Ойкумена
Шрифт:
Лицо светилось красотой демона. Зато жест, которым женщина погладила виски, наоборот, оказался вполне человеческим и понятным. То было движение усталого человека, который старается привести в порядок мысли и перехватить нарождающуюся головную боль. В тени от ладоней глаза прорицающей вспыхнули мягким жемчужным светом, без зрачков. Она подняла голову, посмотрела на низкий потолок пещеры, сухой и тщательно очищенный от давних рисунков, что оставили некогда первые служители Параклета-Утешающего.
– Добро пожаловать, - прошептала пепельнокожая магичка с глазами жемчужного цвета.
– Добро пожаловать…
Часть
«Мы больше не в Канзасе…»
Глава 1
«Дорогой дневник»
«Дорогой дневник»
Перо зависло над страницей, чуть подрагивая острым жалом. Что писать дальше, было решительно неясно.
Елене не спалось. Причем ее охватила не просто бессонница, а странное ощущение зыбкости, нереальности происходящего. Больше всего это походило на рассказы Деда о своем втором инфаркте, когда измученный организм, обколотый лекарствами, не мог ни уснуть толком, ни выплыть из туманного марева. Дед в свое время едва не пошел по стезе литератора, но послевоенная пора оказалась беспощадна к мечтам, и талантливый юноша стал обычным медиком. Стал, но живость языка сохранил, так что любая история в его устах звучала словно эпос. Даже если речь шла о вещах весьма и весьма неприятных.
Покрутившись под одеялом три с лишним часа, Елена решила, что, наверное, хватит превозмогать непревозмогаемое, и коли сон бежит, надо что-нибудь сделать.
Умылась, походила по квартире, опустевшей до следующего полудня, то есть до возвращения родителей из поездки. Посмотрела в окно, заварила полулитровую кружку кофе. Выпила, разбавив хорошей порцией сливок. Смахнула пыль со скрещенных рапир, украшавших стену над каминной полкой. Конечно же, установить настоящий камин в городскую квартиру не имелось никакой возможности, однако отец постарался и создал очень хорошую имитацию, которая приятно разнообразила интерьер. И старые добрые «Динамо» 1970 года смотрелись над псевдокамином гораздо лучше, чем просто на ковре.
Лена улыбнулась, вспомнив спор насчет того самого ковра и вопль разгневанного Деда «Мещанство!». Пожилой медик умел сказать так, что пафосное слово смотрелось к месту и без напыщенности. Жаль, что нет его больше с семьей… Три года уж как нет.
Не спалось. Но и не бодрствовалось. Ощущение нереальности происходящего накатывало, побуждая сделать что-нибудь необычное, странное. Что-то такое, от чего стало бы ясно - это не сон, это явственная явь, явнее не бывает.
Например, можно завести дневник. Отчего бы и нет? Благо подходящая тетрадь, кажется молескин или что-то в том же роде, с рюшечками и милой картинкой, уже два с лишним года лежит в дальнем углу шкафа. Нужды в ней никак не возникало, потому что Лена пользовалась только блокнотами на пружинках, из которых так удобно было без всякой жалости рвать использованные, уже бесполезные листы. А вот для дневника красивая, очень «девочковая» тетрадка в самый раз. Ну и для такого случая можно воспользоваться специальным каллиграфическим пером «Tachikawa G».
Но вот беда - дальше двух простых слов дело не пошло. Большая черная капля собралась на кончике пера, а Елена все никак не могла решить, что же написать дальше.
«Дорогой дневник»...
Всякий,
Да, трое - слишком мало, пять бойцов - в самый раз. Конечно, многие лихие парни меньше чем вдесятером за Профитом не спускаются, но тут дело хитрое, тонкое. Внизу, как правило, шире, чем вдвоем по фронту не построишься, а бывает, что одному едва-едва протиснуться. Так что когда напрыгнет (а напрыгивает всегда, поэтому все разнообразие заключается в том, кто именно скакнет на сей раз), биться толком смогут лишь один-два впереди идущих. И встает, как сказал бы командный алхимик Бизо - «больнючий вопрос» - зачем платить больше тем, кто в драке не участвует?
Таким образом, пять человек - правильное число, проверенное временем. Если у всех руки растут правильным образом, то вполне хватает, чтобы навалять, как следует, любому, кто укрывается во тьме подземелий, высматривая охотников вертикальными зрачками, фасетками или вообще не выглядывает слепыми бельмами, а выслушивает чутким слухом. А ежели кого сработавшаяся пятерка не уделает, против того и вдесятером выходить смысла нет. И это тоже проверено временем.
Опять же, чем меньше рож в бригаде, тем сподручнее уносить ноги, толкотни в тесных подземельях меньше. А для того, кто живет с Профита, способность бежать быстро и далеко так же важна, как умение ловко махать топором. С мечом то вниз только дурак полезет... да и откуда у бригады деньги на хорошие мечи?
Но шесть бойцов - тоже сойдет. Как сейчас.
– Огня, - буркнул Сантели, крутя головой.
– Больше огня!
В руке у командира чадил хороший факел, не выгоревший и до половины, но алхимик понял, о чем идет речь.
– Не выходит, - виновато покачал головой Бизо, водя ладонью вокруг лунного кристалла. Ладонь была грязная, с широкими черными бороздками под обломанными ногтями, а стекляшка старая, помутневшая и к тому же с трещиной. Но еще совсем недавно она источала достаточно света, а теперь едва мерцала, как будто самая паршивая свечка. Алхимик шептал под нос проверенные, надежные слова, стучал по кристаллу, гладил его, словно бедро юной девственницы (на которую у него все равно никогда не было денег, но, как известно, в мечтах все кажется слаще и желаннее).
Без толку.
– Ты поганый шарлатан, - прошипел Сантели, загоняя факел в раздвоенную вилку у стального пера рогатины, так, чтобы оружие само освещало путь впереди.
– Больше огня дай или он нас здесь положит!
Бизо не ответил, продолжая бормотать и шаманить. С тем же успехом, то есть без всякого видимого результата.
– Сходили за Профитом...
– прошептал Виаль, сжимая в пропотевших рукавицах толстое древко рогатины.
– М-м-мать, хорошо ходили...
– У копейщика начали стучать зубы.