Ответственность религии и науки в современном мире

Сборник статей

Отметим, что к числу продолжателей того «антропологического» направления, у истоков которого стоит величественная фигура прот. Г. Павского, можно отнести и В. Я. Проппа, сумевшего обнаружить тот глубинный целостный инвариант, которым порождается всё многообразие сказочных форм, – подобно тому, как гётевское «пра-растение» порождает посредством метаморфоза всё многообразие флоры. Характерно, что в начале каждого из основных разделов своей книги «Морфология сказки» в качестве эпиграфов он приводит ключевые положения морфолого-трансформационного учения Гёте.

Предпринятые прот. Герасимом Павским и его последователями, ярчайшим из которых является, пожалуй, К. С. Аксаков, попытки построения самобытной русской философии языка стали органическим продолжением того «сердечного», молитвенного, логосного, пути постижения мира, который был намечен исихастами, но не получил достаточного развития в результате того, что Византия пала и Восточная Православная Церковь надолго подпала под власть турок, что, естественно, не способствовало расцвету богословской мысли. Но именно исихасты сформулировали альтернативный по отношению к западно-европейскому способ познания и преображения мира. Чрезвычайно ярко полярность двух противоположных подходов к миру выразилась в эпоху так называемых паламитских споров. Сегодня, в условиях глобального экологического кризиса, в ситуации осознания «исчерпанности трех главных проектов Нового времени – проекта развития новых наук, главным образом, естественно-математических и ориентированных на техническое употребление; политического проекта, проявившегося первоначально в форме легитимной абсолютной монархии, а потом – новоевропейской демократии и либерализма; и,

наконец, религиозного проекта Реформы, как протестантской, так и католической» [180] – намеченный исихастами путь вновь оказывается актуальным. И показательно, что в самом начале ХХ века, – то есть тогда, когда начала осознаваться степень «включенности» наделенного даром слова человека в сотворенное Богом Словом логосное бытие, – разгорелся тесно связанный с проблематикой исихастской традиции имяславский спор, в средоточии которого стоял вопрос об онтологическом статусе слова.

180

Сапрыкин Д. Л. Regnum hominis (Имперский проект Френсиса Бэкона). М., 2001. С. 8.

К сожалению, спор вокруг имяславия так и не был окончательно разрешен. Он был снова поставлен на Поместном Московском соборе 1917–1918 гг. в особой подкомиссии под председательством епископа Феофана Полтавского. В эту подкомиссию в качестве секретаря и содокладчика вошел и прот. Сергий Булгаков, который взял на себя труд всестороннего освещения проблемы почитания Имени Божьего. В результате появилось объемистое исследование «Философия имени», которое так и осталось в рукописи, ибо Собор должен был прекратить свою работу вследствие революционных событий, а работа подкомиссии ограничилась распределительными заседаниями. В 1953 г., уже после смерти о. Сергия, «Философия Имени» была издана в Париже, а в конце 1990-х годов переиздана в России. Постскриптум к этой книге, написанный о. Сергием в 1942 г., свидетельствует, что тема эта волновала его до конца жизни, да и не только его одного. Об имяславии писали и священник Павел Флоренский, и монах Андроник (А. Ф. Лосев), и В. Ф. Эрн, и многие другие. Синодальная Богословская комиссия Русской Православной Церкви включила вопрос о почитании Имени Божия в каталог тем, нуждающихся в скорейшем выяснении.

Чрезвычайно важно то, что имяславие родилось не из отстраненных умствований, но из практики умной иисусовой молитвы. Язык же обладает целым рядом удивительных свойств: во-первых, в языковом знании нет разделения на теоретическое и практическое; во-вторых, язык литургичен и существует лишь в со-ответствии другому – и Другому; наконец, в-третьих, никакое слово – в том числе и Имя Божие – не существует «отдельно», но подразумевает наличие всей языковой целостности; фактически, Имя Божие есть Имя Языка (Слова), посредством Которого мы со-един– яемся с Богом.

Сегодня продолжение лингвистических исследований в русле только еще намечающейся «логосной» лингвистической парадигмы представляется чрезвычайно востребеванным, ведь именно в слове встречается с Богом и с миром человек, сотворенный по образу и подобию Бога Слова. Слово стоит в начале (Ин 1, 1) всего – в начале всей культуры, в начале вообще всей человечности. Интересно, что видный отечественный историк и антрополог Б. Ф. Поршнев, много размышлявший о проблеме происхождения человека, подчеркивал, что именно слово стало той силой, что выделила человека из при-родного мира. Понимание этого факта можно сравнить с революцией в физике, развернувшейся в первой половине XX в. Роль, аналогичную «атомному ядру», здесь сыграет начало человеческой истории. <…> недолгие восемь тысяч лет человеческой истории по сравнению с масштабами биологической эволюции можно приравнять к цепной реакции взрыва. <…> главный вывод, который мы должны извлечь из стремительности дивергенции (человека и животного. – К. К.) <…>, состоит в том, что перед нами продукт действия какого-то особого механизма отбора» [181] , – настаивал Б. Ф. Поршнев. И причиной, обусловившей этот взрыв, стала та энергия, та сила, что заключена в слове, ставшем специфическим признаком нового творения – человека разумного a = человека словесного. Эта присущая слову сила является двигателем человеческой истории, приводящим к ее непрестанному ускорению.

