Овчарка Рой. Овчарка Рой и девятый "В"
Шрифт:
Томи повернулся и посмотрел на Лауронена, лицо которого расплылось в довольной ухмылке.
— Темные очки! — потребовал Томи.
Обычно Лауронен дрожал над ними, как над невесть каким сокровищем. Это были барахлистые очки шведского производства, такие носит Марлон Брандо. И они здорово шли Лауронену. Делали его похожим на киногероя, правда, тогда, когда физиономия Лауронена не была подбита.
А теперь Лауронен, ни слова не возразив, протянул их Томи.
Рой оскалил зубы, когда Томи принялся прилаживать очки на его
— Мальчики, сядьте как положено! — почти нормальным голосом сказала Муурикки.
Если бы она, сказав это, повернулась потом к доске, продолжая свои объяснения, все приняли бы ее слова всерьез. Но она все портила своим брюзжанием. Каждый знал: она и сама не верит, что ее послушаются. И действительно, в следующее мгновение она начинала произносить длинную назидательную речь.
Точно так было и сейчас.
На этот раз к ее брюзжанию все же прислушивались и следили за каждым ее движением. Всем хотелось увидеть, как изменится выражение лица Муурикки, когда она заметит на парте Роя.
А в голосе учительницы уже назревал плач. Казалось, слезы вот-вот брызнут из ее глаз:
— Неужели вы, уже почти взрослые люди, не понимаете, что учеба — это работа, столько же для вас, сколько и для меня. Работа, заранее нормированная. Нам дано задание, которое мы должны выполнить, и я отвечаю за это… А вы же не отвечаете ни за что и ни перед кем!
Неужели она не заметила Роя?
Юсси утверждал, что Муурикки, толкая речь, впадает в экстаз. Ничего не видит и не слышит, а только знай себе брюзжит. Может, и так…
А может, сидевшие впереди самые рослые ребята так хорошо укрывали Роя, что от доски была видна только шапочка с кисточкой.
Класс больше не мог сдерживаться. То один, то другой поворачивался посмотреть на Роя. И сам Томи тоже.
Любо-дорого было глядеть на собаку, сидящую на парте, как примерный ученик, в куртке и шапочке с кисточкой. Темные очки Лауронена закрывали половину собачьей морды, видневшейся из-под шапочки, и нелегко было распознать, что на парте сидит собака.
— Ну и чем же она отличается от нас, учеников? — спросил Йони.
— По крайней мере, свой интеллигентностью, — съехидничала Карита.
Однако должна же была Муурикки что-то заметить. Она продолжала вычисления, а затем под громкий смех класса с багровой физиономией шагнула от доски к первым партам.
И тут она увидела Роя.
Муурикки застыла на месте, словно окаменела. Ошарашенность и сомнение попеременно отражались на ее лице, сменяя друг друга, словно кадры телевизионной рекламы.
— Ну, это уж слишком!
Муурикки, как астматичка, ловила ртом воздух. Казалось, она вот-вот задохнется. У нее, бедняги, начисто отсутствовало чувство юмора!
— Я вам этого…
Тут раздался стук в дверь.
Теперь застыли и ученики.
Стук возобновился, еще более громкий, чем прежде.
Директор вытянул руку и, жестом приглашая находящихся в коридоре войти, отступил в сторону. Двое совершенно незнакомых людей прошли в класс.
Томи словно парализовало. Но лишь на мгновение. Затем он развил лихорадочную деятельность.
Роя долой с парты. Быстро, но спокойно. Во всяком случае, теперь Роя нельзя было волновать, в каком бы трудном положении он сам ни находился.
— Рой, лежать. Тихо лежать. Вот так… Молодец, старик!
Томи успел уложить собаку на прежнее место между стеной и первым рядом парт, за укрытие из сумок, обуви и одежды как раз в то время, когда весь класс встал.
Без излишней спешки Томи, наклонившись, накрыл Роя первой попавшейся под руку курткой и только тогда выпрямился.
Лауронен действовал столь же молниеносно: вместо ряда сумок перед Роем выросла гора сумок, за которой и укрылась лежащая под куртками собака.
Садясь вместе со всеми за свою парту, Томи кивнул головой Йони и Юсси, сделал осторожный жест ладонями, означавший: главная опасность миновала.
За общим шумом Томи не услышал, как директор представлял пришедших, понял только, что это были какие-то важные птицы из школьного управления.
Директора с гостями пригласили присесть, но они отказались и остались у дверей.
До сих пор все шло хорошо, если не принимать в расчет самое Муурикки!
Учительница стояла на прежнем месте, будто ее хватил паралич. Лишь каким-то чудом ее рука поднялась пожать руки пришедшим, когда директор представлял их.
Муурикки могла все испортить.
Вот ее растерянный взгляд упал на Томи.
Сообразит ли она?
К счастью, сообразила. Как разбуженная ото сна, Муурикки вернулась к доске и продолжила незаконченное вычисление и объяснение задачи.
Это она умела. В этом отношении все учителя в школе были хороши. Работа у них спорилась.
Слушая ясные и уверенные объяснения Муурикки, посторонний человек не мог даже представить себе, какая она брюзга. И почему бы ей не быть таким же хорошим человеком, каким она была математиком!
Томи осторожно скосил глаза вбок и немного повернулся назад. Из-под кучи одежек виднелась печальная собачья морда в черных очках.
— Молодец, старик… — шепнул Томи. — Лежать тихо!
Обернувшись, Томи увидел, что один из чиновников школьного управления неслышными шагами прошел перед передними партами к окну.
Тридцать восемь пар глаз следили за тем, как он приближается к опасной зоне. По застывшим позам и напряженному выражению лиц было видно, что все ученики искренне переживали происходящее.