Озеро в лунном свете

Брукс Карен

– Вполне.

– Отлично.
– Его синие глаза обежали ее фигуру, и у нее закружилась голова. Она вышла в узкую прихожую и открыла дверь.

Корделл взъерошил сыну волосы.

– Хорошего дня тебе.

– И тебе, па. Пока!

Уна дожидалась у двери и, когда Корделл приблизился, вжалась в стену, чтобы избежать случайного соприкосновения. Но Корделл, казалось, не торопился уходить.

– Давно ты здесь живешь?
– спросил он, стоя рядом.

– Почти четыре года.

– Мне нравится, как

ты тут все устроила. У тебя очень спокойно и уютно.

– Ну… спасибо.

– Одна спальня или две?

– Одна.
– Уна перевела глаза на дверь слева от Корделла.

– Можно мне?…

Не дожидаясь ответа, он открыл дверь и молча оглядел маленькую, скромно обставленную спальную комнату.

– Ты удивляешь меня, - повернулся он к ней.
– Чем?

– Односпальная кровать… Я-то думал…

– Что ты думал?

Уна старалась говорить небрежно, хотя прекрасно поняла, о чем он думал. Корделл пожал плечами.

– Двуспальная, по крайней мере, - ответил он в тон ей, но в глазах его появилось уже знакомое циничное выражение.

– Ты имеешь в виду, когда я… с кем-нибудь сплю?
– Она звонко рассмеялась, хотя ей было далеко не весело.
– Пусть это тебя не беспокоит. Софа в гостиной раскладывается и превращается в королевских размеров ложе, на котором можно потеряться.

– Я не беспокоюсь. Просто удивился. Люблю, чтобы во всем была логическая ясность, чтобы все совпадало, как детали головоломки.

Вместо ответа Уна посмотрела на часы.

– Опаздываешь…

Когда она снова взглянула на него, то увидела, что он задумался. Что еще, черт возьми?

– Ты какая-то бледная.
– Он прижал ладонь к ее лбу. От нежного жеста и близости кровь бросилась ей в лицо. Корделл удивленно вскинул брови.
– Должно быть, игра света.
– Он убрал руку.
– Теперь ты выглядишь нормально, щеки алеют, как розы. Ладно, я пошел.

Закрыв за ним дверь, Уна привалилась к стене и застыла. Сколько еще она сможет выдержать? Как долго ей удастся скрывать свои истинные чувства? Шум хлынувшего дождя вывел ее из задумчивости.

Печально вздохнув, она побрела к Энтони. Он стоял у окна.

– Папа был прав.
– В голосе его слышался благоговейный страх.
– Ужас какая гроза, вот здорово!

Корделл вернулся около двух. Когда прозвучал звонок снизу, Энтони, свернувшись калачиком на диване, смотрел телевизор, а Уна находилась на кухне.

Она подняла трубку.

– Да?

– Корделл Паркер.

– Пропустите.
– Уна открыла входную дверь и достала из буфета две керамические кружки.
– Отец пришел!
– крикнула она Энтони и, не получив ответа, заглянула в гостиную. Мальчик был поглощен приключениями на экране телевизора. Она встала между ним и экраном. Он посмотрел на нее.
– Твой папа вернулся. Не хочешь встретить его?

– Конечно!
– Скатившись

с дивана, Энтони попятился в прихожую, не отрывая глаз от экрана.

Уна вернулась в кухню. Она слышала, как Энтони открыл дверь. До нее донесся знакомый мужской голос. Наконец Корделл появился, и на кухне сразу стало тесно.

– Как провели день?
– спросил он.

– Хорошо, а как дела у тебя?

– Не возражаешь, если я сниму пиджак? Господи, как будто и не было дождя. Воздух почище, но стало еще жарче.
– Он повесил пиджак на спинку стула.
– Кажется, пахнет кофе.

– Только что помолола, выпьешь?

Корделл как неприкаянный ходил по кухне.

– Спасибо.

Уна успела приготовить кофе, а он все ходил, не останавливаясь. Она сунула ему в руку кружку.

– Ну как, нашел свою Мэри Поппинс?

Корделл остановился.

– Две кандидатки неплохие. Я назначил им сегодня вторую встречу, чтобы Энтони мог познакомиться с ними.
– Он отпил кофе.
– Думаю, мне снова понадобится твоя помощь. Нужен женский глаз. Может, ты заметишь то, что упустил я.

Мысленно Уна сразу отменила все, что планировала на вторую половину дня.

– Разумеется, мое время в твоем распоряжении.

– Спасибо тебе.
– Он рассеянно пощипывал темно-красный виноград из корзины с фруктами в центре стола.
– Чем вы занимались с Энтони?

– Мы съездили на выставку «Истории игрушки». Ему понравилось. Затем перекусили по его выбору.
– Она неторопливо пила кофе.
– Во сколько первая встреча?

– В пять, и через час - вторая.

– Тогда встретимся в вашем номере около пяти, напиши мне адрес.
– Она вырвала листок из маленького блокнота, висевшего возле телефона, и подала ему.

Корделл писал, склонившись над кухонным столом, а она смотрела на его шею и затылок. Ей нравилось, что волосы у него на затылке лежат не симметрично, нравилась пластика его движений, сильный размах широких плеч. Все это жадно вбирали ее глаза.

– Вот.
– Корделл выпрямился раньше, чем она ожидала. Увидев выражение ее лица, он прищурился.
– В чем дело?

– А… что?
– растерялась Уна.

– О чем ты думаешь?

– Я… думаю?

– Только что твои глаза были мечтательными, отсутствующими, словно ты за тысячу миль отсюда.

Уна почувствовала, как между ними нарастает опасное физическое притяжение.

– Так… Задумалась кое о чем по работе.

Что бы она ни говорила, у Корделла были свои соображения по поводу ее задумчивости. С горящими щеками она бросилась к выходу из кухни, но у самых дверей он поймал ее за руку, одновременно захлопнув ногой дверь. Легкий щелчок утонул в криках ужаса, несшихся с экрана телевизора. Такой же панический ужас царил в ее душе. Она беспомощно смотрела на Корделла, выжидая, что он сделает дальше.