181

Поршнев Б. Ф. О начале человеческой истории (Проблемы палеопсихологии). М., 1974. С. 369–371.

Как подчеркивает П. А Куценков, «традиционный подход к верхнему палеолиту, как к начальной эпохе существования человека современного вида со всеми присущими только человеку качествами, и, следовательно, как первому периоду человеческой истории, надо пересматривать. <…> Дело в том, что темпы “прогресса” палеолитического человечества равно несопоставимы ни с темпами истории, ни с темпами филогении» [182] . Действительно, средний срок существования биологического вида порядка 50–60 тысяч поколений (H = 1,5–2 млн лет, 1 поколение H = 30 лет). Продолжительность верхнего палеолита (если считать таковой время существования вида Homo sapiens sapiens до начала мезолита) составляет порядка 100 тысяч лет. На этот период приходится примерно 3 тысячи поколений, за время жизни которых практически не происходит сколь-нибудь значимых перемен, за исключением изменений типа перехода от ориньякских каменных орудий к мадленским. Можно ли существо, чья культура практически не эволюционировал на протяжении 100 тысяч лет (в то время, как само оно продолжало меняться физически), считать человеком в полном смысле слова? – вслед за Поршневым вопрошает Куценков. – Разумеется, нет! По-существу, верхний палеолит занимает промежуточное положение между филогенией и историей. И вдруг – в мезолите – происходит резкий скачок, не просто ускорение истории, но настоящий взрыв! «От начала мезолита до появления первых земледельческих культур сменилось не более 150 поколений. Еще около 100 поколений потребовалось для создания первых государств. <…> Чтобы яснее были видны масштабы, с которыми мы имеем дело, напомним, что со времени возникновения единого государства в Египте (около 3200 г. до н. э.) и до наших дней сменилось всего лишь 173 поколения. В такой перспективе Александр Македонский становится чуть ли не нашим со-временником» [183] (отметим, что счет поколениями или родами является традиционным для библейского миросозерцания: см. напр. Мф 1, 1—17). За 12 тысяч лет уже специфически человеческой истории (не имеющей никакого отношения к филогении) сменилось лишь 400 поколений. «За это время, – подводит итог П. А. Куценков, – человек прошел путь от микролитической индустрии до персонального компьютера: он освоил земледелие и скотоводство, добычу и обработку металлов, научился делать машины и многое другое» [184] .

182

Куценков П. А. Начало. Очерки истории первобытного и традиционного искусства. М.: АЛЕТЕЙА, 2001. С. 13.

183

Там же. С. 14.

184

Куценков П. А. Начало. Очерки истории первобытного и традиционного искусства. М., «АЛЕТЕЙА», 2001. С. 13.

Именно сила человеческого слова стала причиной непрерывного ускорения человеческой истории, которая, по сравнению с масштабами биологической эволюции, может быть уподоблена

цепной реакции атомного взрыва. Постижение внутренней энергии слова, посредством которого осуществляется взаимодействие между человеком и миром, может помочь свернуть с пути преодоления мироздания и стать на путь его преображения. Говорит свт. Василий Великий: «Если внемлешь себе, ты не будешь иметь нужды искать следов Зиждителя в устройстве вселенной, но в себе самом, как бы в малом каком-то мире, усмотришь великую премудрость своего Создателя» [185] . Именно чрез внутренне человека открывается путь на небеса – ведь человек и был сотворен как по-сред– ник между двумя мирами: сотворенный «из праха земного», он о-живо– творен божественным «дыханием жизни» (Быт 2, 7). «Умирись сам с собою, и умирятся с тобою небо и земля, – наставляет прп. Исаак Сирин. – Потщись войти во внутреннюю свою клеть – и узришь клеть небесную; потому что та и другая – одно и то же, и входя в одну, видишь обе. Лествица оного царствия внутри тебя, сокровенна в душе твоей. В себя самого погрузись от греха – и найдешь там восхождения, по которым в состоянии будешь восходить» [186] . Однако, обращаясь к себе, входя «во внутреннюю свою клеть» человек, находящийся вне литургического тбинственного общения со Христом, увидит лишь свою падшую, пораженную болезнью греха, природу. Лишь в в культовом [187] словесном [188] религиозном [189] со-общении со Христом – Словом Божиим, ставшим в воплощении стэлесникwмъ ( – см.: Еф. 3, 6, – со-тельным, со-цельным) человекам, лишь в в словесномъ служенiи – (Рим 12, 1) Церкви, которая суть «непрестанная Пятидесятница» [190] , постигает обладающий даром слова человек Творца и — чрез Него – весь мир, ибо «нет твари, сокровенной от Него, но все обнажено и открыто ( – wб~явленна) перед очами Его» (Евр 4, 13). «Если будешь чист, то внутри тебя небо, и в себе самом узришь ангелов и свет их, а с ними и в них и Владыку ангелов», – свидетельствует прп. Исаак Сирин [191] .

