Оверкилл

Вук Ланя

— А как же наше вот это вот всё!? Вот прям на этой кровати!

— Хоспади. Ну, возбудилась. Вы же тогда прям, как Джеймс и Бонд действовали! Ещё агент Бигбрейн ноль ноль семь в ухе. Опасность и всё такое. Провела приятную ночь, утром забрала свою долю и растворилась в закате. Не пиши ей! Нахлынули приятные воспоминания — сходи в туалет! Унитаз всё стерпит…

На следующее утро, под капельницей, Антоха решил, что ему стоит добраться до квартиры отца, забрать ноутбук, чип, переодеться и вообще посмотреть, как там обстановка. Никита решению друга сначала препятствовал, потом сказал, что пойдёт вместе с ним. Антон такое решение забраковал, сказал, что справиться один, а если его всё же поймают, есть

тот, кто его будет спасать. Потом Антоха подумал и решил забрать свою долю в пять с половиной миллион, оставшиеся неподелённые семьдесят пять тысяч, округлил в пользу Ника. Условились, что Антон будет слать смс о происходящем.

Когда от Антохи пришло сообщение: «Я на хате. Есть чё рассказать. Подробности позже…», у Ника зазвонил телефон. На экране высветилось имя: «Маргарита Степановна Хозяйка». Никита удивлённо поднял трубку:

— Алло.

— Алло, Никита? Здравствуй. Это Маргарита Степановна, узнаешь старушку?

Ник хлопал глазами, голос действительно принадлежит хозяйки бывшей съёмной квартиры.

— Конечно, Маргарита Степановна… Как ваши дела?

— Ой, да что со мной станется. Спина и колени болят, локти тоже. Вчера зятя просила, чтобы на дачу отвёз, а то заросло всё. Живу помаленьку. А я вот всё никак не могу квартиру сдать… Дай думаю Никитке позвоню, может он где снимает в городе, а его ценой обижают. И Колька! Колька Синявский! Помнишь? По линии сестры родной, внучок мой! Спрашивает: «а твой жилец, чего его не видно совсем…». Так чего, Никитка, не хочешь ко мне? Я по дешевле цену сделаю, а?

— Пфф… Ээм. Я сейчас на вахте, Маргарита Степановна. Два месяца ещё точно здесь… а там давайте посмотрим, как сложиться.

— Это ты правильно, Никита! Это хорошо. Ты на севере?

— Конечно.

— А вот это ещё лучше, дорогой. Сервер поднимать нужно!.. А ещё знаешь, чего тут произошло, вот я бабка старая забыла, я чего позвонить-то ещё решила, вспомнила о тебе. Сегодня утром прихожу раненько-раненько так, в половину шестого утра значит. Вы молодёжь ленивая нынче, спите ещё в это время… Но я не про тебя, ты-то молодец, на севере трудишься. Я в целом говорю. Так значит захожу в предбанник этот, коридор. А в двери какие-то парни ковыряются. Двое их. Я, конечно, испугалась. Но палкой им сразу дала. Подумала, что воры значит! А они говорят: «Вы что? Вы что?! Мы замок сломавшийся меняем. Заявка пришла!». Я колотить их перестала. И про себя думаю: «А может они меня так обмануть хотят…». И спрашиваю их: «а кто вам заявку оставлял?». А они мне в один голос: «Лебедев Никита Андреевич».

На своём полном имени у Ника волосы поднялись на затылке, начал нервно покусывать губы и слушать бабульку дальше. Она продолжала:

— А я так не поняла сначала. А потом думаю, что Никита это же ты. А потом и фамилию вспомнила. Отчество я и не знала никогда твоё. А оказываться Андреевич. Моего дедушку тоже так звали, а отец получается Степан Андреевич. Так вот, я им говорю, что ничего с замком делать не нужно, он нормальный. А Лебедев Никита уже тут не живёт, съехал месяца ещё не прошло. А они ещё спрашивают: «А куда не знаете?». Я думаю: «Вот те раз, любопытные какие!» и говорю: «Мне-то почём знать, съехал и съехал!». Они люди очень вежливые, извинились. Сказали, что заявка, видимо, долго обрабатывалась на компьютере. Компьютеры эти ваши компьютеры, всё сидите за ними глаза портите. Ты скажи, Никитка, у тебя что, замок ломался?

Никита нервно чесал щетину.

— Никита, ты тут?

