Овладей мной
Шрифт:
Я качаю головой.
— Винсент — благословение. Он редко закатывает истерики.
Розали сидит со мной еще десять минут, а потом встает. Она протягивает мне листок бумаги со своим номером.
— Я пойму, если ты не позвонишь. Я просто хочу, чтобы у тебя был мой номер телефона на случай, если ты передумаешь и захочешь потусоваться.
Взяв бумажку, я одариваю ее застенчивой улыбкой.
— Обычно я привожу Винсента на игровую площадку по вторникам днем.
Улыбка озаряет ее
— Я буду здесь во вторник.
Я смотрю, как Розали идет к месту, где припаркован G-Wagon, а затем снова переключаю свое внимание на Винсента.
Тебе не обязательно быть с ней лучшими друзьями, но раз в неделю поболтать с кем-нибудь не помешает.
Глава 24
Алек
После дерьмовой ночи, проведенной в чужой постели, я обхожу поместье по периметру, проверяя уязвимые места.
Каждый раз, когда мне попадается охранник, я останавливаюсь, чтобы представиться.
Я был занят на заднем дворе, когда Луна, собака Виктора, подбежала ко мне.
— Привет, девочка, — шепчу я. Я глажу ее по голове, а затем продолжаю проверять стену.
— Ты берешь на себя мою работу? — слышу я голос Алексея.
Повернувшись, я жду, когда он догонит меня, тогда он говорит:
— Я каждое утро прогуливаюсь по поместью.
— Я оставлю вас в покое.
Он качает головой и кивает, чтобы мы шли дальше.
— Мы можем вместе проверить периметр.
Вчера он сказал, что хочет провести немного времени вместе. Не зная, чего ожидать, я нервничаю. Меньше всего мне хочется разочаровать Алексея.
Мы гуляем некоторое время, затем он приказывает:
— Расскажи мне о себе.
— Сэр? — Мой взгляд устремляется к нему. — Я уверен, вы знаете обо мне все.
— Я знаю, что ты второй сын Винсента Асланхова, что ты был хорош во время обучения на силовика. — Его острый взгляд переходит на меня. — Тебя забрал Проди. Ты потерял своего брата, любимую женщину и рассудок. В Академии Святого Монарха ты был вспыльчивым.
Примерно так можно описать мою жизнь.
— Скажи мне, кто ты на самом деле, Алек, — требует он.
— Я солдат Братвы, — отвечаю я, потому что сейчас я не могу быть никем иным.
— Чушь собачья, — бормочет Алексей. — Хочешь знать, что я вижу, когда смотрю на тебя?
Не совсем.
Он окидывает взглядом сады, а я переключаю свое внимание на пограничную стену.
— Я вижу более молодую версию себя. Твой отец — кусок дерьма, и я не виню тебя за желание убить его.
Мой взгляд возвращается к Алексею, от удивления у меня напрягаются мышцы.
Наши взгляды встречаются, и он говорит:
— Его дни сочтены. Он слишком много рисковал
Эта новость приносит мне прилив удовлетворения, но потом я думаю о своей маме.
— Я не могу убить его, потому что из-за этого моя мать останется одна в России.
— Думаю, она будет счастливее, если будет со своим сыном, — упоминает он.
Я не являюсь гражданином Америки, поэтому не могу перевезти ее к себе. Это беспокоит меня с тех пор, как я оставил ее, чтобы пройти обучение в Академии Святого Монарха.
— Если жизнь чему-то меня и научила, так это тому, что в конце концов все налаживается само собой, — бормочет Алексей. Он кладет руку мне на плечо и кивает в сторону главного особняка.
Уголок моего рта приподнимается, и я признаюсь:
— Познакомиться с вами было мечтой всей моей жизни.
Он по-отечески похлопывает меня по щеке.
— Пойдем постреляем в оружейной. Ты можешь показать мне, насколько хорош.
Вот это другой разговор.
_______________________________
Ознакомившись с районом и окрестностями, я еду в направлении Пасадены, куда любит ездить Розали.
Я слышал, что она еженедельно водит Романа на детскую площадку, и хочу проверить район на предмет путей отступления и возможных угроз.
Я одет в совершенно новый костюм, и мне потребуется некоторое время, чтобы привыкнуть к тому, что я больше не ношу боевую форму.
Мне потребуется время, чтобы привыкнуть ко многим вещам.
День, который я провел с Алексеем, был из ряда вон выходящим. Пока мы стреляли по мишеням, я даже успел забыть о том, что моя жизнь — дерьмо.
Но теперь, когда я один в машине, забыть невозможно.
Я объезжаю парк, где находится игровая площадка, окидываю взглядом детей и только потом обращаю внимание на взрослых.
Это открытое пространство. Кто угодно может выстрелить из любого из окружающих зданий.
Когда с противоположной стороны приближается машина, мой взгляд останавливается на водителе. Сердце замирает в груди, когда я смотрю на женщину, которая выглядит точь-в-точь как Эверли.
Те же светло-каштановые волосы длиной до плеч. Те же янтарные глаза.
Господи.
Она проезжает мимо меня, и я замечаю ребенка на заднем сиденье.
Не раздумывая, я разворачиваюсь посреди улицы. Ревут клаксоны, но мне насрать. Я, блять, объеду другие машины, чтобы добраться до нее.
Мое сердце бешено колотится, когда я выжимаю газ, чтобы догнать синий седан, но он сворачивает налево, и на мгновение я теряю его из виду.
Когда я тоже поворачиваю налево, синего седана нигде не видно. Он словно растворился в воздухе.