185

Беседа на слова «Вонми себе». – Cвт. Василий Великий. Творения, ч. IV. М., 1845. С. 44; ср. слова ап. Павла: «вникай в себя и в учение, занимайся сим постоянно; ибо так поступая, и себя спасешь, и слушающих тебя» (1 Тим 4. 16).

186

Прп. Исаак Сирин. Творения. Слова подвижнические. Сергиев Посад, 1893. С. 17–18.

187

Заметим, что слово cult – «воспитание», «почитание», происходит от colo – «возделываю», «обрабатываю землю», – ту самую землю, из которой был взят человек (см.: Быт 2: 7; 3: 19).

188

Апостол Павел подчеркивает, что христианское служение есть служенiе логосное, словесное – (Рим 12. 1).

189

Собственно, religio, – способ, посредством которого реализуется связь – religamen – человека с Богом, а через человека – и связь всего мира со своим Творцом.

190

См.: Прп. Jустин Попови. Догматика Православне Цркве. Кн. 3. Београд, 1978. Гл. II. Црква непрекидна Педесетница. Пневматологиjа. Свети Дух у Цркви. С. 271–458.

191

Прп. Исаак Сирин. Творения. Слова подвижнические. Сергиев Посад, 1893. С. 45.

Человек Христос Иисус (1Тим 2, 5) есть Тот Истинный про-Свет Бытия, в личном пред– стоянии Которому вы-сказывается и об-наружи– вает Себя Бытие. Оставаясь же вне личностного отношения к Творцу, мы не можем постичь тайну тварности, ее нельзя сделать предметом объект(ив)ного, то есть от– страненного, анализа; это отношение познается лишь изнутри его, а потому, – свидетельствует апостол, – «верою познаем, – что веки устроены Словом Божиим, так что из невидимого произошло видимое» (Евр 11, 3). Только из личного опыта пред-стояния Богу, из опыта верности и веры обретаем мы подлинное знание и самих себя и мира: «Слепой по отношению к Единому совершенно слеп ко всем, а видящий во Едином пребывает в видении всех» [192] , – наставляет прп. Симеон Новый Богослов. Именно такое онтологичное, сущ(ествен)ное знание, – знание внешнего чрез внутреннее, – оказывается в подлинном смысле слова и «гуманитарным», и «объективным», и «естественным» [193] . Обретение такого знания способствует выполнению божия повеления: нарекая имена твари и познавая мир в литургическом со-действии со Словом, о-логос-нить, о-словесить мироздание, со-единить все тварное бытие с Бытием, с Богом, да будетъ бгъ всячeская во всэхъ (1 Кор 15, 28).

192

Цит по: Архиеп. Василий (Кривошеин). Преподобный Симеон Новый Богослов. Нижний Новгород, 1996. С. 219.

193

По словам академика РАН И. Т. Фролова, «в наше время изучение человека вышло далеко за пределы специальных наук о нем и превратилось в общую проблему всей системы научного познания <…> В этой системе уже началось переосмысление привычной для нас картины мира и ведутся активные поиски действительного места, которое должен занимать человек. Утверждается приоритет человека во всем – в экономике, политике, духовной сфере. Все эти внутренние тенденции развития науки должны в конечном счете привести к кардинальному изменению всей системы знаний – основой пирамиды станут науки о человеке» (Фролов И. Т. Пирамиду наук необходимо перевернуть – в основании должна лежать наука о человеке: Интервью с академиком РАН Иваном Фроловым // Университетская книга, 1998. № 1. С. 26). Добавим, что сами «науки о человеке» должны разработать новую – «человекоразмерную» – методологию, предусматривающую возможность не только отстраненно-объективирующего, но и «включенного» подхода.

Аргирис Николаидис 

Природа – человек: восстановление утраченной взаимосвязи

В данной работе мне бы хотелось обратиться к проблеме нашего родства с Природой, к образу Природы, созданному нами, и к тому, в какой степени мы являемся частью Природы, или, вернее сказать, насколько мы отделены от нее. Это очень древняя проблема, имеющая глубокие исторические корни.

Мы можем рассмотреть следующие предложенные концепции:

Первая концепция

Природа – космос, некая среда, где правит логос и гармония. Нам следует вдохновляться порядком и совершенством, царящими в природе. Подобная точка зрения была особенно близка ионийцам, грекам, жившим в Малой Азии в 600 г до н. э.

Вторая концепция

Современная концепция, где природа инертна, и единственный источник знания и власти – человек. Главным сторонником этого подхода был, разумеется, Р. Декарт.