— Да-да, Маргарита Степановна, я оставлял заявку. Никто не приходил, и я сам замок починил. Извините, не могу больше говорить! Прораб зовёт!

Ник быстро отключился. Сразу принялся звонить Антону:

— Алло, Тоха! У тебя всё нормально!?

— Относительно. Хату взломали. Ничего не утащили,

вроде. Видно, просто меня искали. Соседка рассказала, что видела, как кто-то быстро выбежал из квартиры папиной. Она по лестнице поднималась. Потом к себе зашла и к окошку сразу. Говорит обычный мужик, сел на мотоцикл под окнами и уехал. Я знаешь чё всегда думал про этих байкеров? Что они тупые уроды! Уродами их называть не я придумал, они сами себя так называют. А вот «тупыми» — придумал я! И пока мне соседка говорила, что мужик одет, как обычно, без всяких там примочек и кожаной куртки, я думаю: «всё же не тупые уроды!», хватило мозгов своими нашивками не светить. А тут он оказываться на мотоцикле приехал. Дебил. В общем, Никитос, байкеры тупые уроды. А ты чего звонишь сам? Договаривались по смс.

— А ты сам где щас?!

— К своему гаражу пошёл, «копеечку» проверить! Если эти тупые уроды с ней, что сделали, я сломаю все мотоциклы в городе. Так чё случилось? Чё ты нервный такой?

— Мне на старую хату тоже приходили. Бабка, хозяйка квартиры, звонила! Сказала двое в половине шестого утра пришли, в замке ковырялись. Они ей наплели, что замок сломан, а они ремонтники. Фамилию имя отчество моё ей назвали.

— Даа-а, брат. Крепко они за нас взялись. Ладно. Сейчас проверю малышку и к тебе. Будем думать, что с «Бешеными» делать.

Глава 23. Мальчики-Налётчики

Ник сходил в душ. Чувствовал себя отвратительно, всё сгущалось в нерасхлёбываемую кашу. Стенки квартиры давили на голову и хотелось выйти прогуляться в парк. Через час пришёл Антоха и Ник немного успокоился. Как решать дела с байкерами не представлял ни тот, ни другой.

— Может нам съебать куда?! — предложил Антон.

— Куда? Если только в другой город… Но там филиал «Бешеных» будет, тоже не безопасно.

— Заграницу тогда.

— Какую? Ни языка, ни образования. И пять лимонов своих, как будешь декларировать?

— На счёт языка, то я немного инглиш джентльмен. Деньги в крипту перевезти можно.

Ник громко вздохнул:

— Эх. У меня даже заграника нет… какая уж тут заграница.

На столе затрещал мобильник.

— Кто это? — спросил Антон.

— Не знаю. Номер не определяется. Мне так Бигбрейн звонил.

— Так это может он. По поводу денег. Бери трубку, ставь на громкую, я тихо сидеть буду.

— Алло. — тревожно начал Ник.

— Это Бигбрейн. Ты в безопасности?

— Да… относительно. А что случилось?

— У нас большие проблемы. Ты в курсе, что на твой прошлый адрес приходили люди?

— Да. К Антону тоже приходили. Это «Бешеные», его соседка подтвердила…

— Да, какие «Бешеные», Ник?! Эти байкеры гопота с подворотни… К тебе приходили люди сильно опаснее. И Ричбич тут не причём. Дело в тебе, мне и твоём Оверкилле. Скажи, ты хоть раз ударил им человека в игре?

— Ээм… Не приходилось! А что случилось!? Кто меня ищет?!

— Я не знаю кто эти люди, Ник! И времени сейчас выяснять нет. Твой золотой кастет Оверкилл — смертельное оружие. При ударе игрока в «Сэвантин Сити» убивает человека в реальности. Останавливается сердце, нарушается работа мозга, всё зависит от того, на что запрограммирован Оверкилл. И это не ошибка кода, его для это создали!

Ник задумался.

— А как же я выжил? Меня Шоколад один раз убил этим кастетом.

— Всё так, но ты выжил только потому, что тебя ударила программа, а не человек. Скрипт «смертельного» режима запустился сразу, как оказался у тебя на руке.

— Ии-и… и что это всё значит?! Для нас!

— Я пока не нашёл способа, как снять его с твоего аватара. Но люди, которые сделали это оружие ищут тебя. Церемониться не станут, им не нужен игрок с таким оружием и живой свидетель тоже…

— Я… я… я могу переехать заграницу!