Озеро: воскресшие
Шрифт:
Райан резко отбросил со лба прядь волос.
– Ты закончил выпендриваться, Нис? Пора браться за дело.
До самого вечера работали сообща, почти не разговаривая. Андроиды-гидрологи с легкостью копали огромными лопатами отводящую траншею в сторону вересковой пустоши, подальше от границ Замка. Четверка деловито распоряжалась ими, следила за каждым их действием с видом строгой учительницы. Нис сверял данные по уровню воды в озере, регистрировал место прорыва подземных вод и на ходу печатал отчет.
Райан и Мэри шли рядом вдоль удлиняющейся траншеи, по которой уже струилась
– Тебе идет солнце, – ласково сказал залюбовавшийся ею Райан.
– Тебе идут веснушки, – ответила Мэри, бросив взгляд на его оголенные руки. – Проведем вечер вместе?
Прежде чем Райан успел ответить, к ним подошла Четверка, утопая ступнями в жидкой грязи, оставшейся после раскопки траншеи.
– Здесь будет маленькое искусственное озеро. Углубим его, когда вода начнет прибывать. Но пока все, течь иссякла.
– Это лучшая новость за сегодня, – вздохнул Райан.
Нис еще раз пробежался глазами по отчету и, спрятав планшет за пояс, удовлетворенно потер руки.
– Ну что, поплавки, на сегодня вы в безопасности. И нам пора восвояси, – он махнул своим андроидам, и те направились в сторону парадных ворот, где их ждал электрокар-амфибия.
Нис придержал Мэри за локоть, пропустив всех далеко вперед.
– Слушай, давай сходим сегодня в паб вместе? Выпьем, я покружу тебя в танце, знаешь, как будто нам снова семнадцать. Оставь здесь свое хмурое настроение и повеселись, хоть один вечер. Что скажешь?
Мэри неопределенно помотала головой, но не произнесла ни слова, потому что Райан с подозрением оглядывался на них. Только когда Нис уехал, Райан немного расслабился.
Солнце зашло, и с озера подул прохладный ветер, напористый, требовательный. Он провел ладонью по волосам Мэри, взъерошил их, шлепнул Четверку по лысой голове, толкнул Райана в спину и через открытую дубовую дверь первым вбежал в Замок, взобрался по широкой парадной лестнице и скрылся на втором этаже. Окна все еще были открыты настежь, и со стороны сада потянуло запахом мокрой земли – она остывала, напитываясь озерной влагой, мягкая, податливая.
В холле Четверка вдруг остановилась, и ее глаза стали пустыми, словно она была в трансе.
– Он все еще движется по дну озера, – сказала она глухо, таким голосом, что Райан и Мэри переглянулись.
– О чем ты? – испуганно спросил Райан и почувствовал, что его второй раз за день охватывает паника.
– Груз на конце лебедки. В него встроен датчик, он передает мне сигнал. Видимо, рыба его все-таки проглотила.
– Какая еще рыба? По-твоему, у нас тут трехметровый марлин завелся? – неожиданно громко сказал Райан, и Мэри дернулась от испуга. Она тоже была напряжена и чувствовала, что еще секунда – и страх нахлынет на нее с полной силой.
Взгляд Четверки снова стал прежним.
– Марлины – морские и океанические рыбы, – ответила она, явно не поняв сарказма. – Но в теплеющих озерах многие рыбы мутируют,
– Да что это за тварь, которая протащила моторку с тяжеленным андроидом и взрослым мужчиной по воде? – с сомнением спросила Мэри.
– Не могу сказать. Но если вам нужно, можно…
– Да хрен с ней, пусть плавает, – замял вопрос Райан. – Я чувствую себя идиотом, навоображал непонятно что.
Мэри погладила его по руке. Они оба сегодня дали маху. Когда дело касалось озера, никакие доводы разума не могли побороть отчаянный страх. В его водах не было ничего, кроме прошлого. Их прошлого, которое до сих пор пугало и мучило обоих, но разве сам Замок не доказывал им, что воображение имеет власть над этими землями?
– Я зайду к себе, приму душ, потом пойду в крипту. Буду работать всю ночь, – предупредил Райан Четверку, даже не глядя на Мэри, будто она не предлагала ему провести время вдвоем. Как и сотни раз до этого, ему опять захотелось огорчить ее, и он ничего не мог с собой поделать.
– А я спущусь в погреб, выберу себе подружку на вечер. Десяти- или двенадцатилетней выдержки, – проговорила Мэри сухо. Она развернулась и пошла в сторону низкой, едва заметной двери под парадной лестницей: путь в обширные погреба Замка был надежно спрятан от посторонних глаз.
Спуск в подземную часть Замка был плохо освещен. Каждый раз, когда Четверка порывалась подвесить в подвалах и погребах лампы помощнее и светильники побольше, Мэри ее отговаривала. Ей нравилась сумеречная прохлада подземелий, влажность серых камней, запах грибов, исходящих от деревянных бочек, поленьев, брошенных черенков от лопат, ржавых кусков арматуры и прочего никому не нужного хлама. На стене висели датчики «Моисея». Экраны спокойно мерцали – размеренное течение озерной жизни, отраженное в цифрах и диаграммах.
Железная дверь в погреб громко скрипнула, режущий ухо звук пронесся по закуткам длинного коридора. Сотни бутылей, пыльных, темных, выстроились шеренгой на стеллажах. Их содержимое хранило в себе память: прикосновение ветра к живому колосу, прикосновение рук к золотому зерну, дыхание жизни в ростке, едва проклюнувшемся через твердый, словно панцирь, плевел. Бутыли с воспоминаниями, бутыли с прошлым.
Все еще расстроенная, Мэри ходила между стеллажами. Она думала о том, что ее угораздило в который раз бросить все ради этого бесчувственного чурбана, свою привычную жизнь, друзей, Лондон. Ради Райана и его грандиозных планов, в которых она затерялась, словно камешек на галечном пляже. Телефон зачирикал, завибрировал.
«Жду тебя у нашего места, и никаких отговорок! Пройдемся, потом забуримся в одно классное заведение». Три смайлика-сердечка. От того, что Нис есть в ее жизни, Мэри становилось легче. С тех пор, как Райан забрал ее обратно в Замок, вырвал из привычного круга, Мэри чувствовала себя потерянной, ненужной. Там, в реальном мире живых, в мире, свободном от призраков чужого прошлого, она была важна, желанна, ценна по-настоящему. Но теперь Замок напоминал ей, снова и снова, что она лишь статист в чужом сценарии, женщина, чье присутствие здесь, несмотря на уверения Райана, мало что значит.