Ответственность за финансирование терроризма: уголовно-правовое и криминологическое исследование

Богомолов С.

Все вышеизложенное выводит уголовную политику в области противодействия преступлениям, содержащим в себе признаки терроризма, на принципиально новый, более дифференцированный и, соответственно, более эффективный уровень.

Так, в 1918 году Совет Народных Комиссаров в своем постановлении от 5 сентября «О красном терроре» [54] установил круг лиц и деяний, именуемых террористами и террором [55] .

Данный документ впервые в российском законодательстве закрепил вышеуказанные дефиниции. Считаем, что это открывает новый этап в противодействии исследуемому явлению, в области юридико-технического конструирования уголовно-правовых запретов.

54

О красном терроре: постановление Совета народных комиссаров от 5 сентября 1918 г. // Собрание узаконений РСФСР. 1918. № 44. Ст. 533.

55

Террористами

признавались лица, причастные к белогвардейским организациям. К террору относились деяния, обладающие признаками заговора и мятежа.

По примеру ранее действующих исторических памятников в области уголовного права в качестве наказания была закреплена безальтернативная санкция – смертная казнь в виде расстрела. Еще одним новшеством в области противодействия террору стала реализация дополнительного механизма предупредительного воздействия в виде официального опубликования списка расстрелянных. Власть признавала эти механизмы вынужденными, в целях скорейшей стабилизации государственной деятельности в области обеспечения нормального функционирования права и экономики [56] .

56

См.: Литвин А.Л. Красный и белый террор. 1918–1922. Казань: Татарское газетно-журнальное изд-во, 1995. С. 2.

Учитывая особую опасность антиреволюционных деяний, в том числе содержащих в себе признаки террора, на рассматриваемом историческом этапе был принят еще ряд документов, прямо или косвенно затрагивающих вопросы борьбы с ними [57] .

Однако политическая нестабильность в стране требовала пересмотра подходов к формированию нормативной правовой базы в области регулирования существующих общественных отношений. Основной идеей в данном случае стала обоснованная необходимость систематизации и кодификации законодательства.

57

Декрет СНК «О революционном трибунале» от 4 мая 1918 года; Постановление НКЮ «Об отмене всех доныне изданных циркуляров о революционных трибуналах» от 16 июня 1918 года; Декрет ВЦИК «О Всероссийской чрезвычайной комиссии» от 17 февраля 1919 г. и др.

В 1922 году был принят первый Уголовный кодекс Советского государства.

Рассматриваемый нормативный правовой акт в части первой («О контрреволюционных преступлениях»), в главе первой Особенной части («О государственных преступлениях») среди прочих контрреволюционных деяний содержал несколько статей о запрете совершения террористических актов. В качестве основной нормы, направленной на уголовно-правовое противодействие терроризму, выступала ст. 64 УК РСФСР 1922 г [58] . В соответствии с ней, преступным считалось участие в выполнении террористического акта. Конструктивными признаками этого деяния стали цель и характеристика возможных потерпевших. Так, в качестве цели была выделена контрреволюционная деятельность, понятие которой было отражено в ст. 57 УК РСФСР 1922 г. В ст. 64 УК РСФСР 1922 г. также был закреплен и исчерпывающий перечень лиц, в отношении которых и совершается террористический акт. Это представители советской власти и деятели революционных рабоче-крестьянских организаций.

58

Уголовный кодекс РСФСР 1922 года // Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР 1917–1952 гг. / под ред. И.Т. Голякова. М.: Госюриздат, 1953. С. 123.

По смыслу, исследуемое преступление представляло собой убийство или покушение на убийство представителя государственной власти в контрреволюционных целях по причинам и в связи с их служебной и общественной работой.

Все вышеизложенное дает нам основание констатировать, что на данном этапе, по мнению законодателя, терроризм представлял опасность государственной, а не общественной безопасности, о чем свидетельствует, в первую очередь, месторасположение нормы, а также характеристика жертв. Санкция ст. 64 УК РСФСР 1922 г. носила отсылочный характер, и наказание за совершение террористического акта было отражено в ч. 1 ст. 58 УК [59] . Традиционный подход в вопросе установления санкций, заложенный еще в предшествующих исторических памятниках, был сохранен и в УК РСФСР 1922 г. В качестве основного наказания применялась высшая мера наказания и конфискация имущества. Однако новым, ранее неизвестным направлением в области уголовного наказания стала возможность его дифференциации с учетом смягчающих обстоятельств и неосведомленности виновных о конечной цели совершаемого преступления. При наличии вышеназванных условий к лицам, причастным к совершению террористического акта, было возможно применение наказания в виде лишения свободы на определенный срок.

