Оверсайз. Прятки с миллионером
Шрифт:
– Не терплю амикошонства. Но в целом – споемся, – в голосе Ба я услышала… Черт, уважение? Она со мной так не говорила никогда. С трудом подавив желание поддержать отпавшую челюсть руками, я снова спросила.
– Ба, ты чего тут делаешь?
– Кактусы развожу, или ты думала, что я буду сидеть в своей любимой фатерке и ждать, когда меня начнут пытать? Ты ведь с козырей зашла. Нет бы обнести кого попроще. Но тут видно мои гены стрельнули. Ау, внуча, угадай почему я тут, – хохотнула старушка, направляясь к столу, на котором мерцал экраном мощный компьютер. Опять она за свое, что ли? Хотя нет,
– Текилу делают не из кактусов, а из голубой агавы, – тупо сказала я, понимая, что снова ведусь на попытку Ба показать мне, какая я идиотка.
– Главное тут слово – развожу, детка. Я ведь права – бабушка-ехидна?
Я сжалась, стараясь стать прикинуться ветошью. Эта глупая ведьма играет не с огнем даже, а с ядерной боеголовкой. Сейчас Ба ее…
– Нет, я все же тебя воспитаю, – беззлобно хмыкнула бабуля, тряхнув кудряшками, верный признак того, что она в ярости. Господи, слава богу она не меня собралась перевоспитывать, а эту нахалку, развалившуюся в допотопном кресле, и беззаботно мотающую ногой в тяжелом ботинке. – Идите сюда, я пробила красавчика по своим каналам. Что я скажу, внуча, вляпалась ты, и нас за собой паровозам поперла. Парень-то с одной стороны вроде положительный, как положишь так и лежит, детям вон помогает больным, строит клиники, меценат, мать его за ногу, но это только верхушка айсберга. По жизни он жестокий и кусачий. Как акула. Что ты сперла, овца? – взревела ба. Кошмарус взвыл и вырвался из моих объятий.
– Жучка, – проблеяла я. – Я случайно, он сам прицепился. Я даже не сразу заметила.
– Знаешь, черт с ним с самокатом, – задумчиво пожевала губами бабуля. – Я придумала, я тебя сдам этому голубоглазому чертяке и на вознаграждение новый куплю. Там останется еще до фига.
– Какое вознаграждение?
– Вот, – ткнула в экран Ба, я уставилась на картинку на мониторе. Там чертов маньяк с лицом, похожим на ангельское, вещал, разведя в стороны шикарные ладони и сделав домиком бровки.
– Я влюбился в девушку. Встретил ее случайно и потерял покой. Ни есть, ни пить не могу. Дорогие друзья, кто увидит ее, сообщит о местонахождении, получит вознаграждение.
Дальше пошла моя фотография. Интересно, где он нашел такую. А я ничего на ней – волосы развеваются на ветру, я смотрю куда-то вдаль, словно наслаждаясь закатом, портит впечатление только бумажка запутавшаяся в шевелюре. А потом я увидела сумму с шестью нулями под фото. В голове загудела реактивная турбина. Вот гад, гад, гад.
– Нормально оценил, – хмыкнула Вангелия, – хотя любовь нынче подешевела. Детка, а жук-то тот где?
– В фургоне, вроде. – икнула я. – Не помню, куда его сунула.
– Найдем, а потом… Девочки, у меня есть план, – улыбнулась моя новая подруга так, что мне стало страшно. Мороз пошел по коже. А вот ба встрепенулась и с интересом уставилась на шарлатанку. Господи, что творится-то с моей жизнью? За что? Но этому маньяку я не прощу того, что он оценил меня, как уличную девку. Ни за что и никогда.
Глава 7
Сегодня
Дурацкой идеей было это видео. Очередной безумный гений Огурца. Хотя, где-то он был прав. Воровку не сдадут – такой менталитет у нашего народа. Еще и скажут – от многого немножко – не грабеж, а дележка. А вот сделать счастливой бедолагу в которую влюбился миллионер все с радостью откликнутся.
– Ну что там? Объявилась красотка? – спросил я начальника охраны, появившегося в моем кабинете с видом скорбящей добродетели.
– Залегла на дно, падла. Вот зуб даю – эта овца обученная, натасканная наймитка. Ну не могла простая лохушка уйти от моих людей. Я ее из-под земли… Да я… Ничего, босс, бог не фраер.
– Головка от снаряда ты, – хмыкнул я и поморщился, – завязывай по фене ботать. Говори, Федя, на нормальном гражданском языке. Флешка нужна мне через две недели. Если она не будет лежать на этом столе. Я расстроюсь очень. Рассержусь я, Федя.
В глазах здоровяка мелькнули искры страха. Черт, неужели я настолько хорош? Настроение значительно улучшилось.
Я поднялся из своего кресла и подошел к окну. На кованном заборе, окружающем здание моей фирмы болталось нечто. Черное, развевающееся на осеннем ветру, словно Дементор из книг о мальчике-волшебнике. Нет, я не трус, но… я испугался. Какой-то сверхъестественный холод прошел по телу, ломая мою уверенность в том, что я материалист до мозга костей.
– Федя, твои люди сейчас что делают? – прохрипел я, словно проблеял. – Опять в очко режутся?
– Проводят обход вверенной территории, – глупо доложил Огурец.
– Тогда какого черта там происходит? – уже взревел, справившись с первым страхом.
– Где, босс? Все в порядке, никого там нет, – хмыкнул этот придурок, подходя со спины.
– Там, – ткнул я пальцем и замер на месте. Монстр исчез, словно испарился.
– Да расслабьтесь, у нас мышь не проскочит. Отдохнуть вам надо, Герман Арнольдыч. Может бабенку какую снять, в ресторан забуриться.
– Ты поучи меня еще, – задумчиво потер я подбородок. С тех пор, как в мою жизнь ворвалась эта наглая, беспринципная ведьма, у меня действительно произошел какой-то сдвиг по фазе. И эти ее глупые, испуганные глазюки, и нос сморщенный от злости, никак не идут из головы. Где-то этот твердолобый прав – надо отвлечься. Выместить на ком-нибудь злость и чертово напряжение.
– Машину подашь через час. Забронируй мне столик на двоих в какой-нибудь пафосной жральне, – приказал я, ослабляя узел галстука. Теперь осталось решить, кого из цыпочек я сегодня хочу – брюнетку, блондинку, может рыжую? – Эй, Огурец, эта наемница какой масти?
– Блондинка пепельная, над губой родинка, небольшой шрам на правой щеке, – принялся перечислять Федор особые приметы побегушки.
– Значит блондинка, – хмыкнул я, доставая телефон из кармана брюк. Лялька давно ноет, что я ее никуда не приглашал. Она, конечно, не похожа на эту… Но…