Озеро скорби
Шрифт:
Кадоган поднял голову и посмотрел ей прямо в глаза; Уард подумал, что он вот-вот готов бросить вызов ее полномочиям.
— Мы расследуем убийство, — коротко сказала Бреннан, и Кадоган уступил.
— Прошлым летом Урсула подцепила одного из парней в моей мастерской, и я видел, что из этого вышло. Похоже, Урсуле нравилось все время что-нибудь испытывать, просто чтобы посмотреть, сможет ли это сойти ей с рук. Я не собирался снова такое допускать.
— И что бы вы сделали? Хватать ее за горло — несколько непрофессиональный способ доказать свое, — сказала Бреннан.
— Я уже пытался несколько раз поговорить с ней, но до нее не доходило.
Не доходило, подумал Уард. Вот человек, которому на самом деле не нравятся женщины.
— А вас она случайно не пыталась подцепить? — спросила Бреннан.
— Я женат, — сказал Кадоган. — Кроме того, женщина такого рода…
— Какого рода? Что она заставила его сделать, этого молодого человека, которого она соблазнила? Вы много об этом думали, мистер Кадоган? Это расстроило вас, может, заставило ревновать?
— Нет! Я просто пытался делать свою работу.
— И кто же был тот рабочий, которого она преследовала? — спросила Бреннан. — Кто тот невинный агнец, добродетель которого вы защищали? Они наверняка оба совершеннолетние, так какое это имеет к вам отношение?
Кадоган задумался над ответом.
— Все было не так. Я не пытался вмешиваться, но дело в том, что она продолжала преступать мораль, вот и все. Нам десять недель с ней было работать, и я просто пытался поддержать мир.
Уард медленно подался вперед, не привлекая к себе внимание, наблюдая за тем, как губы Оуэна Кадогана произносили ответы — правдивые на этот раз или ложные? У них не было доказательств, что Кадоган спутался с Урсулой Даунз. Но его история казалась лживой. Если бы только существовал надежный ключ к разоблачению лицемерия. Проблема была в том, что большинству лжецов хватало сообразительности, чтобы подмешать в ложь немного правды, чтобы она не казалась совсем уж нереальной. Приходилось разбирать это, проверять все, что они сказали, а не только части, которые выглядели подозрительными. Существовало много видов лжи и много видов лжецов. Были любители приукрасить, люди, которые рассказывали то, что запомнили, обычно в своих собственных интересах. Кое-кто устанавливал свои правила насчет лжи: когда она была приемлема, а когда — недопустима. Были люди, чьи слова никогда не были лживыми, а вот в действиях не было ни капли правды. Лучшими лжецами, по опыту Уарда, были те, кто знал, как приукрасить, сшить вместе правду и выдумку в одно целое. Какого рода лжецом был Оуэн Кадоган? Погрузившись в размышления, Уард невольно стал смотреть не на Кадогана, а на секретаршу, отделенную от них лишь стеклянной перегородкой. Он задался вопросом, какую часть допроса она могла слышать. Их отделяло одно стекло, а голос у Бреннан был весьма громкий. На вид секретарша занималась своей работой с такой натужной сосредоточенностью, что Уард решил: она все слышала. Сейчас она яростно печатала, повернувшись к ним спиной.
Уард вышел и подошел к ее столу, закрыв за собой дверь офиса.
— Не могли бы вы показать мне, где можно выпить воды? — женщина подняла голову и молча указала на кухню через коридор. — Мне полагается принять таблетку за час до обеда, — объяснил он. — а я почти всегда забываю. Спасибо, мисс…
— Флад. Эйлин Флад.
Детектив пересек коридор и запил таблетку аспирина глотком воды, запрокинув голову, чтобы удостовериться, что она прошла как надо. Секретарша с любопытством смотрела на него. Потом он вернулся обратно, отметив, что звук из кабинета Оуэна действительно был великолепно слышен, словно перегородки не было вовсе.
— Спасибо, — сказал он опять и присоединился к Кадогану и Бреннан, которая продолжала допрос, не сбиваясь.