59

Уголовный кодекс РСФСР 1922 года // Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР 1917–1952 гг. / под ред. И.Т. Голякова. М.: Госюриздат, 1953. С. 123.

Отдельной нормой было криминализировано укрывательство и пособничество в совершении контрреволюционных преступлений, в том числе

и террористического акта, в ст. 68 УК РСФСР 1922 г. [60] Наказание также могло быть дифференцировано с установлением нижней границы в виде лишения свободы не ниже одного года лишения свободы.

Уголовный кодекс РСФСР в редакции 1926 г. полностью сохранил традиции в вопросах борьбы с террористическими актами, ранее заложенные в УК РСФСР в 1922 году. Статьи 58⁸ и 58¹² в новой редакции полностью дублировали ранее рассмотренные ст. 58 и 68 УК РСФСР 1922 г. Вышеназванные механизмы были также продублированы и в Положении о преступлениях государственных от 25 февраля 1927 года [61] , что свидетельствует о неизменности подхода в области противодействия террору.

60

Уголовный кодекс РСФСР 1922 года // Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР 1917–1952 гг. / под ред. И.Т. Голякова. М.: Госюриздат, 1953. С. 124.

61

Положение о преступлениях государственных // Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР 1917–1952 гг. / под ред. И.Т. Голякова. М.: Госюриздат, 1953. С. 219.

Следующий документ, непосредственно затрагивающий вопросы борьбы с терроризмом, был принят в 1958 году. Им стал Закон «Об уголовной ответственности за государственные преступления» [62] .

Ответственность за террористический акт была закреплена в первой главе «Особо опасные государственные преступления», что сохраняло традиционный подход к спектру нарушаемых исследуемым деянием общественных отношений.

Впервые в истории российского уголовного законодательства произошла дифференциация террористических актов, в основу которой была положена характеристика потерпевшего и цель преступления. В соответствии со ст. 3 «Террористический акт» посягательство происходило на общественные отношения в сфере охраны жизни и здоровья государственного или общественного деятеля, или представителя власти. Ст. 4 «Террористический акт против представителя иностранного государства» взяла под охрану официальных представителей иностранного государства. Целями классического террористического акта являлся подрыв или ослабление Советской власти. В рамках ст. 4 Закона – провокация войны или осложнение международных отношений.

62

Об уголовной ответственности за государственные преступления: закон СССР от 25 декабря 1958 г. // Ведомости Верховного Совета СССР. 1959. № 1. Ст. 8.

Вышеназванные деяния входили в группу особо опасных государственных преступлений.

Дифференциация террористических актов открыла новое направление в области уголовно-правового противодействия им, хотя наказания были полностью идентичными, в том числе включающими в себя и экономические санкции в виде конфискации имущества.

Анализируемый нормативный правовой акт действовал вплоть до вступления в силу Уголовного кодекса РФ 1996 г. По этой причине в него вносились изменения, в том числе затрагивающие вопросы борьбы с терроризмом. Так, например, в 1989 году в ст. 7¹ Закона были криминализированы публичные призывы к совершению террористического акта [63] .

63

О внесении изменений и дополнений в Уголовный и Уголовно-процессуальный кодексы РСФСР: указ Президиума Верховного Совета РСФСР от 8 апреля 1989 года // Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1989. № 16. Ст. 397.

Следующий нормативный документ, регламентирующий уголовно-правовые отношения, был принят в 1960 г. Им стал Уголовный кодекс 1960 года. Этот документ в целом сохранил концепцию в области борьбы с терроризмом, заложенную ранее, и в основной своей массе буквально включал в себя положения, закрепленные в Законе «Об уголовной ответственности за государственные преступления». В частности, ст. 66 УК «Террористический акт» и ст. 67 «Террористический акт против представителя иностранного государства» [64] полностью соответствовали ст. 3 и 4 Закона «Об уголовной ответственности за государственные преступления» и были расположены в главе первой «Государственные преступления» и отнесены к особо опасным государственным преступлениям.

64

О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс РСФСР и Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР: Федеральный закон от 1 июля 1994 года № 10-ФЗ // Собрание законодательства. 1994. № 10. Ст. 1109.

Конец прошлого века стал переломным в вопросе борьбы с преступностью в целом и деяниями, содержащими в себе признаки терроризма в частности. Радикальное изменение политического, экономического курса требовало незамедлительной реакции законодателя в области регулирования новых, как ранее неизвестных спектров общественных отношений, так и уже существующих, но нуждающихся в существенном переосмыслении по причине переоценки их значимости. Все это открывает новый этап развития уголовного законодательства в области противодействия террористическим актам.