Овцы смотрят вверх
Шрифт:
Медленно и предельно аккуратно Филип проехал мимо машины, припаркованной к обочине, и понял, почему собралась толпа. Водитель и сидевший рядом с ним полицейский заключили друг друга в объятья и страстно целовались.
Какая-то девица губной помадой рисовала на борту полицейской машины изображение черепа и скрещенных костей, рисовала увлеченно и артистически, соблюдая все детали – вплоть до количества зубов.
Но в этот момент кто-то произвел выстрел по машине Филипа, проделав дыру в дальнем левом углу крыши и раздробив заднее стекло.
Филип испугался и едва не слетел
– Черт! Я знаю этого типа! – сказал Пит, показывая на патрульного, который жестом предложил им остановиться у обочины. Он стянул маску, рискуя задохнуться и закашляться.
– Эй, Чаппи! Чаппи Райс! – крикнул он.
– Какого… – начал было полицейский, но потом, разглядев сидящего в машине, воскликнул:
– О черт! Да это Пит Годдард! Целую вечность тебя не видел, старина!
И, удостоверившись, что дорога свободна и останавливать пока некого, он склонился к окну.
– Чаппи! – сказал Пит. – Познакомься, это Фил Мейсон, и я на него теперь работаю. Какого черта здесь происходит?
– Да я только заступил, хотя сегодня не моя смена. Всех вытащили, кого смогли достать. Все, что я знаю, так это то, что город свихнулся. В Арваде и Уитридже стоят войска, двести человек из Викенса. Домов двести-триста горит, а по городу ходят банды голозадых юнцов, распевают дикие куплеты и все громят. Около почтамта горит несколько больших зданий – магазины и офисы, по всему городу полыхают заправки, а где-то здесь засел снайпер. У вас, кстати, дырка в крыше. Это он!
– Мы видели, – кивнул Филип. – Я пытаюсь отвезти Пита домой. Каким путем лучше всего? Он живет… О, я забыл. Какой у тебя номер?
Пит назвал номер. Чаппи Райс нахмурил брови и сказал:
– Я бы поехал не отсюда. Вам следует вернуться на последнюю развилку и проехать три квартала на юг, а потом…
Так они и поступили.
Район словно вымер. Казалось, беспорядки, сотрясающие город, остались далеко, хотя все происходило всего в нескольких кварталах от дома, где жил Пит. Сама улица напоминала двустворчатую раковину, которая, испугавшись случайного пловца, сдвинула створки. Не было видно ни одного человека, и о том, что в доме, где находилась квартира Пита, живут люди, говорили лишь трепещущие на окнах занавески.
– Подожди! – сказал Филип. – Вдруг здесь тоже снайпер!
Прошло тридцать напряженных секунд. Ничего не случилось.
– О господи! – сказал Пит. – Слава богу! Я вижу Джинни.
Филип бросил взор в сторону дома. Джинни смотрела из окна и махала им рукой.
– Спасибо за маску и за пушку! – сказал Пит и, открыв дверь, стал неуклюже выбираться из салона. Филип поставил машину на ручник, вышел и, обойдя автомобиль, принялся ему помогать, но тут подбежала Джинни.
– О, Пит! – воскликнула она. – Я пыталась тебе позвонить, но все телефоны вырубились.
Она обняла его так энергично, что едва не сбила с ног.
– Ты в порядке, милый?
– У нас были проблемы на складе, – сказал Пит, и Филип вспомнил,
– Но с тобой все хорошо?
– Да, и спасибо Филу.
Джинни повернулась к Филипу, обняла и поцеловала его, оставив на щеке влажный след слезы.
– Не знаю, как вас и благодарить, – воскликнула она. – Если бы с Питом что случилось, я сошла бы с ума!
Как и все остальные в городе…
– Все в порядке, – сказал Филип мрачно и, помолчав, добавил: – Я, пожалуй, поеду. До дверей доберешься, Пит?
– Отсюда несложно. И – еще раз спасибо!
Филип повернулся, чтобы забраться в машину. Идя к дому, Пит крикнул:
– Увидимся завтра, если там все разгребут.
– Пока!
Въехав на свою улицу, Филип увидел лениво догорающую машину, уткнувшуюся носом в почтовую тумбу. На противоположной улице сидела и выла собака – так жалобно, что у Филипа мурашки побежали по спине. Вокруг не было видно ни души.
Въезд в подземный гараж, располагавшийся под многоквартирным домом, где жил Филип, был забран стальной решеткой – отличной защитой от воров. Филип притормозил в нескольких дюймах перед ней и нажал сигнал.
Но ему никто не открыл.
Где-то у него был ключ, который ему дали владельцы жилья, но Филип ключом никогда не пользовался.
Он забрался в бардачок, надеясь найти его, и, когда уже вытащил оттуда салфетки, испачканные губной помадой, сломанные солнцезащитные очки, принадлежавшие Джози, чеки из банкомата, запасной прикуриватель, еще какую-то дрянь, которой полным-полно во всех бардачках мира, землю и машину сотряс мощный хлопок, заложивший ему уши. Филип дернулся и посмотрел назад. В небо, в полуквартале от него, вздымалось огромное облако дыма, подсвеченное языками пламени.
К черту машину!
Филип выскочил на тротуар, даже не выключив мотора, не захлопнув дверцы, и бросился к входной двери. Для этой решетки у него был ключ, который он потребовал выдать ему, как только охранники один за другим стали валиться от разных недомоганий. Он не закрыл и эту дверь, а сразу бросился к лифтам.
И не смог дождаться кабинки, а потому рванул к лестнице.
Задыхаясь, он добрался до двери, но дверь была заперта изнутри, и Филип принялся биться в нее кулаками и ногами. А потом снаружи раздался еще один мощный хлопок, и с потолка, из трещины, которой раньше не было, посыпалась штукатурная пыль.
Внутри квартиры кто-то двигался.
Филип закричал.
Ключ изнутри повернули, цепочку сбросили.
На пороге стояла Денис и плакала.
– О, милая! – обнял Филип жену, чувствуя, как все ее тело сотрясает дрожь. – Я здесь, милая! Все хорошо, и я…
«Я оставил пистолет в машине, двери открытыми, а мотор работающим. Господи! Неужели я тоже сошел с ума? Как и весь этот долбаный мир, который за час слетел с катушек?»
– Не хорошо, – прошептала Денис. Слезы на ее глазах высохли, а в голосе послышался мраморный холодок. – Я не могу связаться с полицией.