— Хорошо. Хорошо. Парня зовут Чарли Брейзил. Он с ней связался прошлым летом. Если вы спросите его, он будет все отрицать. Кое-кто говорит, что он слегка не в своем уме, но с ним все в порядке. Он хороший парень — чуть странный, но хорошо работает. Не дело ей было путаться с ним.
— Ваша жена знает о ваших разговорах
— Оставьте мою жену в покое, — сказал Кадоган и посмотрел на них, прищурившись.
— Боюсь, мы не можем оставить вашу жену в покое, мистер Кадоган, потому что вы в нашем списке как подозреваемый, и нам придется поговорить с ней о том, где вы были прошлой ночью.
Кадоган опустил глаза с унылым видом человека, который окончательно увяз.
— Она повезла детей к своей матери в Мэйо. Они туда ездят каждое лето на две недели. Она уехала два дня назад.
— Значит, никто не может подтвердить ваше местопребывание прошлой ночью?
Кадоган посмотрел в сторону, потом обратно на Бреннан.
— Нет, я был дома. Один.
— И никто не видел вас в доме, никто вам туда не звонил? Я напоминаю вам, мистер Кадоган, что мы расследуем убийство, и вы вполне серьезно рассматриваетесь как подозреваемый. Кто-нибудь может свидетельствовать, что вы были дома прошлой ночью?
— Нет.
Еще продолжая договаривать слова, Кадоган сверкнул глазами в сторону стеклянной перегородки, где его секретарша продолжала притворяться, что занята работой. Но каменное выражение лица женщины и ее сверхточные движения выдавали ее сильнейшее волнение.
— Слушайте, если кто-то может сказать нам, где вы были между часом и четырьмя часами сегодня ночью, мы с радостью вычеркнем вас из списка.
Уард чуть-чуть повернулся, так, чтобы посмотреть на взволнованную женщину в соседнем помещении. Но Кадоган не собирался попадаться на удочку.
— Никого, клянусь. Я был один весь вечер. Всю ночь.
Бреннан невозмутимо посмотрела на Кадогана, давая ему последний шанс признаться, а затем взглянула на Уарда. Он закрыл глаза, давая ей знать, что у него нет дополнительных вопросов, и она встала и сказала:
— Пока все. Мы свяжемся с вами, когда у нас появятся еще вопросы, и, конечно, вы всегда можете позвонить нам, если вспомните что-нибудь еще.
Кадоган, похоже, слегка удивился тому, что полицейские отстали от него так быстро. Он попытался замаскировать это, положив руки на стол и начав медленно подниматься со стула. Когда они пошли по коридору к выходу, Уард быстро оглянулся и увидел, что Оуэн Кадоган присел на корточки у стола своей секретарши. Уарда заинтересовала даже не его смиренная поза, а обеспокоенное лицо женщины. Он повернулся обратно к Морин.
— Сегодня у нас не будет времени, но не думаете ли вы заскочить к мисс Флад завтра домой? — спросил Уард.
— Я уже записала это в свой ежедневник, — сказала Бреннан.
Глава 7
Чарли Брейзила найти было несложно. Они вошли в открытую утробу мастерской, где человек в заляпанной спецовке ставил на трактор болотные покрышки. Они показали свои удостоверения и спросили Брейзила.
— Вам придется надеть вот это. — сказав это, человек постучал по своим очкам и, заглянув в кабинет мастера, снял с доски на стене две пары. Он протянул детективам по паре, потом ткнул большим пальцем на следующий ремонтный участок, где молодой человек в защитных очках работал на шлифовальном станке над какой-то деталью. Уард надел свои очки, заметив в глубине цеха ряд иллюстрированных календарей с изображениями женщин с надутыми губками и грудями, будто накачанными велосипедным насосом. Мастерская, похоже, была разделена на зоны в соответствии с типом ремонта и необходимым оборудованием. Невозможно было не испытать ошеломление масштабом машин и остротой повсюду: тупые лезвия затачивали на станках, а сверкающие новые ждали, пока их прикрепят на огромные орудия для сдирания кожи с земли. Уард задумался о том, понимали ли эти люди, что каждый день, приходя на работу, они разрушали собственные средства жизни. Запасы болот были ограничены, в отличие от профессиональной сферы людей, основанной на неиссякающих источниках злобы, жадности и глупости.