Овладей мной
Шрифт:
Мое тело содрогается, и я стону:
— Я так сильно скучаю по тебе, моя маленькая любовь. — Я начинаю осыпать поцелуями ее волосы. — Мне становится все труднее и труднее жить без тебя.
— Как, ты сказала, ее зовут? — Я слышу, как Виктор спрашивает.
— Эверли… Эверли Адамс, — отвечает Розали. — Ш-ш-ш… с твоей мамой все в порядке. Все в порядке. Ш-ш-ш… — успокаивает она маленького мальчика.
Слова Розали проникают в мой разум, и, оттолкнув Эверли, я снова смотрю на ее прекрасное
— Ты настоящая? — Спрашиваю я, в моей голове царит сумятица и неразбериха.
Эверли смотрит на меня так, словно я призрак. Прежде чем она кивает, из ее уст вырывается всхлип.
Во мне что-то взрывается, когда приходит осознание.
Она реальна.
— Господи Боже, — шепчет Виктор. — Она жива.
Она жива. Если они видят ее, значит, она реальна.
Осознание продолжает накатывать на меня волнами, мои глаза прикованы к женщине, которую, как мне казалось, я потерял.
— Ты не умерла? — удается спросить мне.
Она качает головой.
Когда она ничего не говорит, я умоляю:
— Скажи что-нибудь. Скажи что-нибудь!
— Я т-тоже по тебе с-скучала, — всхлипывает она.
Атмосфера, которую мы разделяли больше двух месяцев, обволакивает нас. Я снова прижимаю ее к своей груди, впитывая тепло ее тела.
Я не знаю, сколько времени прошло, и мне все равно.
Держа Эверли в объятиях, трещины в моем сознании исчезают, а разбитое сердце начинает восстанавливаться и бьется сильнее, чем когда-либо.
Моя разбитая душа становится целой.
Она жива.
Снова приходит осознание, и еще раз я отталкиваю ее, чтобы увидеть ее лицо. Наши взгляды встречаются, и я чувствую ее в своей душе.
Эверли никогда не умирала на том поле. Все это время она была жива.
Глава 28
Эверли
Розали заставила меня выпить целый стакан воды с сахаром.
Винсент успокоился, как только ему снова удалось поиграть с Романом.
Виктор загораживает раздвижную дверь, как чертова грозовая туча, словно боится, что я попытаюсь убежать.
Я сижу на диване рядом с Алеком и понятия не имею, что сказать. Я мечтала об этом моменте годами, но теперь, когда он наступил, я не знаю, что делать.
Я чувствую близость к нему, но в то же время ощущаю, будто нахожусь на расстоянии многих миль от него. Прошло четыре года.
Алеку требуется больше времени, чтобы оправиться от шока при виде меня. До сих пор он не сводил с меня глаз, но когда Винсент заливается смехом, Алек медленно переводит взгляд на своего сына.
Он наклоняет голову, и на его лбу появляется морщинка.
— У тебя есть ребенок?
— Детка, давай оставим их наедине. Забери детей, — говорит Виктор.
Я вскакиваю с дивана, мои глаза дико устремляются
— Нет, мой ребенок не уйдет от меня.
Виктор поднимает руки вверх.
— Хорошо.
— У тебя есть ребенок? — снова спрашивает Алек, но на этот раз его голос звучит сильнее.
Я снова сажусь и, откинув волосы с лица, говорю:
— Да. — Неуверенно я встречаюсь взглядом с Алеком. — Его зовут Винсент… Алек Адамс. — Я с трудом сглатываю комок в горле, и мой голос срывается на словах. — У нас есть сын. Он твой.
Очередная волна шока захлестывает Алека, и он смотрит на нашего малыша.
— Ты назвала его в честь Винсента и меня?
— Да. — Это слово звучит так, будто я проглотила пищащую игрушку.
Он качает головой, потом говорит:
— Я видел, как ты умирала.
У меня перехватывает дыхание, и слезы снова начинают литься по моим щекам.
— Меня нашел старик и отвез в больницу.
Алек закрывает глаза, выражение сильной боли искажает его черты.
— Ты не пыталась выйти на связь. Я, блять, думал, ты мертва. — Его голос повышается с каждым словом, затем глаза резко открываются. — Тебе не пришло в голову сообщить мне, что ты выжила? Я, блять, сошел с ума!
Эмоции взрываются в моей груди.
— Я не могла к тебе обратиться! — Я машу рукой в сторону Винсента. — Мне нужно было думать о ребенке. Твой отец выстрелил в меня и оставил умирать сразу после того, как я провела с тобой два месяца в аду. Я до смерти боялась, что Братва найдет меня и закончит работу!
— Я собираюсь вмешаться, — говорит Виктор. — Это не тот разговор, который должен слышать ребенок. Алек, забери Эверли к себе. Мы присмотрим за детьми.
Алек поднимается на ноги, глядя на своего сына. Он подходит ближе и, присев на корточки перед нашим мальчиком, говорит:
— Привет, малыш.
Винсент бросает на него осторожный взгляд.
— Привет. — Затем он хмурится. — Почему ты заставляешь мою маму плакать?
Алек качает головой.
— Мы давно не виделись. Это слезы счастья.
— О. — Винсент продолжает играть со своими машинками.
Алек протягивает руку и проводит ладонью по волосам Винсента.
— Он похож на меня.
Я сжимаю губы, и отвожу взгляд, чтобы снова не разрыдаться.
Глубоко вздохнув, Алек поднимается на ноги и идет ко мне. Он берет меня за руку и поднимает с дивана.
Не говоря больше ни слова, он тянет меня к раздвижным дверям.
— Я не хочу оставлять Винсента, — возражаю я, вырываясь из его хватки.
— Винсент будет в безопасности, — говорит Розали хриплым от эмоций голосом. — Я не спущу с него глаз. Иди с Алеком.
Я вижу обещание в глазах Розали, и только потому, что знаю, что она хорошая мать, я выхожу вслед за Алеком из особняка.
Мы идем молча, и когда пересекаем лужайку, ведущую к коттеджу, его пальцы переплетаются с моими.