Овечка в волчьей шкуре
Шрифт:
— Я понял, можешь не ораторствовать. Ты — это вовсе не ты, совсем другой человек. Замужняя женщина, которая мечтает о ребенке.
Не помню, как я выскочила из кафе, и смогла прийти в себя, только оказавшись дома. «Я так и не увиделась с Андреем», — думала я, глядя на телефон. Точно угадав мои мысли, муж позвонил, я подпрыгнула, услышав звонок, и поняла, как напряжены мои нервы.
— Привет, детка, — сказал Андрей. — Где ты была? Я звоню в третий раз.
По привычке я собралась сразу же все рассказать ему, но вдруг споткнулась на первой фразе и сказала:
— Я хотела увидеться с тобой в обед.
— Да? И что?
— Не
— Я уезжал по делам.
— По каким делам? — помедлив, спросила я.
— Вернусь домой, расскажу. У тебя печальный голос. Скучаешь?
— Нет. Я глажу белье и смотрю телевизор. — Какого черта я соврала?
— Отлично, тогда до встречи. — Он повесил трубку, а я заметалась по квартире. «Почему я ему не сказала? — думала я, переставляя посуду на кухонной полке. — Например, о звонке травматолога… Врач усомнился в том, что я попала в аварию, но что же ещё могло произойти со мной? Да все, что угодно. Я ведь действительно ничего не помню. И эта встреча в кафе, какой-то сумасшедший Анатолий… Откуда он может знать о моей татуировке?»
Татуировка у меня действительно была. Очень странная, на мой взгляд, да и место для неё я выбрала, мягко говоря, необычное. Андрей рассказать о ней ничего не смог, утверждая, что на момент нашего знакомства она уже была, а её происхождение я держала в секрете. Если я сама не вспомню, это навсегда останется тайной. И вдруг появляется человек, который знает об этой татуировке. Что ещё ему известно обо мне? Следовало бы его расспросить… Тут я вспомнила его взгляд и усмешку и поняла, что дело это безнадежное. Теперь главное: рассказать Андрею об этом парне или нет? Если рассказать о встрече, придется сообщить и о татуировке. И что тогда подумает мой муж? То же, что и я минуту назад: этот самый тип с гнусной ухмылкой и злыми глазами когда-то был близким мне человеком… до моего замужества, разумеется. Я даже мысли не допускаю, что могла бы изменить Андрею. А что, если сам Андрей решит иначе? Господи, что же мне, молчать? Еще эта авария… А что, если в действительности не было никакой аварии, а было что-то постыдное, мерзкое, что-то связанное с этим типом в кафе? Что-то такое, о чем мой муж предпочел забыть из благородства, простив меня? Чушь. Мелодрама какая-то… Если бы я могла вспомнить, хоть что-нибудь, хоть какой-то отрывок, зацепиться за него и тянуть, как за ниточку: воспоминание за воспоминанием…
Я ничего не скажу Андрею, пока не пойму, что происходит (а что, собственно, происходит?), по крайней мере до тех пор, пока не встречусь в понедельник с врачом и не выясню все, что касается моей травмы.
Я понемногу успокоилась и даже смогла заняться кое-какими домашними делами. Вечером позвонил Андрюша и пожелал мне спокойной ночи. Я легла спать и впервые увидела сон, то есть впервые с того момента, как все о себе забыла. Должно быть, раньше сны мне снились, потому что я знала, что такое сны.
Сон приснился мне уже под утро… Захлебываясь от крика, я проснулась в холодном поту, в спальню влетел вернувшийся с работы Андрей, который в это время пил в кухне кофе, схватил меня за плечи, заглядывая в лицо и что-то шепча, а я лишь через минуту поняла, что на самом деле ничего не было, а был только сон.
— Мне приснился кошмар, — пролепетала я.
— Слава богу, — покачал головой Андрей. — Не кошмар, слава богу, разумеется… Ты так меня напугала. — Он прижал меня к груди, поглаживая плечо, спросил ласково:
— Что тебе приснилось?
— Дом,
— Дом с колоннами?
— Да, правда, я их не видела. Колонны находятся на первом этаже, а я была на втором, но я знала, что они там есть, понимаешь?
— Конечно. Во сне такое часто бывает.
— Я на втором этаже, в своей комнате…
— В своей?
— Да. Я так думала во сне. А потом вошел он.
— Кто?
— Мужчина. Он убийца.
— Ты видела во сне убийцу?
— Да. Я знала, что он убийца, он убил моего отца. У меня был пистолет, и я выстрелила, а он даже не покачнулся. И тогда я страшно испугалась… Я знала, что мне нельзя попадать в его руки. А у меня один патрон. Понимаешь?
— Да. И что дальше?
— Он засмеялся.
— А ты?
— Я закричала… и проснулась.
— Нормальный кошмар. Убийца, пистолет, один патрон… Пожалуй, тебе не стоит смотреть боевики, лучше мексиканские сериалы…
— Андрюша, я боюсь…
— Господи, маленькая, это ведь сон. Ты уже проснулась, мы сейчас поедем за город, и ты обо всем забудешь.
— Я точно знаю: он убил моего отца.
— Этот человек из сна? — Андрей недовольно нахмурился. — По-моему, ничего глупее и придумать невозможно. Позавчера я разговаривал с твоим отцом по телефону, он был жив-здоров. Но если хочешь, можно позвонить ему сейчас, чтобы ты не забивала себе голову всякой ерундой. Позвонишь?
— Нет. Конечно, это сон. Извини. Обыкновенный кошмар. Просто я очень испугалась.
— Твой убийца наверняка наш слесарь из жэка, который в прошлый раз содрал с тебя сотню, а батарею так и не заменил. Что, угадал? — Андрей засмеялся, и я улыбнулась, но ответила серьезно:
— Я не видела его лица, оно точно плавало в тумане… Было темно, свет едва пробивался из коридора в комнату, а он держался в тени… Мне надо было стрелять в голову, на нем был бронежилет…
— Что? — Андрей слегка отстранился и внимательно посмотрел на меня, я испуганно замолчала, он поднял меня с постели и сказал:
— Марш в ванную под теплый душ. Надеюсь, все твои кошмары после этого исчезнут.
В ванную мы отправились вместе, и вскоре мой сон перестал иметь хоть какое-то значение.
До одиннадцати мы провалялись в постели, затем позавтракали и решили пройтись по магазинам.
— Что за дело было у тебя вчера? — спросила я между прочим.
— Какое дело? А… Видишь ли, я тебе никогда не рассказывал, у работы сторожа есть существенный недостаток: платят сущие копейки. А я не могу себе позволить, чтобы моя жена в чем-то нуждалась. Поэтому я иногда даю консультации некоторым людям. Твой муж, детка, классный специалист, а специалисты стоят денег.
— Какие консультации ты имеешь в виду? — вдруг испугалась я и сбилась с шага.
— Эй, — усмехнулся Андрей. — Надеюсь, ты помнишь, что твой муж правильный мент и, само собой, хороший парень, из тех, что в белых шляпах. Я сотрудничаю только с государством. Подробнее объяснить не могу, не имею права.
— Это опасно? — все-таки спросила я.
— Нет, конечно. Я ведь консультирую, и ничего больше. Все равно что читать студентам лекции.
Как ни странно, его слова меня успокоили, Андрей действительно честный человек, и если он говорит, что… с какой стати я должна сомневаться? Все, хватит дурацких вымыслов, сумасшедших из кафе и кошмарных снов. Светит солнце, лето в разгаре, а я иду рядом с человеком, которого очень люблю и который любит меня.