажмуриться, но, открыв глаза, он увидел бурые стены ущелья с пятнами мхов, силуэт модуля среди камней и стоявшие рядом контейнеры. Над ними возвышался робот, и полусферы с датчиками над его массивными плечами медленно поворачивались, сканируя местность. Раскрылась лазерная щель, мелькнул и погас тусклый огонек – робот опознал своих хозяев.
– Пошли его наверх, Клаус. Один там уже есть, пусть оба следят за небом. Я к передатчику.
Нырнув в кабину, он включил голосовую связь. Закружился световой цилиндр, поплыли глифы-позывные, и Коркоран, будто увлеченный их движением, снова взмыл над Рооном, над каменистым плато, изрезанным ущельями, над темной полоской каньона, который охраняла пара роботов. Ощущая присутствие и поддержку Зибеля, он летел в пустоте – туда, где сражался его корабль.
Фрегат содрогнулся. В воздухе поплыл едкий запах горящей пластмассы, потолок рубки покрыла сетка мелких трещин, сверху что-то посыпалось, палуба затряслась, и кокон, прикрывая голову Селины Праа, выдвинул пластину назатыльника. Оранжевые стрелы пламени, которые метали третья и четвертая башни, погасли. Туманов закашлялся, с хрипом втянул воздух и придвинул кресло ближе к навигационной консоли, прикрывая ее от падающих обломков. Синий луч, выброшенный аннигилятором «Литвина», пронзил темноту, распустился адским цветком, и Ба Линь тут же направил корабль вниз. Вниз, вверх, в сторону… Фрегат метался, подобно раненому киту среди летящих смертоносных гарпунов.